Непростая работа - горшки обжигать 2

Саяпов Айрат

– Ладно, не забивай себе голову, может, я впустую размышлял. Надо бы для начала проверить.

– Ну коли так, то...

– А что там увидел наблюдательный пост?

– Хрен его знает, может, корабль, а может, чудище морское. Всё одно что-то, отличающееся от привычных пасторалей, буди они неладны. Да мы сейчас и сами увидим. За поворот завернём и узнаем.

Спустя минуту их глазам предстала интересная картина: боги лежали связанные по рукам и ногам, а немногочисленные Извечные отчаянно бились с супостатами, которые представляли из себя обычных зверьков. Но внимательно

приглядевшись можно было заметить один нюанс - большая часть из них была мертва.

– Интересно, — протянул Смерть, пыхнув мёртвым светом из глаз, из-за чего вся мёртвая шушера перед ним опала, как озимая.

– Очень интересно, — повторил он, повернувшись к некроманту на корабле. Тот его тоже заметил и что-то промычал в ответ.

– Что он сказал? — толкнул его в бок Хаос. — А то я, право слово, в языках зверей не силён, а у тебя вроде в плане языков полный порядок.

– Если дословно, то проматерился и поздоровался. Правда, порядок немного иной использовал.

– О как. И что ему требуется?

– Да ничего. Как я понял, на него то ли напали, то ли оскорбили, — продолжил общаться и переводить с бобриного на общий Константин.

– Когда бы это успели сделать?

– Молния...

– А-а-а, понятно. Видать, меткость у Тора подкачала.

– Ага.

– И что делать будем? — как один поинтересовались грызун и Хаос.

– Что-что? Налаживать контакт. Нужно же как-то дать дёру с этого острова, — резюмировал Смерть, продублировав этот посыл бобру-некроманту.

Летопись Плана Смерти. Нумер 2. Часть 1.

О том, как случился очередной потоп мёртвых, или, как его называют в народе, «Отдушина работяг».

В год 21593 эры Спада (какой уже раз по счёту? Седьмой? Девятый? Запутался уже в этих эрах и календарях! Что первым было? Рост? Становление? Небытие? Ах да, точно, эра Небытия была первой и называлась она у всех одинаково, а последующие кто во что горазд обзывать стал) собрались умы Дома нашего на сбор общий очередной и начали совет держать да думы умные думать...

У Плана Смерти есть такая крайне давняя и настолько же добрая традиция: раз в две тысячи лет верховный совет Дома Скорби в лице главного штаба, администрации, богов и достойных граждан собирается на очередной «шабаш» и решает главную задачу — к кому бы из наших друзей-соседей прийти в гости на сей раз. Да не просто так заглянуть к оным, а с конкретной и зело полезной задачей — обмен знаниями в военном деле, дабы поддерживать наших славных коллег в тонусе и не дать в край застояться обществам/цивилизациям и другим формам консолидации разумных во время пребывания их в жизни. Заодно можно и благостное дело сделать, так, походя. А то, что желание наше не взаимно, то сие есть не наша проблема.

Мир для очередного вторжения выбирается со всей возможной тщательностью и скрупулёзностью, прямо до атома разбирают каждый из миров-кандидатов. Необходимо, чтобы он был в достаточной мере продвинут и развит в техническом ли, или мистическом плане, не суть важно, ибо завоёвывать родо-племенные

общины или, не дай бог, стаи неразумных гоминид/бистов или, в крайнем случае, инсектов есть действие бесчестное и не даёт достойного вызова (к тому же очень скучно), а при атаке на более прокаченные миры нам придётся собирать Чемпионов (военная элита Дома) и объявлять войну, чтобы, значится, честь по чести, чин по чину. Однако военные действия супротив кого-либо просто так не замутишь, тут повод нужен веский, да чтобы не из пальца высосан, ибо соседи не поймут. А негативной репутации нежити и так за глаза хватает.

Поэтому выбор чаще всего падает на средненький, крепенький такой мир, выделяется один, ну край два Чемпиона (специализация его неважна, боец или тактик — плевать) и отправляется с сим индивидом вагон особо заскучавших граждан совершать разбой и веселье задорное, предварительно ещё и сообщив владельцу: «Иду на Вы!». Всё в лучших традициях. Иногда нежить так шутить изволит, особливо на день Дурака — отправляется послание сие, но нападение не происходит или же набег совершается в другом месте. Да, сверху ещё ко всему вертепу тележечка махонькая добавляется, но каждый раз наполнение её отличается.

Вследствие частых набегов за неживыми закрепилась роль этакого мирового бедствия (апокалипсиса), естественно, из-за этого с превеликим удовольствием выступают они в роли помощников Системы в таких случаях, как зомби-апокалипсис, так как в этом варианте ускоряется приход оной или прореживаются ряды разумных от балластных представителей, что непрерывно образуются в социуме. Но бывает, и по собственной инициативе могут они заскочить к кому-нибудь на огонёк, не предупредив, чтобы, значится, в тонусе держались, ага. Но об этом уже сказывалось выше.

Так и в этот раз на очередном совете лучших представителей Дома Скорби вынесено было на повестку дня (зачастую совет этот длится куда больше, нежели сутки, но куда деться от устойчивых и устойчивых словосочетаний), кроме насущных и бытовых проблем (навроде Дом Битвы опять отправил запрос на проведение совместных учений, приближенных к реальным боевым действиям, долгоносик пожрал припасы в Плане Жизни, и теперь она запрашивает у нас гуманитарную помощь, Дом Механизмов представил новую линейку моделей грузового и пассажирского транспорта и просит у нас добровольцев в качестве краш-манекенов, и так далее), вопрос об очередном потопе, и в который раз заключается он в помощи приходу Системы.

– А что, уже пришло время очередного зомби-апокалипсиса или что-нибудь новое придумали? Просто я, право слово, совсем выпал из реальности со всеми этими бесконечными заботами, — поинтересовался Глава Дома.

– Нет, всё как обычно, зомби, — ответил ему бессменный докладчик совета Лаконий.

– Опять зомби-апокалипсис? Знаете что? Надоело! Вот прям по горло уже сыт! Это уже стало попсой, даёшь реформы в сфере потопа! — запротестовал Лоа.

– Знаете, а это ведь дельная мысль. Надо бы только как-то красиво придумать, что и как будем менять в данном направлении, да подать сие надобно поинтереснее, — поддержал его душевный порыв Константин.