Неправильный ангел
Шрифт:
Услышав её слова, Магнолия задумчиво сжала губы.
Неужели сейчас скажет, что они просчитались с выбором, что Даше для них вовсе не спасение, а ещё большая опасность?
А королева пристально глянула на неё и вдруг улыбнулась уголками рта.
– Похоже, мы не ошиблись. Ты именно та, кто нам нужна. Раз даже туча среагировала на тебя. Всё совпадает. В сражении с тьмой нам поможет девочка, благословлённая солнцем.
– Благословлённая солнцем?
– повторила Даша в полном недоумении.
– Ну да.
– Магнолия коснулась непослушной рыжей прядки.
– Волосы солнечного цвета, солнечные метки на щеках и носу.
– Это вы про веснушки?
Зимой и осенью их было почти незаметно, зато весной они становились крупнее и ярче и потом держались почти всё лето.
Королева опять улыбнулась.
– А Мартин сказал, рыжий - это цвет неприятностей, - внезапно вспомнила Даша.
– Мартин?
– Магнолия нахмурилась, вздохнула устало.
– Он всегда слишком много болтает. Не обращай внимания.
– Я же говорила, - тихонько ввернула Лала.
Глава 4
о том, что часто, ища одно, находишь совсем другое
Все вместе втроём они вернулись с балкона в комнату, Магнолия посмотрела вопросительно:
– Так ты нам поможешь?
– Я сделаю, все что смогу, - решительно пообещала Даша, но тут же растерянно пожала плечами: - Но я не знаю, что.
– А ты не ощутила ничего необычного, когда только попала сюда? – поинтересовалась королева.
– Или вот прямо сейчас ничего не ощущаешь?
В ответ Даша потупилась и смущённо пробормотала:
– Здесь всё необычно. Я столько всего ощущаю.
– Конечно, конечно, – с пониманием откликнулась Магнолия. – Но мы что-нибудь придумаем. Вместе.
– Может, для начала попробуем манящие чары? – опять неожиданно вклинилась Лала.
Наверное, Даша так и не перестанет здесь удивляться.
– Чары? Но я же не волшебница!
Лала невозмутимо хмыкнула, вскинула брови.
– А для этого и не надо быть волшебницей.
Мать поддержала ее.
– Да-да! Попробуйте. Очень хорошая идея, доченька. И такая простая.
– Можно даже прямо сейчас, - воодушевлённо её похвалой, воскликнула принцесса.
– Мы пойдём, мама?
Королева кивнула, а Даша уточнила удивлённо:
– Прямо сейчас?
– Ага, - подтвердила Лала, ухватила её за руку, потянула за собой.
– Зачем откладывать? Ты не волнуйся. Это несложно.
– Опять ведя за собой Дашу, но уже в другую сторону, по бесконечным залам, переходам и галереям, она объясняла: – Здесь, во дворце, очень богатая библиотека. Чего там только не найдешь. Даже книги по волшебству есть со всякими там заклинаниями. А манящие чары, они и правда простые. Ими многие пользуются, когда надо что-нибудь найти. Например, вещь потерявшуюся.
Даша засомневалась.
– Но мы ведь ищем не просто вещь. Сердце.
– А оно, кстати, вполне может быть вещью. Мама же говорила.
Девочки спустились вниз по длинной крутой лестнице и очутились в очередной комнате, ещё более отличающейся от всех остальных.
Ни одного окна, дверь тяжёлая и мощная, а на ней – прочный засов, и никакой мебели. Пустые стены, ровный каменный пол, и полная тишина, в которой даже лёгкое движение начинает звучать, шорохом, шелестом. Но Лала чувствовала себя спокойно и уверенно.
Она повесила на стену светильник, который прихватила у начала лестницы. Его огонь чуть разогнал царивший в комнате мрак. А принцесса вынула из складок своего платья мелок, начертила на полу неведомый символ, указала в его центр.
– Вставай вот сюда. А я прочитаю заклинание.
Даша вступила внутрь знака с опаской и нерешительностью.
Раньше она ни с чем подобным не сталкивалась, разве только в кино видела всякие спиритические сеансы и вызов существ из другого мира и сейчас ощущала себя не в своей тарелке. И вовсе не от страха. Просто Даша относилась к происходящему не слишком серьёзно. Не верила она в свои способности к волшебству, и все приготовления показались ей какими-то чересчур киношными.
– Мне просто стоять или что-нибудь говорить? Ну, там: «Приди ко мне! Приди!»
Услышав собственные слова, Даша с трудом сдержала улыбку, а Лала не вынесла, хихикнула.
– Не надо ничего говорить. Просто стой. – Она посерьезнела. – И думай о себе. Ты сразу поймешь, если оно откликнется.
– Ага, – послушно кивнула Даша и на всякий случай закрыла глаза. Так гораздо таинственней и легче сосредоточиться.
Она услышала, как зашептала Лала, быстро, без пауз, будто выговаривала одно бесконечное слово.
Язык абсолютно незнакомый, ничего не понятно. Звуки сливаются в бессмысленный гул, и Даша думает совсем не о том, о чём нужно.
Лала велела: «О себе!» О-о-очень интересно.
Дашина жизнь не отличается разнообразием, думать о ней скучно. Дни похожи один на другой, и родители пытаются как-то их заполнить.
Поначалу, чтобы основательно сократить часы вынужденного ничегонеделания, чтобы максимально урезать время, которое дочь может потратить на безнадежные и печальные мысли, решили обучать её музыке. Ведь для игры на большинстве инструментов ноги ни к чему. Взять, например, гитару. Но приглашенный педагог, проверив предполагаемую ученицу на наличие музыкального слуха и чувства ритма, предложил: «Может вашей дочери лучше заняться рисованием? Или каким-нибудь рукоделием», – и виновато отвёл глаза.
Атмосфера в их квартире, вообще, вся насквозь пропитана этой всеобщей виноватостью.
Папа винит себя за то, что не доглядел за Дашей. Ведь это он гулял с ней, когда случилось несчастье. Заболтался по телефону, забыв про родную дочь, своей безответственностью сломал ребёнку жизнь.
Даша чувствует вину за то, что никогда не оправдает ожидания родителей. Не смогут они ею гордиться, не смогут хвастаться перед другими, не найдут в чужих лицах и словах ничего, кроме сочувствия и жалости. И имя это – Дарина – напрасно они для неё выбрали. Никакой она ни дар. Она – обуза, разочарование.