Неподдающаяся
Шрифт:
Чердак оказался пыльным, темным, с небольшим круглым окошком и множеством дыр в полу и покатой крыше. Он оказался довольно маленьким, надо сказать. Но я сразу решила, что буду жить именно здесь.
– Эй! Ишша! Помо… - Снизу послышался страшный грохот, вопль и… тишина.
Мы с ириком удивленно переглянулись.
– Может, помер?
– почему-то тихо спросил ирик.
Я нахмурилась и спрыгнула на первый этаж через ближайшую дыру в полу. Подойдя к той, в которую провалился Илл, я свесилась вниз, зацепившись за пол лишь ступнями, и, покачиваясь в полной темноте, огляделась, меняя зрение на ночное.
– Ишша!
– Что?
Он угрожающе показал мне палец с кольцом.
– Немедленно вытащи меня отсюда! С плеча слетел ирик и, покружившись под потолком, сел на край стоящей в углу ванны.
– Н-да, ну ты герой! Нашел унитаз даже в полной темноте!
Илл швырнул в ирика горшком, но тот вовремя увернулся и, радостно попискивая, принялся летать над головой сновидца. Я, бесшумно перевернувшись в воздухе, спрыгнула вниз и подошла к нему. Он злобно на меня посмотрел.
Тяжелый вздох. И вот уже парень у меня на руках, а я, с силой отталкиваясь от пола, снова оказываюсь на первом этаже, кладя его на землю у порога. Из подпола вылетает встрепанный ирик и садится ко мне на плечо. Мы молча наблюдаем за пытающимся встать.
– А чего ты кости не сращиваешь?
– поинтересовался Зябус.
– Силы все потратил на заказчика и личины,- прошипел он, но все же встал и похромал куда-то вниз по улице.
Эй, подожди!
– всполошился пушистик.- А мы чего, тут жить не будем?
Илл только грязно выругался. Я же пошла следом.
Вечер медленно перерос в сумерки, когда мы снова оказались перед теми же самыми воротами. На этот раз Илл не стал искать паука, бегающего по ним, а просто укусил себя за палец и кровью начертал на них какой-то знак. Итог: взрыв, от которого я еле устояла на ногах, и рухнувшие в сад две искореженные створки ворот. Зябус удивленно икал у меня на руках, а Илл уже шагал по саду. Я молча пошла следом, подбросив ирика в воздух и освобождая длинные когти из подушечек пальцев. Лезвия сверкнули в лунном свете. Я подошла к Иллу на максимально близкое расстояние, готовая защищать.
В дом мы прошли без помех. На этот раз мне не приказывали оставаться в коридоре, так что я могла спокойно следовать за хозяином и дальше. Ирик летал у меня над головой, попискивая и также высматривая опасность.
Но в кабинете на втором этаже никого не оказалось. Да и вообще дом выглядел пустым. Поймав в коридоре какого-то паренька, Илл рявкнул на него, чтобы узнать, где хозяин.
– Так ведь… уехал он, с дочкой своей. Вот уже два часа как отбыли,- пролепетал испуганный паренек.
Илл сжал зубы, но парня отпустил. Потом прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
– Он тебя обманул?
– спросила я.
Илл промолчал. Тогда я подошла, встала перед ним на одно колено и приложила правую руку к виднеющейся сквозь дыру в штанине быстро опухающей ноге. Кость и впрямь была сломана. Илл дернулся и вскрикнул, но я продолжала держать руку, закусив губу и чувствуя, как по подбородку стекают капли крови.
Вскоре боль отступила, я услышала его тяжелое дыхание, а нога под моей рукой полностью восстановилась.
– Спасибо,- хрипло поблагодарил он. Я встала, вытянула руку, и на нее тут же уселся ирик.
– Это моя работа - защищать тебя. А с поврежденной ногой задача чересчур усложняется. Защищать становится труднее.
Он как-то странно на меня посмотрел. Но кивнул и, выпрямившись, пошел прочь из дома.
И, как и прежде, никто не преградил нам путь.
– Так мы все-таки будем жить в это развалюхе?
– спросил ирик, критически оглядывая с потолочной балки дырки в полу. Илл крайне осторожно ходил по комнате, стараясь не провалиться. Я же болтала ногами, сидя на подоконнике.
– Тут даже крыс нет,- нахмурился Илл,- плохой признак.
Ирик икнул. Я улыбнулась: Зябус с детства боялся крыс… по-моему. Я нахмурилась и откинулась назад, прижимаясь спиной и затылком к грязной, но такой прохладной поверхности стекла. Память так и не хотела возвращаться.
– Тихо, никому не шевелиться и не разговаривать, я буду вызывать дух дома!
Мы с ириком переглянулись. Зяба покрутил пальцем у виска. Я кивнула. Дух дома явно умер, причем давно и в муках. Кого он вызывать-то собрался? Труп?
Илл же между тем чертил кровью на грязном полу какие-то знаки, собирая их в пентаграмму. Он занозил палец и громко выругался. Но, видимо, ему соблюдать тишину было как раз не обязательно. Пару раз он чуть не рухнул в подвал, но устоял. Зато пентаграмма получилась какая-то кособокая и сильно смазанная. Труп наверняка будет против такого вызова.
Илл встал в центр, сложил руки на груди и выдохнул. Мы с ириком с интересом за ним наблюдали.
Тишина.
Минута. Две, три. Я начала терять терпение. Зябус сбегал в угол, снял там довольно большого паука с паутины и тихонько прибежал по балке обратно, свесился, целясь пауком в макушку Илла. Я молчала, как и было приказано.
Зябус отпустил паука. Тихий бесшумный полет - и вот уже насекомое удивленно пытается выбраться из волос Илла. Мы с ириком затаили дыхание.
– О дух дома!
– внезапно рявкнул Илл. Ирик икнул, а я вздрогнула.
– ПРИДИ!!!
Паук испуганно метнулся вперед, упал на лицо Илла и изо всех сил вцепился ему в нос. Илл прекратил орать и удивленно открыл глаза. Минута молчания.
– Я здесь, о призвавший меня!
– грохнуло откуда-то сбоку.
Илл как-то сильно побледнел и… рухнул в обморок. Послышался треск половиц, поднялся столб пыли, в котором он исчез прямо у нас на глазах.
– Видимо, он пауков боится,- в полной тишине пискнул ирик.
– Гм. Гхм!
– раздалось из угла. Я угрюмо соображала, что теперь делать. Вряд ли Илл пережил такое падение.
– Я не понял!
– снова раздалось из угла несколько обиженно.
Я повернула голову и зашипела, ломая на фиг всю маскировку. Голос потрясенно затих. А на край нового отверстия в полу сел огорченный ирик, с любопытством заглядывающий вниз.
– Как он?
– Я тоже спрыгнула на пол, подходя ближе.
– Там пыли много, не вижу.
– Гм, - снова донеслось из угла, - я не понял… А чего тогда вызывали?
Я только отмахнулась, легко спрыгнула вниз, приземлившись на что-то мягкое и пока еще живое, судя по жуткому стону.