Непокорная. Во власти мага
Шрифт:
Ясмин, тяжело дыша, замерла наверху лестницы, до конца не веря в царящий абсурд. Вокруг сновали чужие и ее люди. Ее! Но она больше не была здесь хозяйкой. Всегда тихий Элсин прошел мимо, неся тяжелую вазу из комнаты куда-то прочь.
— Госпожа, — произнес он, оглядываясь по сторонам.
— Да, Элсин, — выдохнула Ясмин.
— Простите. У нас нет другого выбора, их слишком много… И приказ нового графа.
— Я знаю, Элсин. — Ясмин попыталась улыбнуться, но губы скорее свело от напряжения. — Со мной все хорошо. Как твои девочки?
— Они… — Элсин сглотнул. — Они прислуживают чужакам, госпожа. Мне страшно. Но обещали не тронуть, если мы не будем делать глупости.
— Я позабочусь о них. Ступай!
Бедные девочки! Две очаровательные девочки, работающие по дому, почти достигли зрелости, и за их судьбу Ясмин сейчас переживала больше, чем за свою. Свою честь она отстоит! А вот девчонок эти ублюдки могут тронуть…
Поколебавшись, рвануть ли прямо сейчас обратно к Вальдеру и затребовать безопасности своих людей или разобраться после, Ясмин решила пойти вниз.
Приподняв подол ночнушки так, словно та была настоящим платьем, она принялась спускаться по лестнице. Жаркий воздух сочился из распахнутых окон, дурманя цветочным ароматом, пыль столбом вилась в солнечных лучах. На миг Ясмин ощутила себя призраком в собственном доме, хоть и чувствовала босыми стопами гладкое дерево лестницы. Кто-то поднимался навстречу, таскали тяжелые свертки и сундуки, раздавались крики и ржание лошадей, но никто в поместье сейчас не обращал на нее внимание. У них, видимо, нашлось дело поважнее бывшей хозяйки.
Один из людей Вальдера, толстолобый широкоплечий бандит, по виду, поднялся по лестнице мимо нее, мельком оглянув с ног до головы, и зашел в кабинет, который Ясмин только что покинула. Взгляд чужака не сулил ничего доброго.
Ясмин замерла, пытаясь услышать, о чем там говорят. Схватить ее? Какой приказ отдаст Вальдер? За окном снова громко фыркнула лошадь, и Ясмин осенило: пока тут такое замешательство, она еще может бежать! Прямо сейчас, не мешкая ни мгновения! Быстро спуститься, проскользнуть мимо занятых своими делами грабителей и вскочить на верную Ласси. Она умчится отсюда прежде, чем самоуверенный маг сообразит, что произошло. В конце концов, она явно нужна ему живой!
Сердце застучало быстрее. В такт этому биению она легко побежала по ступенькам, мельком оглядываясь назад. Всех преданных прежде слуг явно куда-то увели. Тех, кто мог представлять опасность. В парадный вход вошли еще двое. Улыбнувшись воякам, Ясмин махнула рукой и указала наверх, мол, ваш хозяин там. И, пока они отвлеклись на голос Вальдера, выбежала во двор.
Солнце уже палило нещадно, хотя только поднялось над горизонтом, и даже льняное платье моментально прилипло к телу. А может, дело в том, что она взмокла от напряжения в кабинете, и теперь, при быстром шаге, горячий ветер распалял кожу. Ясмин потерла шею в том месте, где от пальцев Вальдера словно остались ожоги. И тут же обернулась на крик:
— Где она? — послышалось зычное сверху.
Риан, Риан, ты мне нужен прямо сейчас! Подбежав ближе к фасаду дома, чтобы не быть замеченной из верхних окон, Ясмина добралась до входа в конюшенный двор. То самое место, где наверняка можно найти конюха. Или хотя бы свою кобылу.
Запыхавшись, Ясмин ворвалась в конюшню и огляделась.
— Госпожа, — на удивление спокойно раздался голос из темноты.
— Риан!
Как назло, Ласси была расседлана, а быстро мчаться без седла Ясмин не рискнет. В последнем стойле Риан невозмутимо надевал сбрую на чужого светлого мерина.
Великие Духи, неужели он тоже за чужаков? И уже служит новому хозяину?
Ясмин замерла в смятении. Что теперь? Бежать в лес прямо так бесполезно, ее тут же догонят. Вернуться в дом — проиграть тут же, но ведь еще есть возможность!
— Риан… — медленно произнесла Ясмин, не решаясь заговорить прямо.
Каждое мгновение было на вес золота, но дыхание перехватывало от волнения.
Риан самый гордый и непримиримый парень на всей плантации. Он даже осмеливался спорить с ее отцом, за что чаще получала мать, работающая в доме! Риан был бы последний, кто сдастся чужакам. Но вот же он, молчаливо и покорно седлает чужую лошадь...
Риан затянул подпругу на мерине и повел его навстречу. В полумраке Ясмин видела только белки глаз смуглого конюха и блеск начищенной шерсти коня.
Ясмин шагнула ближе, разглядела знакомого с детства друга, непривычно потемневший взгляд которого прошёлся по ее фигуре под тонкой тканью. Стало вдруг ужасно стыдно предстать перед собственным конюхом в таком виде. И пусть они знают друг друга слишком давно... Если Риан сейчас перешел на сторону врагов, ей лучше уйти отсюда. Третий раз за день почувствовать себя вещью в руках мужчин… невыносимо!
Ясмин впервые за утро отступила на шаг назад.
— Не бойтесь, госпожа, — усмехнулся Риан и вдруг быстро стянул с себя незашнурованную на груди безрукавку.
Мерин нетерпеливо переступил с ноги на ногу, пока Риан быстро накинул пропахшую его телом рубаху Ясмин на плечи. Она продела руки и резко стянула ткань на груди, скомкала в руках, все еще не зная, чего ждать от своего преданного раньше друга.
Но сдержанное мужественное лицо Риана успокаивало, только в черных глазах тлел загадочный огонь. Риан сжал челюсти так, что желваки заходили на скулах, и прислушался к голосам в доме — кажется, понял, что она задумала, без слов!
— За мной. — Риан быстро ухватил ее за руку и повел из конюшни вместе с мерином.
Из дома донесся шум и крики. Хватились. Сейчас окружат двор, и это конец!
Ясмин взялась за луки седла. Риан молча подхватил ее за поджатую к бедру лодыжку и легко подкинул в седло. Дурацкое ночное платье с уже подранными по низу кружевами треснуло от резкого движения, когда она перекинула ногу, и Ясмин порвала ее еще выше, до самого бедра. Она выкинет его потом, как воспоминание о худшем дне в жизни!