Непокорная
Шрифт:
– Что вы, ваша светлость, растите себе невесту. Человечку… - убивает меня признанием графиня, и я давлюсь вином, некрасиво забрызгав рубашку и скатерть.
– Простите, ваше сиятельство, - приношу свои извинения, откашлявшись и утерев губы салфеткой. С сожалением осмотрел испорченный текстиль и поморщился. Совсем неблагородно получилось. Но, что…? – Что за бред? – озвучил я свои мысли, наблюдая за холодом с глазах графини. – Элериса, вы в своем уме?
– О, я в своем, ваша светлость, - кривит губы драконица. – Вот высшее дворянство переживает, в своем ли уме герцог Рикарди!
– Графиня, -
– Так это правда? – ужасается моя гостья, а я стискиваю зубы. Если бы я мог дать однозначный ответ. Хоть какой-то. Но я не могу пылко отказаться от такого бредового предположения, как не смею и подтвердить.
– Я не считаю себя должным давать отчет о своей личной жизни никому, кроме своего кузена, - цежу зло, и тут же вворачиваю шпильку, - но, почему лично Вас так беспокоит моя личная жизнь?
– У меня дочь, ваша светлость, - остро смотрит на меня драконица. – Самого подходящего возраста. Как и у многих других дворян… взять в жены майсу – это плевок в лицо всего высшего общества. Если ваша светлость решили, что готовы выбрать себе жену, то мы предоставим вам на выбор своих дракониц.
Я оторопело посмотрел на женщину и понял, даже если я откажусь, все равно предоставят. Всех. Печально посмотрел на пустой бокал вина. Выпить захотелось ужасно.
– Графиня, я не планировал в ближайшее время окольцовывать себя. Поэтому никаких смотрин не будет, - говорю твердо и непреклонно. – Можете забыть о сплетнях и слухах. Вас дезинформировали. Будет вам уроком, не перенимать пороки людей.
– То есть никакая малолетняя майса у вас не живет на полном довольствие? И слуги ее не обхаживают, как благородную леди? И охрана за ней не ходит по пятам, не позволяя в ее сторону даже смотреть никаким мужчинам?
– Мои гости никак не могут быть предметом обсуждения, графиня, - зло сверкаю глазами. – На этом все, миледи, аудиенция окончена. – Резко встаю из-за стола и с коротким поклоном прощаюсь. – Приглашение на ежегодный бал вы получите, как и обычно. За месяц до события. И раз уж ваша дочь вошла в возраст сватовства, то и на нее тоже будет приглашение. Всего хорошего, ваше сиятельство.
Удаляюсь. Оставив в столовой одинокую драконицу, негодовать на мое хамство. С другой стороны, имею право ставить на место зарвавшихся подданных. В том числе и дворян драконьей крови. Как я уже говорил – выше меня только император.
– Милорд, - встречает меня слуга у кабинета, куда я буквально влетаю, зло хлопнув дверью.
– Зайди – рявкаю я сквозь закрытую дверь, и слуга просачивается внутрь. Смотрит с опаской. – В замке Рикарди поменять весь штат горничных и лакеев!
– Причину увольнения какую указать? – не дрогнет ни единым мускулом он.
– Вынос сплетен из хозяйских спален, - зло цежу я.
– Да, милорд, - склоняется лысеющая голова. И я вдруг понимаю, что многие слуги в замке тоже уже не молоды. Это увольнение вероятнее всего погубит их жизни. А с такой записью в рекомендательных бумагах уже могут и не найти работу ни в приличном доме, ни вообще. Я сейчас собираюсь вышвырнуть на улицу, считай на голодную смерть около сотни
– Подожди, - останавливаю я слугу, что уже собирался уйти, - я погорячился. Ограничимся внушением и магическим ограничением свободы слова. Выпиши мне из гильдии троих магов… - но тут я вспомнил, что у меня там в замке ошиваются сразу трое бывших наемников, вздохнул. Не стоит им пересекаться с магами гильдии. – Нет, - снова останавливаю слугу, у которого уже брови поползли вверх. – Ничего не надо. Сам справлюсь.
– Да, милорд. Это все?
Я киваю и нетерпеливым взмахом руки отпускаю слугу.
«растите себе невесту, - звучит в голове голос графини, - человечку…»
С этого ракурса я не смотрел на ситуацию. Но со стороны действительно смотрится так. Ведь у нас у драконов, стоит молодой драконице достигнуть возраста половой зрелости, как ее может сосватать любой дракон переступивший порог зрелости эмоциональной. Да, мужчины нашей крови не женятся раньше первой сотни лет. Впрочем, и не затягивают обычно до второй, как наш любитель сказок об истинных парах, император. А вот женщины нашей крови отдаются будущим мужьям уже в возрасте около тридцати, если переводить на человеческий, то это около восемнадцати лет. Бывает, что драконицу отдают будущему мужу значительно раньше, положенного возраста. Но это обычно касается дэртера крод – трудных детей. Тогда дракон сам воспитывает себе жену такой, какой она должна быть в его понимании. И вот… со стороны, у нас с Дианой как раз эта ситуация.
Я даже не задумывался об этом. Я подсознательно действовал. И кто бы мог подумать…
«А почему собственно нет? – риторически вопрошаю вселенную»
«Потому что она человечка! Никто из драконов не поймет. Будут осуждать, -подсказывает мое подсознание»
«А ну и демоны с ними!»
«Император будет в гневе…»
«Смешение крови уберет меня с доски игроков, претендующих на престол. Императору на руку. Как и парочки дворян, стоящих следом за мной в очереди…»
«Это плевок в лицо высшего света!»
«Утрутся, или я не герцог?»
«А если… если она сама будет против? – подло интересуется внутренний голос»
«Скоро узнаю! До бала осталось каких-то полтора месяца»
«Есть еще Брайтон… - очередная мысль, которую я бы хотел затолкать подальше, но не получается»
– Он поймет.
– Сам себя уговариваю, - Брай любит сестру, ради ее блага отдаст душу. Договоримся.
«Ой ли?!»
– Да заткнись уже! – стукаюсь лбом о стол, за которым сижу, - заткнись! Чтоб тебя…
Открываю ящик стола и не глядя нащупываю там лист бумаги. Достаю… вот она…
Моя головная боль. Диана. Во всей своей невозможной красоте. Стоит ли она того, на что я собираюсь пойти? Перед глазами всплывает образ смеющейся майсы с обрезанными волосами, что весело кружится в облаке воздушных юбок, напоминая мой любимый зефир. Ее глаза сверкают радостью, улыбка не сходит с лица. Ямочки прорезывают белоснежные щеки, придавая лицу оттенок озорства.
– Противная ящерица, - смеется она. – Ревнивый собственник, - негодует майса…
И я понимаю, что она стоит намного больше, чем призрачный трон, который мне и не нужен вовсе. Никогда не гнался.