Неправильная женщина
Шрифт:
И Татьяна Ермакова принялась подливать и подливать Евгению водки, и он, не пропуская ни одного тоста, пил и пил, но совершенно не пьянел. Возможно, потому, что продолжал зорко следить за Вовкой, абсолютно ему не доверяя и отчаянно беспокоясь за дочь. Лишь один раз Татьяна смогла заставить Женьку отвести глаза от сына и посмотреть себе в лицо. Совершенно отчаявшись завлечь его женскими чарами, она решила предложить ему себя открытым текстом:
– Послушай, Женя… – начала она. – Ты одинок… я одинока… Может быть, нам попробовать соединиться? Я все умею: и варить, и жарить, и пироги печь. Всегда будешь накормлен и ухожен. А уж в… постели… мужики меня всегда хвалили… Останешься
Евгений повернул к ней голову, внимательно посмотрел и спросил:
– А что ж не вышла ни за одного из тех, кто хвалил? Или не предлагали?
– Почему ж не предлагали? Еще как предлагали, только… не любила я никого из них. А замуж даже и в сорок с хвостом все же хочется по любви…
– Стало быть, ты хочешь за меня прямо замуж? – усмехнулся Евгений.
– Хочу… да… Но можно и не замуж… просто пожить рядом с любимым мужчиной…
– Только не надо мне заливать, что ты меня любишь!
Татьяна помолчала с минуту, а потом сказала совершенно искренне:
– Знаешь, Женя, ты мне не чужой, всегда был симпатичен… А сейчас… я так истосковалась по… мужским взглядам и прикосновениям, что готова полюбить, понимаешь? Я прикидывала так и сяк… Желающие со мной вступить в брак до сих пор имеются, но я не хочу этого ни с кем из них. А за тебя пошла бы… и любить, думаю, смогла бы… Ты только поверь, Жень… Одиночество – вещь не сладкая! Да ты и сам все знаешь…
Чесноков тоже некоторое время подумал, помолчал, а потом спросил:
– А как же твоя вечная любовь к Майорову?
– А так же, как твоя к Лане Кондратенко! Не нужны им мы с тобой! Им вдвоем слишком хорошо!
Евгений пожал плечами, потом потянулся за бутылкой и, не найдя ее под рукой, начал обводить глазами стол. Довольно быстро обнаружил, что проворонил Вовку. Не было на своем месте и Риты.
– Таня! Где Вовка?! – спросил он, тут же забыв про душещипательный разговор.
– Да откуда я знаю? – в гуле голосов подгулявших гостей вынуждена была почти прокричать она, потому что Чесноков опять срывался с крючка, который почти заглотил. Хотя напрасно ей в голову пришел какой-то крючок… Пожалуй, она на самом деле очень хочет устроить свою жизнь именно с ним. Они могли бы еще быть счастливы, если бы… если бы не этот чертов Вовка! Права была бабка Антонина, когда говорила, что из человека, зачатого в обмане, ничего хорошего не может получиться!
А Чеснокова между тем из-за стола как ветром сдуло. Татьяна немного поклевала жареного цыпленка, который давно остыл, сжевала веточку увядшей петрушки, а потом решила глянуть на Майорова, чтобы еще раз сравнить с Женькой, и удивилась тому, что сравнение совершенно неожиданно оказалось в пользу Чеснокова. Юра для нее уж слишком интеллигентен, а потому не совсем понятен. Евгений же, настоящий мужик и внешностью, и характером, теперь казался тем самым главным человеком, которого она упустила по собственной дурости. Сейчас надо сделать все возможное, чтобы его не перехватила какая-нибудь другая из невест за сорок, каких полным-полно в их Дольске!
Татьяна еще размышляла над этим, когда вдруг заметила, что и Майоров поднялся, с беспокойством оглядывая стол и уже сильно пьяненьких гостей. Похоже, он тоже искал Вовку и Риту. Не найдя ни ту, ни другого, склонился к Лане, что-то сказал ей на ухо, встал из-за стола и почти побежал к выходу. Ермаковой вдруг почему-то стало страшно, открытые нарядным платьем плечи покрылись мурашками, а во рту сделалось сухо и горько. Она поднялась со своего места медленно, но уже резким движением отодвинула стул. Он с грохотом упал на спинку, но никто этого не заметил. Гости, разгоряченные
Татьяна, обогнув лежащий стул, бросилась из зала почти бегом, как Майоров. Никто не стал ее догонять, никому она не была интересна. Возможно, на ее быстрый уход обратила внимание одна Лана, но наверняка только обрадовалась исчезновению своей врагини, явившейся на семейный праздник нежданной, незваной.
На выходе из банкетного зала женщина остановилась, не представляя, в какую сторону бежать. Коридор тянулся на совершенно одинаковые расстояния влево и вправо. Правый конец выходил на лестницу, которая вела на другие этажи Дома культуры, а левый – в просторный холл с кассами кинозала и к выходу из здания. Логичнее, конечно, было бежать к выходу. Если Вовка что и задумал, да еще и смог утянуть за собой Риту, то претворить задуманное в жизнь, конечно, лучше всего на улице, благо осень стоит небывало теплая, а время уже позднее, темное. Татьяна бросила последний взгляд вправо и все же побежала к выходу из Дома культуры. В холле толпился народ в ожидании последнего киносеанса.
– Привет, Татьяна! – услышала она знакомый голос. – Чего такая взмыленная?
Ермакова поискала глазами соседку по лестничной площадке Тамару и, встретившись с ней взглядом, ответила:
– Да вот… Вовку своего тут потеряла. Ты, Том, его не видела? Не проходил он?
– Ну… мы тут минут пятнадцать киношку ждем, так за это время не проходил.
– А Женю Чеснокова не видела?
– Нет, и его не видела!
– А Майорова?
– Так они что, свадьбу-то тут справляют? – догадалась Тамара.
– Да, в банкетном зале, – отозвалась Татьяна, понимая, что пошла не в ту сторону. Уж Юру Томка обязательно увидела бы, если бы он побежал именно сюда, вслед за Евгением и Вовкой. Впрочем, надо было с самого начала идти по коридору вправо. Ее сын всегда мыслил нестандартно. Если любой другой человек повел бы понравившуюся девушку на улицу, то Вовка просто обязан пойти непроторенным путем.
Чувствовалось, что Тамаре очень хочется поговорить о свадьбе, но Татьяна, ответив, что самая красивая, на ее взгляд, вовсе не невеста, а Рита Чеснокова, резко развернулась и вновь нырнула в коридор, из которого только что появилась. Она уже несколько успокоилась. Ей даже стало казаться, что она зря так разволновалась. Мужички наверняка просто пошли покурить, а Ритка где-нибудь в туалете, что называется, пудрит носик. Вот она, Татьяна, сейчас вернется за стол, а там уже все в сборе: Вовка на своем месте, Рита – возле сестры Ольги, Юра при Ланке, а Женя сидит и ее дожидается, ведь она ему, ни много ни мало, себя посулила.
Дойдя до входа в зал, Ермакова уже взялась за ручку двери, когда из глубины того конца коридора, который вел к лестнице на верхние этажи, послышался шум, какая-то возня, ругань и вроде даже крики. По ее телу вновь поползли противные мелкие мурашки, а язык будто присох к нёбу. Так бывало всегда, когда она здорово пугалась. А напугать ее мог только один человек на белом свете: ее собственный сын Вовка. На всякий случай Татьяна заглянула в банкетный зал. За столом так и нет ни Риты с Вовкой, ни Майорова, ни Евгения. Значит, все-таки сын затеял что-то против Маргариты. И зачем она только за ним пошла? Весь Дольск знает, что он собой представляет, но девчонка по молодости и глупости, наверно, решила, что сводный брат ничего дурного ей сделать не посмеет. Еще как посмеет! Для Владимира Евгеньевича Чеснокова нет ничего святого.