Непростое колечко

Закинув рюкзак за спину, предварительно сложив в него необходимые на первое время вещи, я ушла из дома. Пока все спали, собралась и ушла в ночь. Мне тридцать два года и я никак не могла понять настойчивое желание родственников выдать меня замуж. Наша продолжительность жизни в среднем двести сорок лет, к чему такая спешка. Мой отец женился на маме, когда ему было семьдесят четыре, ей к тому времени исполнилось сорок шесть. Объяснение этому навязчивому желанию умещалось в несколько слов. Мы хотим внуков. Это говорили родители. Бабушка и дедушка утверждали, что мечтают о правнуках, ну и дальше по степени родства, сестёр братьев, племянников. Ну и хотите, я тут причём? Жить в такой атмосфере невозможно, постоянно приходится выслушивать, насколько хорош очередной претендент на место моего мужа. Как хорошо иметь в доме мужчину, вот точно такими словами, иметь мужчину. Возможно это так, только я вкладываю в это словосочетание негативный смысл. А это их сомнительное утверждение, ты будешь не одна. Я не одна, семья у меня большая. Так получилось, что с роднёй мы живём на одной улице. В своё время какой-то там прародитель выкупил три больших дома и земли, на которых позже стали строить дома повзрослевшие дети. Редко кто

уезжал в другие города, в основном дочери уходили в новую семью, а улицу переименовали в честь нашего родоначальника. Теперь она носит нашу фамилию, в подтверждение этому на каждом доме висит адресная табличка улица Гроссе. Я с родителями живу в самом большом доме, и для вечерних посиделок родня собирается у нас. Старший брат строит себе домик, но жениться не торопится. Я пыталась перевести внимание родителей на него и направить кипучую энергию родни на устройство его личной жизни, но не получилось. Оказалось Витор нормальный молодой мужчина и помощь ему не нужна, а то я не знала этого. Так и мне такая помощь не нужна. В этот вечер моё терпение и понимание чужих желаний переплелось через край той чаши, которую родственники постоянно пополняли, указывая на мою несостоятельность в этом вопросе. Главный аргумент моей неадекватности звучал так, как человек закончивший медицинское высшее учебное учреждение, вместо того чтобы лечить людей, стала работать патологоанатомом. Не понимаю, что их не устраивает. Они пробовали лечить людей? Я пыталась, проходя практику в одной из городских больниц, проникнуться важностью и нужностью профессии. Для меня это оказалось эмоционально тяжело. Медицина у нас находится на высоком уровне, многие болезни лечит капсула Дёрга, названная так в честь изобретателя. Она избавляет людей от множества опасных заболеваний, что ранее считались неизлечимыми. Это не значит, что исчезли простые заболевания, такие как банальная простуда и некоторые инфекционные болезни. Вы пробовали общаться с больными людьми? Не хочу лечить тех, кто считает, что лучше меня знает, какое лекарство следует принимать в том или ином случае. Мне нравится моя работа, а с некоторых пор считаю, что самый лучший мужчина это мёртвый мужчина. Вот за это высказывание родственники на меня и ополчились, особенно мужская часть семьи. Разве я не права? Это же идеал, нет, я не имею никакого отношения к некрофилии. Извращенцев за два года работы в морге повидала, и опять же женщин среди них не было, убийцы были, а некрофилок не было. Работаю я в городском морге, куда и направлялась в данный момент. Подумывала о переезде в другой город, но как бы это, ни было грустно, я привыкла жить с родителями. Прекрасно понимаю, жить самостоятельно, это заниматься всеми бытовыми мелочами. Придётся самой делать то, на что сейчас не трачу свободное от работы время. Готовка еды, закупка продуктов, стирка, оплата коммунальных счетов, так удобно жить и не вникать в решение этих вопросов. Зарабатываю я хорошо, но не настолько, чтобы нанимать прислугу, а если ещё и жильё снимать, то придётся, отказаться от моего маленького, но дорогого хобби. Я собираю артефакты, относящиеся к периоду так называемого разлома. К разделению планеты на части это не имеет никакого отношения. Знаний о том времени у меня мало, как и у всех живущих в этом времени. Могли бы рассказать мёртвые, но нет тех, кто мог бы с ними поговорить. Много тысяч лет назад, сказать точно никто не может, если верить учёным, произошёл энергетический всплеск, повлиявший на дальнейшее развитие цивилизации. Произошло множество извержений, люди потеряли способность пользоваться силой природы. Предполагается, что цивилизованное общество, существующее за счёт некой энергии, исчезло в один момент, лишившись её. Начался период войн, люди не могли даже свет зажечь в домах. Энергия являлась основой, на которой держалось общество. Они умели управлять водой, землёй, воздухом, и огнём с помощью энергии, которую излучал мир. Для этого им были не нужны громоздкие сооружения, которые используем мы. Позже наступил период осмысления и поиска выхода из сложившейся ситуации, он разделился на множество этапов. В результате этого, люди научились жить без ставшей мифической энергии и построить тот мир, в котором сейчас живём мы. Это стало последним этапом для людей, стремившихся к своей цели, возродить и улучшить практически погибшую цивилизацию. Артефакты, которые собираю, относятся к тем временам, о чём говорит их возраст. Его может определить специальное оборудование. Сейчас они пусты, и поэтому не имеют никакой ценности, разве что как предметы старины. Мне нравится держать их в руках и носить. Часто артефакты изготовляли в виде женских украшений. Хотелось верить, что это не просто вещи прошедшие через века. В моей коллекции есть серёжки, печать и игла. Иногда я задумывалась над тем, как их могли использовать. Иглой наверняка владела швея и шила умопомрачительные наряды для тогдашних модниц. Печать, скорее всего, принадлежала деловому человеку, вроде юриста ей он заверял документы. Такую печать нельзя подделать, а серьги, тут кроме прямого назначения украшать хозяйку, можно придумать множество функций вроде как защита, для связи или определения местонахождения особы владеющей серёжками. Возможно, они могли помогать очаровывать мужчин и располагать к владелице артефакта. Как раз сейчас я готовилась участвовать в аукционе, где будет продаваться мужское кольцо. Хочу эту красоту себе. Надеюсь, мне хватит денег выкупить этот артефакт. На чёрном плоском камне, вплавленном в металл кольца, расположился знак воскрешения, а по ободу шёл текст. Точного перевода нет, но звучит вроде как, покойся с миром. По-моему, символично, кому как не мне купить его. Осталось подождать каких-то пять дней, и кольцо станет моим. В этот раз будет сложнее приобрести артефакт. Мужчин, охотников за такими вещами, на порядок больше, но кто бы, чтобы не говорил, доказательств, что эти вещи имеют какие-либо уникальные возможности, нет. В таком случае цена изделий стала бы заоблачной. Говорят, что среди людей ещё рождаются те, кто мог бы работать с энергией, напитывая артефакты силой, но это предположение учёных. Я всего лишь коллекционер, который мечтает о времени, когда бесполезные вещи обретут потерянную магию.

До городского морга добралась за час, пришлось идти пешком, чтобы не разбудить

родителей, не стала выводить машину из гаража. Морг располагался в отдельном одноэтажном здании. В нём имелся большой зал с холодными камерами для постояльцев, приёмная, и просторная лаборатория, в которой я проводила много времени. Комната с необходимым для моей работы оборудованием, комната отдыха, шесть подсобных помещений, одну из которых задействовала под собственные нужды. Поставила кровать и стол, на котором стояла посуда. Плитка для приготовления пищи стояла в комнате отдыха. Иногда я оставалась ночевать в морге, наслаждаясь покоем и тишиной.

В мою работу входило производить диагностику трупов с целью выяснения причин смерти. Теми, кто умер от болезни или по причине старости занимался мой коллега. Достаточно было подтвердить, что смерть произошла по естественным причинам. Иногда приходилось выполнять часть его работы, но не просто так, за это платили и я не отказывалась. Город у нас огромный, людей рождается много, но и умирает не меньше. Охранная лазерная сетка, окружающая здание морга идентифицировала меня и пропустила внутрь. Я бросила рюкзак на пол, стряхнула с ног кеды и как была, завалилась на кровать. Через некоторое время решила, что спать в уличной одежде не очень удобно, заставила себя встать и переодеться в ту, что обычно носила дома, после чего вернулась в кроватку под одеяло. Теперь мне никто не помешает выспаться.

Мечтам не суждено было исполниться. Заиграла скрипка, красивая мелодия наполнила комнату, и мой не до конца проснувшийся мозг, опознал в динамичном звучании игры на скрипке, одного из любимых мной исполнителя виртуоза, который был поставлен на звонок вызова. Протянула руку и взяла телефон со стула стоящего рядом с кроватью. Привычка всегда держать телефон под рукой не изменила мне.

– Говорите.

– Дочь ты где?

Остатки сна мигом слетели с меня, оставив сожаление о том, что уснуть после разговора с мамой не получится.

– Решила пожить отдельно.

– Что ты придумала? Ждём вечером дома.

– Мама, уговаривать меня бесполезно, я всё решила и не вернусь.

– Чего ты так испугалась?

– Твоего энтузиазма в желании устроить мою личную жизнь. Если я останусь дома, то в какой-то момент проснусь замужней женщиной с незнакомым мужчиной в постели.

– Ты преувеличиваешь.

– Скорее преуменьшаю. Буду звонить, так что не скучайте там без меня и займитесь своей жизнью. Пока мама.

Разговор закончила, не дожидаясь ответного пока. Этот разговор по-другому не завершить. Пора вставать, скоро начнут подходить сотрудники, и начнётся повседневная рутина, выходных в морге нет.

К тому времени, когда умылась, оделась и поела, пришёл мой коллега. Уиллард Велин занимался сканированием тел, обычно этого хватало для подтверждения указанной в сопроводительном документе причины смерти. Редко, но бывало и такое, причина могла оказаться другой и всего лишь несколько раз, когда таким образом постарались скрыть насильственную смерть. Резать тела скальпелем необходимости не было, такие методы работы с мёртвыми телами давно не используются, все нужные сведения мы получаем с помощью аппаратуры и реактивов. В исключительных случаях делается небольшой надрез или прокол, через который внутрь тела запускаются наши маленькие помощники. Многозначительно помолчав, он поднял мой рюкзак с пола и, подержав его, разжал пальцы, естественно он плюхнулся на пол.

– Поосторожней!

– Смотрю, ты переехала сюда жить. Живые насколько отвратительны, что общество холодных безмолвных тебе приятней.

– Велин не нарывайся, мне хватило утреннего звонка от мамы. Твой специфический юмор плохо усваивается. Особенно с утра.

– Всё так плохо?

– Да уж получше, чем у тебя.

– Чего это?

– А то, – я протянула ему заявку, в которой значилось шесть тел для подтверждения причин смерти перед кремацией. – Наслаждайся.

Он внимательно изучил заявку.

– Думаю, и тебе работы хватит.

– Тут ты прав, меня ждёт лаборатория и таинственный безымянный мужчина. Пойду развлекаться, будет скучно, зови.

Неопознанный труп мужчины поступил три дня назад, предварительно я определилась с причиной, по которой он умер. Можно сказать у него остановилось сердце, правда, после того, как он перестал дышать. Дышать же он перестал по причине переизбытка в организме кислорода, такое своеобразное отравление. Причиной смерти молодого здорового мужчины стала гипероксия, но возможно я что-то пропустила. Сегодня, после проведения дополнительных тестов, установлю окончательную причину смерти. Дальше мой отчёт, передадут другой организации, им предстоит выяснить, где он умудрился надышаться кислородом до такой степени, что умер. Новым знакомым я не рассказывала где и кем работаю, а старые знакомые редко интересовались тем, что происходит у меня на работе. Посоветоваться кроме коллеги не с кем. Иногда в своих размышлениях на разные темы Велин давал мне подсказку или направление, в котором стоит искать ответы на свои вопросы. Необходимая в работе патологоанатома аппаратура выдавала результаты тестов, но выводы делать не умела. Моих знаний не всегда хватало, чтобы принять правильное решение, приходилось перечитывать массу информации, но пока претензий к моей работе не поступало, а моих подопечных и вовсе всё устраивало.

Жить в морге неудобно, стены маленькой комнаты давили на меня, не люблю тёмные маленькие пространства. Мама, кажется, обиделась, и последние три дня не звонила. У меня возникло двоякое чувство, с одной стороны я скучала по шумной родне, с другой, было ощущение, которое испытывает птица, вырвавшись из клетки со всеми удобствами в свободный полёт. Завтра пройдёт аукцион, и я займусь поиском жилья. Пока неизвестно, сколько придётся отдать за кольцо и сколько останется на обустройство новой жизни.

Аукцион проходил в так называемом круглом доме. Я бы назвала это строение башней. Нижняя часть круглого дома представляла собой полупрозрачную шахту, по которой поднимались лифты. На уровне четырехсот метров над землёй начинался первый этаж, на нём располагались залы и аудитории для встреч, конференций и слётов. Здесь иногда даже выставки искусства и проходили концерты. Второй этаж был отдан под ресторан и кафешки. На третьем размещалась смотровая площадка, с которой открывался вид на город. Сколько бы раз я не поднималась на смотровую площадку, каждый раз замирала в восхищении. Всё это великолепие построили люди, здесь есть чем гордиться.