Непокорный ангел
Шрифт:
В полдень Генриетта въехала в ворота Глиб-Парка. Она вспомнила свой первый приезд сюда, когда дети, визжа от радости, бросились навстречу отцу, вернувшемуся с войны… Вернется ли он на этот раз? Впрочем, не стоит задавать себе этот вопрос.
— Вот мы и приехали, — радостно сказала она Нэн, которая сидела рядом с ней на месте возницы.
— Почему-то из трубы не идет дым, — заметила Лиззи, вглядываясь туда, где стоял их дом. — На кухне всегда горел огонь.
Генриетта почувствовала холодок запустения. Здесь что-то неладно. Она видела это
Генриетта остановила повозку у входа и спрыгнула на землю, за ней вылезли дети. Она повернулась, чтобы помочь Джулии, а девочки подбежали к двери и начали стучать в нее большим медным кольцом. Дверь открылась, и на пороге появилась испуганная старуха с седыми всклокоченными волосами, выбивающимися из-под грязного колпака, в замасленном переднике поверх такой же грязной нижней юбки.
— Это старая Дженни, — пояснила Генриетта. — Она жила здесь все эти три года. — Генриетта подошла к двери. — Где Сьюзен Йетс?
— Э… миледи… она уехала навестить больную сестру, — ответила женщина, пятясь от маленькой, но властной женщины.
— Кто здесь еще есть? — Генриетта прошла мимо старухи в холл и испуганно огляделась вокруг. Повсюду лежал толстый слой пыли, выложенный плитами пол был покрыт грязью, дубовые панели потемнели. Что бы сказал Дэниел, увидев свой любимый дом в таком состоянии?
— Здесь только я и Джейк, миледи, — пробормотала старуха. — Никого сюда не дозовешься, если вся семья уехала и неизвестно, вернется ли когда-нибудь назад.
Генриетте стало понятно, что произошло. Доходы от поместья были достаточно большими, чтобы обеспечивать спокойное существование и выплату заработной платы слугам, оставленным здесь Дэниелом, но в отсутствие хозяина люди перестали работать.
— Где господин Геральд? — резко спросила она. В конечном счете за все отвечал управляющий, так как он был доверенным лицом Дэниела в его отсутствие.
Лиззи, Нэн и Джулия с изумлением смотрели на необычное поведение Генриетты, которая начала обход дома. В голосе ее звучали гнев и отвращение, карие глаза яростно сверкали. Узнав, что управляющий болен подагрой и последние шесть недель не встает с постели, она повернулась к Лиззи и Нэн:
— Сходите к господину Геральду и скажите ему, чтобы он немедленно шел сюда.
— Но я хотела…
— Делай, что я говорю! — пресекла Генриетта возражения Лиззи, и девочки убежали выполнять ее поручение.
Джулия устало опустилась в кресло у окна.
— Прошу прощения, Гэрри. Я бы помогла, но… Может быть, после того, как немного отдохну.
— Тебе надо лечь в постель, — твердо сказала Генриетта. Она повернулась к старухе: — Сходи за людьми, которые могли бы навести здесь порядок. Не знаю, кто тебе потребуется, но я хочу, чтобы на кухне разожгли плиты, постелили постели, вымыли полы и протерли мебель до наступления ночи.
— Господи, Гэрри, — испуганно сказала Джулия, когда старуха удалилась, что-то бормоча. — Ты настоящий тиран. Я не ожидала от тебя этого.
— Я не допущу, чтобы Дэниела грабили, — заявила она. — Пойдем наверх, и ты выберешь себе спальню. Есть одна очень хорошая, выходящая окнами в сад.
Когда, прихрамывая и опираясь на палку, пришел господин Геральд, он предстал перед маленькой фурией, которая едва выслушала его извинения. Как и все в поместье, он считал леди Драммонд не более чем ребенком, неспособным вести домашнее хозяйство, и муж относится к ней, как снисходительный опекун. Эта леди Драммонд имела к той весьма отдаленное отношение.
— Если вы не в состоянии выполнять свои обязанности, господин Геральд, найдите кого-нибудь, кто сможет делать это за вас, — сказала она. — Я бы могла сама заняться поместьем, но не намерена… — Она резко замолчала. Сейчас был неподходящий момент объяснять ему, что она не собирается оставаться в Глиб-Парке.
Управляющий сказал, что теперь, когда семья вернулась домой, он, пожалуй, сможет снова приступить к выполнению своих обязанностей, и захромал из комнаты, оставив Генриетту, сосредоточившую свое внимание на холодной кухне и пустой кладовой.
Когда спустя три дня Фрэнсис Элликот прибыла в Глиб-Парк, она обнаружила в доме Генриетту, энергично отчитывающую работника молочной фермы за то, что он пустил коров на горчичное поле, молодую беременную женщину, сидящую за шитьем в гостиной с племянницами Фрэнсис, а также необычайно активных слуг.
Леди Элликот выглядела усталой и печальной, однако радушно обняла золовку.
— Генриетта, дорогая, я не могла поверить, что вы возвращаетесь, когда мальчик принес письмо.
— Мне очень хотелось знать, все ли у вас в порядке, Фрэнсис, — откровенно сказала Генриетта, уверенная, что если бы Джеймс и Фрэнсис были в добром здравии, они не допустили бы такого запустения в поместье Драммондов.
Фрэнсис вздохнула и наклонилась, чтобы обнять девочек, настойчиво цепляющихся за ее юбку.
— Джеймс был болен малярией, а у меня два месяца назад произошел выкидыш. — Она с тоской посмотрела на Джулию, которая молча стояла рядом.
Генриетта поняла, что ей придется несколько изменить свои планы. Фрэнсис и Джеймс не были способны позаботиться о Лиззи и Нэн, как она надеялась, следовательно, надо искать другое решение.
— Дэниел отправился к королю? — спросила Фрэнсис, хотя заранее знала ответ.
— Да, и с ним Уилл, муж Джулии, — спокойно сказала Генриетта. — Когда Джулия родит, я тоже присоединюсь к ним.
Фрэнсис была крайне удивлена, а Джулия выронила иглу.
— Но сэр Дэниел сказал, чтобы ты оставалась здесь, Гэрри.
— Да, но я не могу, — ответила она тем же спокойным тоном.
— Но… но ты же тоже ждешь ребенка, — возразила Джулия, — и не можешь находиться среди солдат, как прежде.
— Ты действительно беременна? — спросила Фрэнсис.
Генриетта кивнула.
— Четыре месяца. Но пока это мне не мешает. — Она подошла к двери. — Присаживайтесь, Фрэнсис. Я принесу напитки. Лиззи и Нэн, вы можете пойти со мной и захватить бокалы и яблочный пирог, который повар испек сегодня утром.