Нераспустившийся цветок
Шрифт:
— Ченс скоро должен быть здесь, если хочешь, пойди и проверь еще раз, собран ли его заказ полностью.
О, Ченс Конрад, сексуально озабоченный владелец «Ловкого самца» — мастер на все руки. Ченс настоящий игрок и в его глазах я — главный приз в его игре в плейбоя. На протяжении двух лет он пытался обольстить меня и затащить в постель. На протяжении двух лет я отвергала его зачастую возмутительные попытки завоевать мое расположение.
Знакомый красный грузовик заезжает в зону погрузки на заднем дворе,
— Вивьен, — бархатный голос Ченса ласкает мое имя, в то время как он раздевает меня обычным похотливым взглядом.
— Ченс, — я закатываю глаза, качая головой, как он и ожидал.
Я не настолько наивна, чтобы думать, что он ожидал в терпеливом воздержании, когда я поддамся его натиску. Вообще не могу представить, чтобы он хоть одну ночь провел без какой-нибудь легковерной обнаженной девицы, обернутой вокруг него. Не то чтобы я не находила его физически привлекательным, но я пообещала самой себе, что все мои оргазмы будут самопроизвольными. Ченс — приятный на вид, и это еще одно наглядное пособие для моих моментов уединения. Клик. Клик. Клик.
— Ненавижу разочаровывать тебя, я знаю, как ты с нетерпением ждешь наших сексуальных шуточек, но мой брат сейчас работает со мной, поэтому ты должна быть немного осмотрительнее в своих нападках, — говорит Ченс, опираясь на кузов грузовика и сложив руки на груди.
Безудержный смех вырывается из моей груди, но застревает в горле, и я чуть не задыхаюсь, когда другая дверь открывается и очень высокий парень с пятном от шоколада по центру серой футболки выходит наружу.
Убейте. Меня. Сейчас же!
— Вив, это мой брат Оливер. Не обращай внимания на его футболку. Какая-то цыпочка в метро протаранила его пончиком.
Мои глаза открыты так широко, что, я думаю, они уже не закроются.
— Ух, это действительно отстойно. Она, должно быть, чувствует себя ужасно.
— Да, как ты сказал? — Ченс смотрит на Оливера. — Что она убежала на следующей станции, поджав хвост? — Ченс смеется.
Оливер кривится, глядя на меня.
— Не думаю, что это именно то, что я сказал.
— Да, брат, это именно то. Ты также сказал…
— Уверен, она поняла.
Я киваю, скрестив руки на груди.
— Оливер прав. Я поняла. Могу себе представить. Но уверена, что она не убегала, поджав хвост. Просто, вероятно, это была ее остановка, — я улыбаюсь Оливеру, плотно сжав губы, и протягиваю руку. — В любом случае, Вивьен Грэхэм, приятно познакомиться.
Оливер смотрит на мою руку несколько мгновений, затем мне в глаза.
— Приятно познакомиться с тобой, Вивьен.
Мы пожимаем руки, и моя хватка усиливается, выражая невысказанное неодобрение его версии произошедшего сегодня утром.
— Не возражаешь, если я воспользуюсь уборной перед тем, как мы загрузимся и уедем? — спрашивает Ченс и, не ожидая моего ответа, направляется в здание.
Оливер и я отводим друг от друга глаза, когда неловкая тишина окутывает нас. Я смотрю на его футболку и начинаю безудержно хихикать.
— Какие шансы? — я смеюсь, качая головой и глядя ему в глаза. Он усмехается. — Мне действительно жаль. Я куплю тебе новую рубашку.
Потирая рукой засохшее шоколадное пятно, он облизывает губы и улыбается так широко, что ямочки на его щеках поглощают все мое внимание.
— Нет необходимости. Пятно отстирается, а если нет, то я абсолютно уверен, что у меня имеется, по крайней мере, двадцать таких же старых футболок.
— Давай загружать! — Ченс выбегает из здания, когда мы надеваем рабочие перчатки и начинаем укладывать растения в задней части грузовика.
Когда все погружено и закреплено, Ченс запрыгивает в грузовик, заводит двигатель и опускает стекло.
— Поехали, Оливер, не нужно флиртовать с моей девушкой. После двух лет отказа, я почти уверен, что она лесбиянка. Но, по какой-то причине, от этого мой член становится еще тверже.
Оливер закрывает глаза и качает головой, а я смеюсь.
— Пожалуйста, прости моего вульгарного брата. У него отсутствует фильтр между мозгом и ртом.
Я пренебрежительно машу рукой.
— Я терплю его два года. Его грязный рот делает мой лесбийский день ярче.
Оливер хмурит брови и медленно кивает.
— Тогда хорошо, увидимся.
— Увидимся, парни, — я, подмигнув, протягиваю Оливеру накладную, и ухожу проверить как там Мэгги.
Оливер
— Теперь я знаю, почему ты берешь так много заказов по ландшафту вместо того, чтобы заниматься покосом и домашним ремонтом, — я мерю Ченса знающим взглядом.
— Она чертовски горяча, — он усмехается, выезжая с парковки.
Я качаю головой.
— Это продолжается два года. Я думаю, пора признать, что она не заинтересована.
Он пожимает плечами.
— Она вскружила мне голову и не дает покоя.
— Она вдалбливала тебе в голову свой отказ так много раз, что это повредило твой мозг, и ты больше не видишь, как у нее по коже бегут мурашки, когда ты говоришь о своем члене.
— Она милая девушка. У нас все хорошо. Разве ты не заметил, как она защищала ту цыпочку с пончиком?
— Дерьмо, — я смеюсь и пробегаю руками по волосам. — Она и есть та цыпочка с пончиком, придурок.
— О чем ты, черт возьми, говоришь?
Я опускаю окно с моей стороны и надеваю кепку «Ред Сокс».
— Вивьен — это та девушка, которая упала на меня в метро и испачкала пончиком. Благодаря тебе, я теперь выгляжу как настоящая задница, потому что ты разболтал мои комментарии по поводу ее побега.