Неправильная любовь
Шрифт:
Я делаю шаг в просторный холл и захлопываю за собой дверь.
– Что ты хочешь, Эрик? Зачем пожаловал? Неужто соскучился? – ехидно интересуется она, складывая руки на груди.
– Ты написала мне, что беременна. Ребёнок? Где? – я не смог сказать большего. Забытая боль в сердце дала о себе знать, и я замолчал, вглядываясь в белокурые локоны, немного поблёкшие голубые глаза и лицо, когда-то имевшее сердцеобразную форму. Но теперь оно стало суше, взрослее и накаченное ботоксом.
– А тебе какая разница? Тебе было все равно, ты даже не ответил на моё письмо! А я ждала три месяца! – обвиняет она меня.
– Кларисс, я ответил. Я написал, что как только улажу все дела, я приеду и помогу тебе. Мне было всего пятнадцать. Я был зависим от отца, от семьи! – возмущённо отвечаю я.
– Не ври! Ты все время лгал мне! Ты бросил меня одну и беременную! Ты обрюхатил меня и свалил! Так что, все твои слова одна гнилая ложь! – она тычет в меня пальцем, и я кривлюсь от её высокого голоса.
– Я приехал по адресу, с которого ты написала мне. Но что я узнал? Твои родители рассказали мне забавную сказку о том, что их единственная дочь наглоталась таблеток и её не спасли! И вот я узнаю через восемнадцать лет, что Кларисс Велнор превратилась в Элеонор Херис! Ты изменила имя, местожительство и родила моего ребёнка! Утаила это от меня, и теперь я требую свою дочь обратно! – я уже не мог сдерживать гнев на неё, практически рыча.
– Требуешь?! Ты никто! – кричит она. – Убирайся из моего дома и больше никогда не приходи! Моей дочери отлично без тебя!
– Ну, уж нет, Кларисс…
– Элеонор! Кларисс умерла в тот день, когда утратила надежду и веру!
– Мне плевать кто ты сейчас! Где моя дочь? – требовательно произношу я.
– Её нет! Улетела! Умерла! Испарилась! Она…
– Мама? – гневную тираду Кларисс прерывает тихий голос позади меня, и я разворачиваюсь, встречаясь с точной копией своей матери.
Моё сердце глухо стучит внутри. Моя дочь! Перед глазами бегают чёрные точки, которые я не могу контролировать.
Девушка удивлённо смотрит на меня, а затем на свою мать.
– Ты почему не предупредила, что приедешь так рано? – резко спрашивает Кларисс.
– Кто это? – девушка указывает на меня пальцем и сжимает губы, игнорируя свою мать.
– Это никто!
– Я твой настоящий отец!
Одновременно говорим мы с Кларисс, и глаза моей дочери округляются, с её лица моментально уплывают все краски, и она бледнеет. Моя дочь. Это моя красавица-дочь!
– Что? Отец? – переспрашивает она.
– Мелания, этот человек…
– Это тот, от которого ты залетела, – заканчивает девушка.
– Так вот, мистер, не пойти бы вам в задницу! – она красноречиво показывает мне средний палец и вылетает за дверь, громко ею хлопнув.
Я стою в шоке. Ни одна мышца не чувствуется в моём теле.
– Ты слышал её, Эрик, – победно произносит Кларисс.
– Что ты ей наговорила про меня? – зло повышаю я голос.
– Только правду. Что её папаша – похотливый самец, которому она никогда не была нужна. Проваливай отсюда!
Кларисс подходит к двери и распахивает её передо мной.
Я пытаюсь дышать глубже, все ещё пребывая в неизвестной мне прострации. Мой взгляд цепляется за карточку на высокой тумбе.
«Бар „Свобода“ – ощути все прелести жизни», – читаю я и перевожу взгляд в ничего не выражающее лицо моей первой любви.
О да, я отлично познал все эти прелести. А особенно их последствия.
***Я запускаю руку в волосы от паники внутри и выпиваю залпом бокал виски. Какая была вероятность, что я встречу её тут, в своей квартире, так близко? Нулевая.
Чёрт возьми, нулевая!
Я с шумом ставлю бокал на барную стойку, и воспоминания снова кружатся в голове, не давая мне вздохнуть.
Я надеялся, что по приезду Мелании все встанет на свои места. А получилось наоборот – все перевернулась с ног на голову, и теперь я даже не представляю, как мне реагировать.
Мне кажется, что я до сих пор пребываю в шоке. Не может быть! Невероятно!
– Я был потерян. Слаб. Я… Господи, да за что? – шепчу я, опуская голову на сложённые руки на барной стойке.
Что вообще стало с моей жизнью? Она пошла крахом, как только я приземлился в Далласе. Ненавижу этот город! Ненавижу этот злой рок!
Полтора года сухого пойка привели меня в постель к незнакомке, где я просто хотел расслабиться. Вот и расслабился. Я так хорошо расслабился, что теперь увидел эту ночную бабочку, прилетающую ко мне в самые тяжёлые дни. А теперь? Моя бабочка, колдунья превратилась в стерву с горящими чёрными глазами.
Может быть, мне это приснилось? Может быть, я был сильно взбешён тем, что моя восемнадцатилетняя дочь, которую я не знаю, полуголая стонала под парнем?
Я поднимаю голову, смотря на холодильник. В голове рой мыслей и вариантов.