Непростое наследство
Шрифт:
– Ещё бы! – согласилась Олетта, – а как у тебя с бальным платьем?
– Даже не знаю, – вздохнула Лила. – Матушка велела положить что-то перед самым отъездом, – она открыла сундук и с сомнением посмотрела на свёрток с платьем, – я не разворачивала. Не удивлюсь, если его нельзя будет надеть на бал.
У неё ещё не было возможности хотя бы заглянуть в этот сверток, – точнее, сделать это не при посторонних. Разве что с самого начала, в Обители, но тогда она была в смятении из-за внезапного отъезда, ей и думать не хотелось ни о чем, с этим связанным.
– Как-то странно, – покачала головой Олетта. – У тебя
– Ты не знаешь мою мачеху. Говорю же, она ненавидит меня. Но если можно что-нибудь сделать с платьем, чтобы пойти в нём на бал, я попробую, конечно. Нет – значит, нет. Не так уж мне хочется…
– Да что ты? – рассмеялась Олетта, – так я и поверила! Нельзя не хотеть на этот бал! Это ведь для многих единственная возможность попасть на почти придворный бал, где всегда присутствуют королевские особы. Особая милость для учениц Эбессана! Да все в долги влезают, лишь бы раздобыть платье и всё остальное! В прошлом году тут была девушка, родители которой купили у местного колдуна рекомендацию в Эбессан – только ради бала!
– Мне не нужно, – упрямо повторила Лила, – я не люблю балы. И жених у меня есть.
– При чём тут жених, – начала Олетта, но снизу раздался звон колокольчика, – ну вот, нам пора, – воскликнула она, – бери столовый прибор и пойдём, а платье твоё потом посмотрим! – она схватила Лилу за руку и потащила за собой вниз.
Прибор Лила взять успела.
Столовая располагалась в другом крыле. Здесь были накрыты два длинных стола, один напротив другого – для учениц и преподавателей.
– Занимайте скорее места, эссины, – командовала эсса Рита.
Лила села на крайний стул, Олетта с ней рядом, остальные тоже разместились. А призрак опять был здесь, завис в стороне, у лестницы. Ему, бедняге, наверняка скучно было сидеть где-нибудь в подвале или на чердаке, или где там положено прятаться призракам? Лила искоса на него поглядывала, желая рассмотреть получше. Теперь он казался плотнее, чем недавно, даже хотелось дотронуться – интересно, какой он на ощупь. Почувствует что-то рука или пройдёт сквозь?..
– Мой Корин, посмотри, – Олетта толкнула Лилу и показала взглядом.
Взгляд этот был – сквозь дымку нежности.
У преподавательского стола стоял высокий, худой темноволосый эсс в чёрном костюме и белоснежной рубашке. У него было тонкое и умное, несомненно привлекательное лицо с немного неправильными чертами. Он говорил с невысокой эссой в чёрном – наверное, тоже преподавательницей.
– Он замечательный! – искренне шепнула Лила подруге.
Да, эсс Корин Монтерай мог бы претендовать на звание лучшего, если бы на свете не было Винтена Настана!
Подходили и усаживались за стол другие преподаватели, всего четверо были в чёрном, остальные в обычной одежде – значит, не посвящённые колдуны.
– Достаньте свои столовые приборы, эссины! – скомандовала эсса Рита, – разложите на столе.
Все девушки быстро исполнили распоряжение, извлекли приборы из футляров и разложили: ложечка большая, ложечка маленькая, вилка, нож. У всех были разные приборы, самый шикарный у Кальды Сарон – весь в цветочных узорах, настоящее произведение ювелирного искусства, но у большинства – скромные, с какой-нибудь неброской гравировкой. У Лилы был вполне пристойный прибор, даже красивый, с узором из листьев. И он был не серебряный, а оловянный. Но ведь на первый взгляд не отличишь! Может быть, никто не заметит?
Напрасные надежды. Мэтресса пошла вдоль стола, проводя ладонью над каждым прибором, и довольно быстро добралась до Лилы. Она отдернула руку, её брови взлетели вверх.
– Что такое, эссина? Это олово?
Вот, начинается.
На нетвердых ногах Лила встала.
– Да. Прошу прощения, мэтресса.
– Разве вам неизвестно, что прибор должен быть серебряный? Колдун, направивший вас, должен был за этим проследить. В чём дело, эссина? Серебро необходимо, его придется заклинать! Почему вы решили, что можете пренебрегать правилами?
– Прошу прощения, – Лила изо всех сил постаралась выпрямиться и не падать духом, – мне не объясняли правила, и я не сама собиралась. Я постараюсь в ближайшее время всё исправить.
– Постарайтесь, – сухо уронила эсса Рита и наградила Лилу неприязненным взглядом.
И дело было вовсе не в том, что девушка явилась в школу без необходимой и, чего там, весьма дорогой вещи. Многие небогатые люди рождаются, живут счастливо и умирают, так и не подержав в руках столовое серебро. Дело в её несобранности. В небрежности. Это было именно то, что эсса Рита не выносила в людях вообще, а в своих ученицах – в особенности. Ведь, направляя ученицу в Эбессан, местный городской колдун должен был позаботиться, чтобы девушку собрали за счет казны, а ещё лучше найти ей покровителя из местной знати. Не было ещё такого, чтобы никто не пожелал поддержать будущую образованную колдунью! Это ведь, о Пламя, ещё и хорошее вложение денег! И девушка тоже должна уметь соображать, а не только хлопать глазами, как это недоразумение в старом платье.
– Я должна вам напомнить, эссины, что дело, которому вы собрались себя посвятить, не терпит небрежности! Никакой! – громко провозгласила мэтресса, – взгляните на нашего уважаемого милорда, – она повернулась к призраку, – надеюсь, он меня простит за эту вольность, но именно небольшая, совсем небольшая неаккуратность, которая обычно сходит с рук, привела к тому, что милорд пребывает сейчас в таком неудобном виде…
Глаза Лилы застилали непролитые слёзы, горькие и обидные. Однако даже сквозь них она заметила, как нелюбезно взглянул на мэтрессу лорд-призрак. А может, Лиле показалось, потому что призрак становился всё прозрачней и неотчётливей.
Мэтресса умолкла на полуслове, устремив взгляд на лестницу – по ней величаво спускалась грузная женщина в угольно-черном, богато украшенном платье. Наверняка это и была гранмэтресса леди Тамирия, начальница Эбессана.
Эсса Рита встрепенулась и процедила:
– Быстро всем выйти и построиться, эссины!
И девушек словно ветром вынесло из-за стола и поставило в линию посреди столовой. Именно так, словно ветром, хотя, конечно, явно благодаря какой-то иной силе – Лила бежала, двигалась, точно, чётко и не по своей воле. Никто не столкнулся, не споткнулся и не запутался – эсса Рита своё дело знала. Призрак теперь беззвучно смеялся. Эсса Рита злилась. Начальнице следовало явиться вовремя, а не десятью минутами раньше! Хотя леди Тамирия нередко поступала так, заставляя подчинённых метаться, успевать и демонстрировать чудеса возможностей.