Неприкасаемая
Шрифт:
И даже сейчас он не знал, с чего начать.
— Я хочу покорить тебя… Но не могу даже поцеловать… не могу приласкать.
Она привела в замешательство живую легенду. Она была прямой противоположностью тем девушкам, которых могли бы удовлетворить его ласки.
— Не нужно покорять меня. Я уже вписала своё имя в твой список.
В ответ он неодобрительно посмотрел на неё и сказал:
— Но должен же быть способ овладеть тобой.
Она печально покачала головой. Она советовалась с колдунами, и ей было сказано, что один из них, возможно,
Было это восемьсот лет назад.
На его лице появилась тень подозрения:
— Если бы был какой-то способ, ты бы сказала мне?
Она вновь покачала головой:
— Вряд ли. Ты и так знаешь слишком много.
Он открыл рот, выставляя напоказ белоснежные зубы и клыки:
— Ещё одна Валькирия дразнит вампира.
— Нет, не дразню. Пока я могу лишь мечтать об этом.
В ответ его член дёрнулся, приподнимая полотенце.
— Выглядит так, будто ему нужно внимание, — возможность поглядеть на настоящий член выдавалась Дани не каждый день, даже не каждое десятилетие, — пожалуйста, убери полотенце, я хочу рассмотреть его.
Рассмотреть подробно и не спеша.
Он поднял брови, но потянулся к полотенцу. Как только он оказался совершенно голым, взгляд Дани спустился вниз вдоль дорожки жёстких чёрных волос, которая вела к основанию его члена. Внушительное достоинство мужественно выступало вперёд, головка была упругой и распухшей. Совершенство.
— Может, поласкаешь его для меня, вампир?
На этих словах он издал гортанный звук, и на головке, словно бусины, выступили капли влаги.
Она внимательно смотрела, как он держит член в ладони, задерживая дыхание всякий раз, когда медленно перебирал по нему пальцами.
Наконец он начал поглаживать себя. От этого зрелища она вся обмякла и намокла. Её соски под его футболкой затвердели. И он это заметил.
— Покажи мне грудь.
Когда она справилась с одолженной футболкой, он резко вдохнул.
— Она прекрасна.
Он протянул свободную руку вперёд, чтобы дотронуться до неё, но девушка вздрогнула, прежде чем он смог дотянуться. Выругавшись, он убрал руку и отошёл назад.
— Так просто забыть об этом.
— Ты не можешь забывать, вампир. Если мы должны коснуться друг друга, прикосновение должно быть коротким. Иначе…
Он медленно перевёл взгляд с её груди на лицо:
— Не хочу, чтобы тебе было больно.
Сердце её вновь наполнилось нежностью, но вместе с тем пробудилось и самое сильное желание из всех, что она когда-либо испытывала.
— Я тебе верю.
— Ты дотронешься до них вместо меня.
Это был не вопрос. Не способная отказать ему, она подняла руки к груди. Пока она ласкала их, одновременно сжимая обе, глаза его все больше полыхали желанием, взгляд стал почти безумным.
— Вот
Она знала, что её грудь была небольшой, но прямо сейчас ощущала всю её тяжесть, сочность. Когда он посмотрел на соски и провёл языком по одному из своих пальцев, Дани издала слабый стон.
— Дай мне посмотреть, как ты играешь с сосками.
У Дани было много опыта в ласках самой себя. Она водила по груди большими пальцами рук, пока та не сделалась тугой.
— Даниэла! — его рука начала двигаться быстрее. — Разведи ноги.
Как только она это сделала, он скомандовал:
— Дотронься до себя.
Без колебаний она заскользила рукой в низ живота, сползая пальцами к впадине.
Его дыхание участилось.
— Ты мокрая?
— Ещё как, — прошептала она.
Ещё один стон.
— Я хотел бы попробовать тебя, облизать тебя, — голос его становился всё более хриплым, — покажи, где бы ты хотела, чтобы я поцеловал тебя.
Кивнув, она раздвинула бёдра ещё шире, затем очертила линию вокруг клитора.
— Здесь.
— Медленнее. Повтори это медленнее.
Она лениво повторила, выдохнув:
— Так?
— О Боже, да! — его глаза стали почти чёрными, пока он разглядывал её; рука работала ещё быстрее.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала с тобой? — что понравится великому мастеру соблазнения?
Свободной рукой, подушечкой указательного пальца он дотронулся до щели в головке.
— Ты проведёшь язычком здесь, — когда ещё несколько капель украсили набухшую головку, большим пальцем он размазал их по всему пенису, — ты попробуешь меня, прежде чем высосать без остатка.
При мысли, что он хочет, чтобы она попробовала его, у Дани потекли слюнки. Она страстно желала облизать его там, а затем поймать ртом широкую головку и высосать всё до конца…
Когда её язык коснулся губ, он застонал:
— Я почти не хочу знать, о чём ты думаешь.
Казалось, он совсем потерял голову от желания, вновь и вновь лаская себя. Взгляд его остановился на её занятых пальцах, другой рукой он поглаживал отяжелевшие яички. Его мускулистая грудь в напряжении поднималась, и капли пота скатывались по напряженным мышцам — и это была самая эротичная сцена из всех, за которыми она когда-либо наблюдала. Он менял руки, когда одна из них уставала.
Явно разочарованный, он обратился к ней:
— Я хочу просто прикоснуться к твоим волосам.
Она постаралась не шевелиться, и он обернул её длинные локоны вокруг своей ладони. Поднеся их к лицу, он глубоко вдохнул.
— Твой запах сводит меня с ума, — от боли он издал хриплый звук, но так и не смог кончить.
Даниэла не хотела смотреть на его страдания. Он страшно мучился, двигая рукой так быстро, что она едва успевала следить за ней.
— Тебе будет больно.
Она знала, что как только её раны полностью заживут, она станет ещё холоднее. Прямо сейчас его прикосновение могло бы быть не таким мучительным, как обычно.