Непреодолимо
Шрифт:
– Я никогда не хотела быть твоим благотворительным проектом!
– она плакала.
– Все было не так, и ты это знаешь. Я изо всех сил старался быть хорошим мужем и отцом.
– Ты недостаточно старался.
– Ты слишком многого от меня хотела, Карла. Что бы я ни делал, этого всегда было не достаточно.
– Я только хотела, чтобы ты обратил на меня внимание. Я хотела, чтобы ты любил меня.
– Я любил, Карла. Я понизил голос.
– Но ты всегда дулась и сердилась. Наказывала меня за то, что я не мог контролировать.
– Например, за то, что ты все время нас бросал?
–
– И когда ты возвращался, ты всегда был так рад видеть детей, но не меня.
– Это неправда.
– Ну, было похоже на это. Ты был холодным и отстраненным.
– Мне нужно было время, чтобы перестроиться. Жизнь дома была для меня шоком. Ты никогда не понимала этого. Ты никогда не позволяла мне говорить об этом.
– Потому что я хотела, чтобы ты просто забыл об этом и стал мужем, о котором я мечтала. Мужем, которого я заслуживала. Я ждала, ждала и ждала, а потом ты вернулся домой и разочаровал меня.
– Мне жаль, - мрачно сказал я, снова ощущая чувство вины.
– Вот почему мне пришлось потратить все эти деньги на вещи, - продолжала она.
– Вот почему я пила. Я пыталась заполнить пустоту, которую ты оставил в моей жизни.
– Я вздохнул, успокаиваясь.
– Надеюсь, теперь ты счастлива.
– Да!
– огрызнулась она.
– И раз вы все так хорошо справляетесь без меня, может быть, я никогда и не вернусь.
– Ты делаешь то, что хочешь, Карла. Ты всегда так делала.
Она положила трубку, и я отбросил телефон в сторону. Отлично. Теперь у нее будет еще больше причин обвинить меня в том, что я разрушил жизнь детей. И она будет целиться в них, чтобы отомстить мне. Она знала, что это единственный способ причинить мне боль. Завтра она, вероятно, расскажет Милли, что я запретил ее матери приходить в гости, что я не хочу, чтобы они ее больше видели, и даже, возможно, что я трахаюсь с няней. Я закрыл глаза руками.
Каким-то образом я все испортил, даже ничего не сделав.
Какие еще новости?
* * *
Я не разговаривал с Фрэнни до вечера понедельника. Она позвонила без четверти десять, когда я за столом в столовой отвечал на емейлы. Было трудно не звонить и не писать ей два дня, но каждый раз, когда я думал об этом, я вспоминал слова матери и чувствовал себя виноватым.
– Алло?
– Привет, знаешь что?
– Что?
– Я только что разговаривала с Максимой. Она сказала, что Натали из «Кофе Дарлинг» очень хочет поговорить со мной, и мы назначили встречу на завтра на четыре часа.
– Это здорово.
– Я знаю, что прошу многого, и это, вероятно, невозможно с твоим графиком, так что не расстраивайся, если не сможешь, но если есть какая-то возможность...
– Ради всего святого, Фрэнни. Я поседею пока ты скажешь.
Она нервно хихикнула.
– Прости. Я просто хотела спросить, может быть, ты захочешь пойти со мной?
Конечно, я хотел. Я хотел делать для нее всевозможные вещи, и в идеальном мире я бы смог. Но наш мир не был идеальным - даже близко. Ее просьба казалась мне чем-то таким, с чем я мог бы справиться и что не выглядело бы слишком романтично.
– Я все устрою, хотя, возможно, мне придется встретиться с тобой там. Я сказал
– Хорошо. Отлично. Я так взволнована, Мак. Это преждевременное волнение. Но что-то во всем этом кажется таким правильным. Я имею в виду, это так глупо, но я продолжаю думать, что если бы бретелька на свадебном платье Максимы Рэдли не порвалась? Что, если бы я не помогла ей в тот вечер? Что если бы я не заметила туалетную бумагу, прилипшую к ее туфлям?
Ее энтузиазм заставил меня улыбнуться.
– Значит, это судьба? С небольшой помощью *Charmin? (*Charmin - название марки туалетной бумаги)
Она рассмеялась, и от этого звука у меня сжалось в груди.
– Да. Именно так. Но судьбы недостаточно - мне еще нужно быть тем, кто будет добиваться того, что судьба поставит передо мной. Понимаешь, о чем я?
– Конечно.
– И посмотри на нас. Что, если бы миссис Ингерсолл не сломала ногу? Что, если бы в ту ночь не выпало столько снега? Что, если бы ты действительно мог надеть наволочку на подушку меньше чем за пять минут?
Я помрачнел.
– Это не судьба, это просто некомпетентность.
– В любом случае, я была там, но тебе все равно пришлось добиваться того, чего ты хотел. Ее голос затих.
– И я очень рада, что ты это сделал.
– Я тоже, - сказал я, и это не было ложью.
Я был рад, что пошел за ней. Но чем больше времени я проводил с ней, тем больше мне хотелось быть с ней. И не только тайком, но и по-настоящему, когда нам не нужно было бы прятаться, торопиться или беспокоиться о том, что нас поймают. Но это было возможно, только при условии , что мы расскажем детям, а для этого было еще слишком рано. Я предполагал, что могу нанять другую няню и проводить с ней время отдельно от детей, но это отнимет время у моих девочек, что заставит меня чувствовать себя эгоистичным и виноватым, и это даст их матери еще больше патронов.
Я проигрывал при любом раскладе.
Глава 22
Фрэнни
Во вторник я припарковалась на улице в полутора кварталах от «Кофе Дарлинг» и пошла в кофейню с бабочками в животе, мои ботинки хрустели по снегу на тротуаре. Мак написал около получаса назад, что опаздывает, но будет здесь так быстро, как только сможет.
Кофейня закрылась раньше - в 14:00, гласили часы работы на витрине, - поэтому когда я попыталась открыть стеклянную дверь без четверти четыре, она была заперта.
Я заглянула внутрь, мой пульс участился. Помещение было узким и длинным, слева стоял прилавок и несколько стеклянных витрин, а справа вдоль стены стояли столики. Я постучала по стеклу и через несколько секунд увидела женщину, которая вышла из кухни и, как я предполагала, поспешила за стойку к двери. Она отперла ее и толкнула.
– Вы, должно быть, Фрэнни, - сказала она с теплой улыбкой.
– Пожалуйста, входите. На улице холодно.
– Спасибо.
Я вошла в магазин, и она закрыла за мной дверь. У нее были темные волосы средней длины, собранные в хвост, и она была беременна, хотя вид у нее был не такой, как у беременной.