Непрошеные или дом, с которым мне «жутко» повезло. Премиум-издание: четыре книги в одной
Шрифт:
Вполне возможно, что последовательность «чистка-вызов», должна была быть именно таковой. Не исключал я так же и того обстоятельства, что кроме как «чистить жилища», ничего более, экстрасенс попросту не умеет, либо ритуал этот был у него отработан до автоматизма и представлял собой наиболее яркое и эффектное зрелище, потому и не хотел он его пропустить. Да, собственно, я и не спорил. И началась «чистка»…
Владимир Александрович медленно ходил по комнате, удерживая в руках зажженную свечку, что-то бормотал себе под нос, брызгал по углам что-то из баночек и чертил в воздухе виртуальные кресты. На полное очищение зала ушло около часа. За это время я успел заскучать.
Огромное, иссини синее небо, предстало перед моим взором. Оно было таким большим и ярким, что резало глаз. Пришлось зажмуриться и опустить веки. Где-то там, далеко, возвышались горы. На их склонах, нас поджидал кров, очаг и горячая пища. А мы, все продолжали и продолжали двигаться, по безбрежному и зелёному травяному ковру. С одной стороны, тот ковёр уходил в сторону моря; с другой – он сливался на горизонте с небом.
Глухо и размеренно ударял копытами конь, беспрекословно подчиняясь моим движениям. Моя, почти безжизненно свисавшая вниз, левая рука – все ещё сжимала длинный меч, острый клинок которого весело играл солнечными бликами. Своей правой рукой, я удерживал поводья. Тело мое было облачено в латы, начищенные до зеркального блеска. На боку коня, болтался шлем с забралом и щит с красным крестом и надписью: «Igni et ferro!» (» огнем и мечом!»).
Двигаясь первым, я не видел следовавших за мной рыцарей. Зато слышал позади себя, лязг железа и гулкий топот сотен копыт. Оглянувшись, обвел взглядом свой уставший и измождённый дальней дорогой отряд. Точнее, это был уже не отряд, а жалкая кучка крестоносцев, уцелевшая после жесточайшего боя.
Встречая мой взгляд, рыцари приосанивались в седлах, демонстрируя тем самым, свою безоговорочную преданность и верность. Сейчас, они заслуживали снисхождения. Опустив глаза, я замечаю, что вновь начала кровоточить рана на левом плече. Медленной струйкой, кровь выползает из-под металлического панциря. Капая на предплечье, она оставляет бурые пятна. Всем своим нутром понимаю, что тяжело ранен и как постепенно, мое тело покидают последние силы.
– Senior, dat manum, feci quod potui (Синьор, дайте вашу руку, я что-нибудь, сделаю)!.. – услышал я, чей-то голос позади себя. При этом, удивило меня вовсе не то, что обращались ко мне на ином, абсолютно чуждом мне языке, а то, что понимаю я его, как родной и могу свободно на нём общаться.
– Noli me tangere (Не трогай меня). – ответил я.
– Norri bile dictu, periculum in mora (Страшно смотреть, нельзя медлить). – поддержал оруженосец.
– Dixi (хватит). – прикрикнул я. Внезапно, со стороны моря донесся пульсирующий гул. Или это, моя кровь застучала в висках.
– In loco corpore (Всем, стоять)! – я отдал приказ, подняв вверх здоровую руку. Наступила тишина ожидания.
Нет. Это был вовсе не пульс. Там, откуда веяло морским бризом, поднималось облако пыли. Теперь, сомнений и вовсе не осталось – наперерез моему отряду, мчится вражеская конница. Собрав последние остатки воли в единый кулак, я развернулся к малочисленному войску и, поставив лошадь на дыбы, громко выкрикнул.
– Ad honores, pro domo sua (За свой дом, ради своей чести)! – при этом, клинок поднятого вверх меча, на фоне бескрайней синевы неба – блеснул каким-то, ярким и пророческим бликом.
– Vici, atout prix (Победа, любой ценой)! – в один голос, ответил мне общий, рыцарский хор. Развернув лошадей и обнажив оружие, они бросились навстречу врагу.
– Aut vici, aut nihil (Или победа, или смерть)! – пришпорив коня, я слился с общим безжалостным потоком.
Лишь открыв глаза, я понял: что разбудил меня всё тот же экстрасенс. Он завершил свои манипуляции связанные с «изгнанием бесов» и уже начал собираться на выход. За выполненную работу я протянул ему (ранее оговоренные) три тысячи. После чего извинился за навалившуюся на меня внезапную дремоту и предложил слегка перекусить.
– От чашечки кофе, пожалуй, не откажусь. Необходимо, чуть-чуть взбодриться. – согласился Владимир Александрович. – А деньги, ты положи на «дипломат». Нельзя их передавать из рук в руки. Особенно вечером. Очень плохая примета.
Так я и поступил. С того самого «дипломата» денежные купюры были тотчас переложены магом во внутренний карман его пиджака, висевшего рядом на спинке стула. После чего, мы перешли на кухню, и я заварил ароматный бразильский напиток.
За чашкой кофе (чуть подкрепленного коньяком) и сигаретой мы разговорились. Поболтали о нынешней жизни, вспомнили прошлые времена, слегка коснувшись моей былой армейской службе. В непринуждённой и почти дружеской обстановке, Владимир Александрович посоветовал мне сходить в церковь, отстоять службу и поставить свечки за упокой душ моих боевых товарищей и тех, кто волею случая «попадал в прицел» моей снайперской винтовки.
– Понимаешь? Довольно-таки часто, умершие возвращаются к нам в виде зримых фантомов. Подчас, мы сами провоцируем их на это. Всяческие тревоги, различные стрессы, какие-либо иные потрясения заставляют наше подсознание работать в поисках некоего выхода. Бурная деятельность мозга, на некоем подсознательном уровне, иногда помогает нам выпутаться, порой из самой тяжёлой жизненной ситуации. Этот невидимый и неосязаемый процесс и принято называть: интуицией. Подсознание трудиться так энергично, что в памяти человека могут запросто всплыть люди, события и явления, казалось бы, уж давно забытые. Общаться ж и поддерживать связь с параллельными мирами, как раз и возможно лишь на уровне нашего подсознания. Потому, переживая какие-либо душевные волнения, человек иногда и сам того не осознавая, устанавливает контакт с иными измерениями. – монологи экстрасенса, касающиеся потустороннего мира, навивали на меня таинственность и всевозможные фантазии. Слушать его было, по-настоящему интересно. – Сейчас квартира твоя, в астральном плане девственно чиста. Однако положительной энергетике следует немного устояться и равномерно распределиться по всем помещениям!.. Потому и к вызову духов мы можем приступить, не ранее чем через неделю.
Время уже подходило к десяти часам вечера, когда докуривая очередную сигарету, белый маг вдруг случайно глянул на свои наручные часы. Он тотчас засуетился. Наспех одевшись, Владимир Александрович уж собрался было со мной распрощаться. Однако сунув руку во внутренний карман своего пиджака, замер и немедленно обратился ко мне.
– Слушай!.. А деньги-то я, твои забирал?
– Конечно. Вы взяли их с «дипломата». Ещё предупредили меня: дескать, нельзя отдавать деньги из рук в руки.
– Да-да!.. Кажется, припоминаю. И куда же я те купюры сунул?