Непрошеный Дар
Шрифт:
В дороге Веру сморил сон. Как оказалось, последний сон о судьбе Геллера и Аники.
* * *
Геллер сидел за большим деревянным столом придорожной таверны и наблюдал, как сидящая напротив него Марта кормит сопротивляющуюся Анику. Аника капризничала и отказывалась есть принесённую еду, требуя суп, которого в таверне не оказалось. Поскольку путешествующим было неизвестно, далеко ли до следующей таверны, Геллер и Марта уговаривали Анику съесть хоть несколько кусочков жаркого.
За соседним столом сидела компания изрядно подвыпивших купцов. Один из компании что-то громко рассказывал. При слове “ведьма” Геллер прислушался:
— А я вам говорю, — громко
— Врёшь ты всё, — противоречил другой купец, — не дотла, а так зацепило несколько строений.
— Это ты врёшь! — Стоял на своём купец, — Мне рассказывали уцелевшие крестьяне. Они говорили, что ведьма взбесилась и наслала порчу и сглаз на всю округу! Жаль, что ведьму, как и положено не сожгли! — С гневом добавил он и опрокинув, остатки кружки себе в горло, громко поставил пустую кружку на стол, продолжая крепко держать кружку за ручку.
— Злой дядя, плохой… — бормотала Аника, исподтишка посматривая в сторону компании купцов, — злой, злой дядя!
Геллер видел как блеснули глаза Аники и глиняная кружка взорвалась в руках купца на сотню мелких осколков. Аника громко заплакала. Геллер быстро подхватил Анику на руки, показал Марте знаком уходить и бросив, на стол несколько монет, поспешил к выходу.
В дорожной карете Геллер продолжал держать всхлипывающую Анику на руках. Притихшая Марта просто сидела на своей скамейке напротив, изредка поглаживая поскуливающего во сне Тото. От мирной тряски кареты по дороге, Аника успокоилась. Геллер, продолжал успокаивающе похлопывать Анику по плечу.
“Не волнуйся, милая, — обещал мысленно Геллер, смотря невидящим взглядом на пробегающие за окном кареты поля, — я сделаю всё, как ты хотела! Я клянусь, своей любовью к тебе, что защищу нашу дочь. Защищу, даже если это будет стоить моей жизни!”…
* * *
Вера проснулась, когда машина затормозила возле медицинского центра.
Сидя в очереди на МРТ, Вера, как и Геллер в её сне, пообещала самой себе во имя тех, кто так нелепо погиб в прошлом, сохранить дар. Понять в чём он заключается и научиться с ним жить. Пока она поняла для себя, что в отличие от Мири, Вере осознание дара приходило постепенно, как школе. Пока Вера осознавала, что находится в самом начале обучения длиною в жизнь. Возможно, в будущем, когда Вера докажет, что сможет принять больше Силы, ей откроются новые способности. Главное, не торопить события и с благодарностью принимать то, что уже есть.
Эпилог. Осколки прошлого
Лето у Веры выдалось насыщенное. Сначала она сдавала выпускные экзамены в лицее. Потом были вступительные экзамены в академию. Вера очень хотела поступать в другой ВУЗ, но, как обычно, вмешалась мать и настояла на том, чтобы она поступала в местную сельскохозяйственную академию. В один момент даже промелькнула мысль саботировать вступительные экзамены, но… и здесь Веру ждало разочарование — мать поставила ультиматум: или поступление в нежеланный ВУЗ в ненавистном городе и Вера сможет поехать в Крым на целый месяц, или… о Крыме забыть навсегда. То есть, пока Вера не станет жить отдельно и сама зарабатывать деньги.
Вера подчинилась манипуляции матери, ради поездки в Крым.
За время экзаменов Вере приснилось ещё несколько снов, в которых она видела… свою смерть в другой жизни. Точнее, так казалось Вере во время снов, она как будто переносилась в тело другого человека и, уже находясь в этом
Все эти сны уже не были такими подробными, как сны о жизни Мири. Казалось, что сны о Мири — носили ключевой характер, а другие сны просто показывали дальнейшую судьбу уже без эмоций, как голые факты о биографии, выделяя в этой самой биографии момент мучительной, зачастую насильственной смерти.
Было ещё несколько коротких ярких снов, в которых Вера перенеслась в другой Мир, возможно параллельный мир, или даже далёкую затерянную планету, на которой она была одним из странных, и не похожих на обычных земных людей, существом.
А потом одним махом закончились и сны, и экзамены, и Вера, не дожидаясь результатов уехала в Крым на своём любимом ночном поезде.
В один из вечеров, Вера в задумчивости бродила по набережной, размышляя о снах и том, что эти каникулы, в отличие от предыдущих школьных лет — последний длительный отпуск. С началом студенческой жизни времени на частные поездки уже не будет. И перспектива, остаться навсегда здесь, с каждым днём таяла на глазах. Отец женился, и ненависть матери к бывшему перешла все границы: теперь уже мать открыто запрещала Вере общаться с отцом и его женой, и даже была против общения с бабулей и тётушкой.
— Вера!
Она обернулась на голос. Увидев того, кто позвал её по имени, её сердце, сжавшись на миг, забилось быстрее. Перед нею стоял Он — Влад, друг её старшего брата, её первая детская любовь. Сколько времени прошло с тех пор? Восемь или девять лет? Время для всех длится по-разному: кому-то, возможно, покажется, что это было совсем недавно. Вере казалось, что с тех пор прошли десятки лет.
Тогда она была маленькой наивной мечтательной девочкой, и Влад представлялся её большим, высоким, умным и невероятно красивым. Тогда она не совсем понимала, что такое отношения между между мужчиной и женщиной и её детская фантазия рисовала красивую свадьбу и дальнейшее "жили долго и счастливо". Тогда, на одной из вечеринок, Влад поднял Веру на руки и, закружив в танце, спросил: "Ты меня будешь ждать?". Она ответила: "Да". Скорее всего сейчас он даже не помнит заданного в шутку вопроса и её по-детски искреннего ответа. Для Веры в то время, всё это было всерьёз. Тогда она даже не понимала, что такими вещами взрослые могут шутить. И она ждала.
По разговорам со сверстницами Вера понимала, что некоторые девочки в это время уже встречаются с мальчиками "по-взрослому" и она, чисто теоретически, знала, что происходит за закрытыми дверями спальни. Знала, но морально не была готова к таким отношениям. Влад это понимал, но ждать, когда маленькая девочка созреет, был не готов. Это Вера тоже поняла, когда Влад выбрал "не её"…
Сейчас перед Верой стоял Влад.
— Привет, малыш! Рад тебя видеть!
От этих слов защемило сердце, а в голове, как старое кино, пронеслись эпизоды из прошлого.
— Привет, — Как можно спокойнее и безразличнее, ответила Вера.
Как же он изменился! Его серые глаза уже не светятся хитрыми искорками, взгляд стал тусклее и, в тоже время, глубже. Русые волосы коротко острижены, и уже не вьётся на ветру непослушная чёлка. Вся фигура Влада, казалось, сжалась… Или это ей в детстве казалось, что он выше ростом?
— Как твои дела?
— Что? — Перебирая в памяти воспоминания из прошлого, Вера не поняла, что Влад задал ей вопрос. Хотя, какое, к чёрту, прошлое? Между ними ничего не было, кроме её неразделённой влюблённости.