Непростой Путь Про-Героя. Том 3
Шрифт:
Ну а теперь то, чего вы так ждали…
У нее видно коленки! Бесстыдница!
Во-о,
*звуки негодования*
Примечание автора:
У меня уже рефлекс появился ставить 19 в начале названия глав, но в этот раз все иначе. Чувствуете, каким фанфик уже мрачным стал, нуарным прямо, да? Это все двадцатая глава!
Глава 20
Часть II
Дисклеймер: данная глава может вызывать спонтанное возгорание у определенной части моей аудитории.
Увы, так надо! Потому что я здесь, и потому что вижу это наиболее реалистичным развитием событий.
Остальным — хорошо посмеяться.
В одночасье я стал человеком, которого все ненавидели.
…
Ладно, шучу. Кое-кто меня наверняка ненавидел, особенно Полночь и пара стремных персонажей из полуофициального фанклуба Неджире, но в целом — ничего не изменилось.
На удивление, всем — вернее, почти всем — было пофиг на то, что мы с Хадо отчебучили, и помимо хихикания девчонок за спиной, вялых поздравлений и пары завистливых взглядов, с реакцией окружающих я не встретился вовсе.
Походу мои одноклассники просто привыкли к безумным выходкам, а родители и вовсе пропустили трансляцию. Непорядок…
По правде говоря, я ожидал, что хотя бы ее товарищи из Большой Тройки пошевелятся. Мол, пока они щелкали клювом, я «застолбил» самую потрясающую девушку.
Не-а.
Один был слишком робок и тих, чтобы возразить (даже если и хотел), второй был слишком занят тем, что развлекал детей, демонстрируя им свою задницу, торчащую из стены.
… ну, каждому свое, я полагаю?
При этом я даже не раздобыл Неджирен номер телефона, что было достаточно неудобно. Нашел ее в соцсетях, впрочем, заодно с контактными данными и порцией селфи на море. Фотографии в купальнике, однако… хм… и вот это вот все теперь мне? Хм…
Самым сложным оказалось пережить внезапное и вероломное нападение подружки Неджире, бесноватой Юю. Рыжая ревновала. Вероломно и внезапно эта девчонка напала на меня на следующий день после окончания Фестиваля, прямо в коридоре, но внезапно и совершенно вероломно я отошел в сторону, и нападение не состоялось.
Поговорили, облили меня слезами, пригрозили страшными карами, и на этом инцидент был исчерпан.
Вроде бы.
Как бы там ни было… в пятницу были обычные учебные занятия.
Вроде бы, да.
Во-первых, нас начали узнавать на улицах. Мидорию, например, в автобусе половина пассажиров нахваливала, застав парня совершенно врасплох.
Во-вторых… к своему стыду, я не заметил отсутствия Ииды на всем остатке Фестиваля. Но когда он вернулся, сразу почуял, что что-то не так.
В чем дело, он не говорил, ну или отмахивался: «Не надо волноваться». Улыбался, все такое, и старался вести себя как ни в чем не бывало.
Но вот когда никто не смотрел… на парне лица не было.
Сопоставив даты и покопавшись в собственных записях, я начал подозревать. А посерфив сеть, и помрачнел окончательно, подтвердив догадку: Пятно, линчеватель из Токио, напал на его старшего брата Тенсея. Почти убил. Герой теперь не герой, а инвалид, и к своей карьере вернуться не сможет в любом случае. Семейное агентство Ииды на грани коллапса, люди в панике…
А я это не предотвратил.
Увлекся детскими игрищами, понимаешь ли.
Ладно… есть себя поедом смысла не было — я этого попросту не помнил.
Надеюсь, через неделю мы с Мидорией и Всемогущим этого маньяка заломаем, и больше он никого не ранит.
Третьим отличием этой пятницы от рутины была Сэцуна. Вернее, ее отсутствие.
То есть, за партой она сидела и, вроде как, присутствовала, но… она не была веселым, шумным и жизнерадостным косяком Цуны. Отстраненной и грустной она была.
И я, к сожалению, с большой вероятностью знал, почему.
Четвертым и последним настораживающим фактором был Бакуго. Парень был тих.
Слишком тих.
Подозрительно проверив свои ботинки, я убедился, что никто в них не нассал, и решил пока выкинуть Кацуки из головы. В конце концов, и без него было о чем подумать.
Разговаривать с ним, как и с Теньей, было бесполезно: я достаточно узнал обоих, чтобы понимать, что если кто из них вбил себе что-то в голову, изменить мнение можно было только настучав по этой самой голове. По поводу Ииды нужно было идти не к нему, а к Всемогущему или директору Незу, что я и собирался сделать в ближайшее время.
По поводу блондина — ну… его ступор вроде как и возник из-за того, что я стремился изменить его мнение.
Авось подумает наконец над тем, что ему говорят умные люди.
Сэцуна же… я не знал. Я просто не знал, что делать. Она была моей подругой, она была моим другом, моим боевым товарищем, моей ученицей и еще, судя по всему, для полного комплекта, втюрилась в меня. Или решила, что втюрилась. В шестнадцать это… быстро меняется. По хорошему, надо было поговорить, честно и прямо. Но в то же время я знал, что окажись я сам в такой ситуации, последнее, чего бы я хотел — это разговаривать по душам с субъектом своих воздыханий.