Непокорная невеста (Мятежная душа) (Другой перевод)
Шрифт:
— Здесь так… мирно, правда? — Джуди говорила шепотом, потому что иначе не могла себя вести.
Крис только кивнул, не отрывая пристального взгляда от минарета необычной формы.
— Интересно, что там произошло? — наконец заметил он. Привыкший к изящным минаретам турецких мечетей на Кипре, он смотрел на это замысловатое сооружение с явной неприязнью.
Джуди подняла глаза и еле слышно ахнула:
— Это не минарет?
— Конечно, минарет, но он скорее похож на испорченный зиккурат. Должно быть, этот ибн Тулун был большим оригиналом.
В это время в воротах появились туристы, только что прибывшие на автобусе. Крис и Джуди обменялись сокрушенными взглядами.
— Ничего, — пытаясь утешить Криса, сказала Джуди. — Гид нам пригодится.
— Мы не заплатили, — начал Крис, но ему не дали договорить.
— Ну и что? Пойдем за ними следом и попробуем остаться незамеченными.
— Из-за тебя я чувствую себя совсем старым, — пошутил Крис. Он взял Джуди за руку и направился к толпе, окружившей гида.
— Старым? С какой стати?
— Потому что ты такая юная… и такая раскованная… — Он замолчал и рассмеялся. — Раскованная кое в чем, — уточнил Крис.
Джуди тут же покраснела, и он понял, что ему удалось ее задеть.
— Я говорила, что мы должны получше познакомиться друг с другом. — Джуди не удержалась и напомнила о своем природном инстинкте самообороны.
Услышав это, муж посмотрел на нее так, что она порозовела до корней волос.
— Милая, — засмеялся он, — чтобы обсуждать такие вещи, надо найти соответствующие время и место! Идем, а то что-нибудь пропустим.
«Милая…» Конечно, это не значило ничего. Так часто называли кого-нибудь и мужчины, и женщины. Нет, это не имело особого значения… верно?
Гид, полный, темнокожий и с тюрбаном на голове, был в белоснежном одеянии, и Джуди, подойдя к нему у входа в мечеть, почувствовала, что оно пахнет свежестью и чистотой только что выстиранной одежды. Она поняла, что теперь этот будто прохладный запах всегда будет напоминать ей об Али-Бабе — именно так он представился туристам, хотя в ответ послышались смешки и недоверчивые возгласы. Однако с серьезным видом и невозмутимым взглядом он заверил туристов, что именно так его и зовут, так что им оставалось только гадать — правда это или антураж экскурсовода. Али-Бабе было свойственно дружелюбие, типичное для гидов всех национальностей, и очень скоро воцарилась атмосфера счастья и беззаботности. Туристы смеялись каждый раз, когда он шутил или рассказывал какой-нибудь забавный случай, произошедший во время другой экскурсии.
Он уже рассказал, что минарет такой формы был построен потому, что однажды приближенные увидели, как ибн Тулун, прославившийся нетерпимостью к бездельникам, развлекался, причудливо складывая листок бумаги. Он устыдился того, что его застали за этим праздным занятием, но быстро нашелся и объявил, что именно такую форму хочет придать минарету. В то время строили великую мечеть и в соответствии с пожеланиями великого владыки возвели этот минарет из известняка. Он действительно выглядел очень необычно, потому что его основание было квадратным, а верхняя часть — круглой. Но поскольку этот минарет относился не к девятому веку, — когда шло строительство мечети, — а появился значительно позже, эта история вряд ли могла быть правдой.
Внутри было прохладно. Как и в любой мечети, здесь чувствовалась атмосфера духовного созерцательного спокойствия. Али-Баба сел по-турецки на один из красивых ковров, покрывавших пол, а его слушатели, проникаясь духом возвышенных переживаний, в той же позе расселись вокруг него.
Али-Баба рассказал им историю мечети. Слушатели узнали, как ибн Тулун приехал в Египет из великого города Самарры, в Ираке, и построил новый город с великолепной мечетью, дворец для себя и, конечно, ипподром, потому что все турки и арабы любили лошадей.
Выйдя из полутемной мечети, все снова обулись и разбрелись по двору, делая снимки. Потом Али-Баба вежливо сообщил им, что пора возвращаться. За несколько минут до этого Крис отвел его в сторону и предложил расплатиться, объявив, что они с женой приехали отдельно от группы, но Али-Баба наотрез отказался принять деньги.
— Вы остановились в «Семирамиде», — сказал он, как будто этой причины было достаточно для того, чтобы пользоваться его услугами.
— Да… но при чем здесь это? — Крис озадаченно посмотрел на него.
— Эти туристы тоже остановились в «Семирамиде». — На миг он замолчал. — Конечно, я не знаю ваших дальнейших планов, но утром я буду сопровождать эту группу к пирамидам в Гизе. Разумеется, вы с женой можете присоединиться к нам, если захотите.
— Да, — вмешалась Джуди. Ее голос звучал весело и восторженно. — Можно, Крис?
Взгляд темных глаз Али-Бабы остановился на ее лице, и прежде, чем Крис ответил на ее вопрос, гид заговорил мягко и с вечной мудростью и проницательностью, присущими только восточным людям.
— Это сочетание английского и греческого… какую красоту оно создает. — Гид перевел взгляд на Криса, и ему пришлось поднять глаза, хотя он был высокого роста. — Ведь ваша изящная жена отчасти гречанка?
— Ее мать была гречанкой-киприоткой. — Крис улыбнулся жене, пристально глядя в ее лицо.
— Я знаю. А вы, сэр? Вы из Греции, а не с Кипра. — Он сказал это с уверенностью, и Крис кивнул. — Вам действительно повезло. — Он сделал паузу и с огоньком в глазах добавил, скользя взглядом по стройной фигуре Джуди: — Легко понять, почему вы ее выбрали… — В его словах прозвучала искренность, также свойственная Востоку. Внезапно он на миг прижал к губам пухлые пальцы. В глазах Али-Бабы появилось мечтательное, отсутствующее выражение. — Какое удовольствие она вам должна доставлять! Какое счастье быть мужем такого божественного создания!
Кровь прилила к щекам Джуди. Она не смела взглянуть на мужа, но хорошо представляла себе насмешливое, веселое выражение его лица, почти видела, как изогнулись его губы, когда он непринужденно ответил на восторженную похвалу.
— Как вы правы, Али-Баба. Моя жена дарит мне невыразимое удовольствие.
Услышав это, Джуди все-таки подняла взгляд — и гневно посмотрела на Криса. Он широко раскрыл глаза, как будто предупреждая ее, но Джуди заметила в них озорное веселье. Неожиданно и он и Джуди расхохотались.