Непокорная. Огонь внутри нас
Шрифт:
«Лиз, что там у вас случилось? Всё в порядке?»
«Я тут с ума сойду. Почему не отвечаешь?»
«Колючка, ты спишь, что ли?»
Вытираю слезы. Прости меня, любимый. Но я не хочу, чтобы ты вляпался в дерьмо, в которое хочет затащить тебя мой отец. Ты не должен знать о планах моего родителя. Иначе весь мир вверх дном из-за меня перевернешь.
«Ага. Почти сплю. Прости, очень устала. Завтра поговорим, хорошо?»
«У тебя нет настроения.» — это не вопрос. Следом ещё одна смс-ка: — «Может мне приехать?»
Я резко
«Всё хорошо. Честно. Завтра утром наберу, любимый. Спокойной ночи.»
«Уговорила. Спокойной ночи, Колючка.»
Нахожу фотографию Бессмертного и целую. Сглатываю ком в горле. Спрятав телефон под подушку, прикрываю глаза.
Просыпаюсь слыша скрип двери моей комнаты. Замечаю силуэт, пытаюсь разглядеть. Во рту пересохло. На миг я даже пугаюсь. Но безумно любимый аромат бьёт в нос, приводит меня в чувства.
— Кирилл?
— Чш-ш-ш, — матрас подгибается под его весом. — Не смог без тебя уснуть. Решил приехать.
— Да ты сумасшедший! — шепчу я, обхватив его лицо руками. — Услышат же.
— А мы тихо... — смеётся, впиваясь в мои губы.
Главное, чтобы нас никто не застал. Тем более отец, который к утру уж точно будет дома. Знала бы я...
Глава 4
Обожаю его напор, прикосновения. Обожаю, когда так сжимает мои волосы в кулаке, тянет их назад, освобождая тем самым шею для поцелуев. Обожаю, когда он включает свет и разглядывает меня со всех сторон. Ненасытный мой. Неугомонный.
— Подожди. Да что ты...
Он просто затыкает мне рот очередным поцелуем. Я чувствую его желание. В голове туман, разум плывет. Не разрывая зрительного контакта, он стягивает с меня ночную сорочку, жадно разглядывая мое тело. Машинально облизываю пересохшие губы, расстегивая пуговицы его рубашки.
Он прекрасно знает, как действует на меня, поэтому специально отстраняется. Смотрит жадным и голодным взглядом. Уголки его губ приподнимаются. Ухмыляется, паршивец, снимая с себя джинсы вместе с боксерами. Не спешит ко мне. А я... Я не могу. Не могу ждать...
— Кир, — глухой стон вырывается из горла.
Прикрываю глаза, обиженно надувая губы. И тут же чувствую горячее дыхание на виске. Он нависает надо мной, целует в лоб, щеку, мочку уха. Меня словно током прошибает, когда его язык касается бешено бьющейся венки на шее.
— М-м-м.
Щетина царапает кожу. Влажными губами он проводит от плеч до груди. Одной рукой гладит мой живот, второй — сжимает затылок, чтобы я не отвернулась. Кирилл любит наблюдать за мной, когда вжимается в мои бедра своими.
— Боже, — не могу сдержать себя. Постанываю.
— Чш-ш-ш, — снова целует. — Не шуми, — и издает хриплый смешок.
Аккуратно двигается назад-вперед. Он никогда не делал мне больно. Помню наш первый раз, когда Кирилл был в шоке, увидев кровь там, внизу. Шептал нежные слова.
Он падает рядом и укутывает нас одеялом. Положив голову ему на грудь, я обвиваю его талию рукой, чувствуя сердцебиение. Он дышит часто, целует меня в макушку и обнимает в ответ. Я люблю этого человека. Безумно люблю. Жизнь свою без него не представляю. Понятия не имею, как я продолжу жить, если вдруг его не станет. Если вдруг, не дай бог, наши пути разойдутся.
Рядом с ним я становлюсь другой девушкой. Превращаюсь совсем в иную. Хоть не полностью, но покорную. Мне нравится слушаться его, нравится действовать по его правилам. Однако никак не могу перестать его ревновать. Страх потерять любимого человека меня убивает... Этот чертов страх меня погубит.
— Переезжай к нам, Лиз. Мама будет очень рада, — неожиданно заявляет Кир, опаляя висок горячим дыханием. Гладит руку, переплетает наши пальцы. — Я знаю, что сделал твой отец. Нужно свою жизнь устраивать и не давать возможности лезть никому, Колючка. Я устал.
— Что ты знаешь? Никита уже сообщил о произошедшем? — осторожно уточняю.
То, что отец мне врезал пощечину, брат точно скрыл. Потому что, знай об этом Кирилл, он нашу квартиру вверх дном перевернул бы.
— Чушь наговорил. Так не может продолжаться.
— Кир, твой отец не горит желанием видеть меня в вашем доме. Он точно так же относится к нашим отношениям и ничуть от моего папы не отличается, — поднявшись на локтях, заглядываю в глаза парня.
Он тянет меня обратно к себе, зарывается в волосы пальцами. Тяжело вздыхает.
— Потерпи чуточку. Совсем немного, — просит, целуя макушку. — Ты же знаешь, что мои объекты по некоторым причинам зарегистрированы на имя отца. Скоро он должен перевести на мое. Обещал. Вот тогда все будет отлично. Для нас с тобой. И мне, откровенно говоря, будет плевать на хотелки других. Заберу тебя к себе.
— Для меня деньги — не самое важное в этой жизни, Кир. И ты прекрасно это знаешь.
— Прекрасно знаю, — усмехается. — Просто нужно подождать в любом случае. Для нас двоих, Колючка. Ради нашего будущего.
— Если твой отец узнает о твоем возвращении в спорт, — замолкаю на полуслове, ощущая очередную волну злости. Не хочу заводиться, как в клубе, но и спокойно относиться не могу. — Ты обещал мне не заниматься боксом!
— Чш-ш-ш, — закрывает мой рот ладонью. — Сейчас мать твоя нас вместе застанет. Почему кричишь?
— Потому что я злюсь! Я видела твою фотографию в той клетке! Не нужно отрицать, Кирилл! Ты был почти голый. В одних шортах. Именно так ты выходишь на бой! Убить себя хочешь, да? Зачем опять в это ввязываешься? — шиплю сквозь зубы, садясь посредине кровати. Кирилл так и лежит неподвижно, сканирует меня раздраженный взглядом.