Неразобранный сборник 450 песен
Шрифт:
Мы затопим в доме печь, в доме печь, Мы гитару позовем со стены, Все, что было мы не будем беречь, Ведь за нами все мосты сожжены. Все мосты, все перекрестки дорог, Все прошептанные клятвы в ночи, Каждый предал все, что мог, все что мог, Мы немножечко о том помолчим.
И слуга войдет с оплывшей свечой, Стукнет ставня на ветру, на ветру. О, как я тебя люблю горячо, Это годы не сотрут, не сотрут. Всех друзей мы соберем, соберем, Мы набьем картошкой старый рюкзак, Спросят люди: Что за шум, что за гром? Мы ответим - Просто так,
Просто, нечего нам больше скрывать, Все нам вспомнится на страшном суде, Эта ночь легла как тот перевал, За которым исполненье надежд. Видно, прожитое прожито зря, Но не в этом, понимаешь ли, соль, Видишь, падают дожди октября, Видишь, старый дом стоит средь лесов.
А.Дольский Россия
Загляделся я вглубь голубейшего полога, И навеки упали в глаза небеса. Мне однажды луна зацепилась за волосы И оставила след свой в моих волосах.
Я ходил по дорогам России изъезженным И твердил я великих поэтов стихи, И шептали в ответ мне поля что-то нежное, Ветер в храмах лесов отпускал мне грехи.
Там, где сердце всегда носил я,
Где песни остались в пути,
Болит у меня Россия
И лекаря мне не найти.
Я в Рублевские лики смотрелся как в зеркало, Печенегов лукавых кроил до седла, В Нове-городе меду отведывал терпкого, В кандалах на Урале лил колокола.
От открытий ума стал я идолом каменным, От открытий души стал я мягче травы, И созвучья мои подходили устам иным И отвергшие их были правы, увы.
Я смотрел только ввысь и вперед, а не под ноги, Был листвою травы и землею земли, Все заботы ее и ошибки и подвиги Через сердце мое как болезни прошли.
Если кланяюсь я, то без тихой покорности, И любовь и терпенье дарю, не спеша. И о Родине вечной, прекрасной и горестной, Буду петь я всегда, даже и не дыша.
Ночлег
Е.Клячкин Р.Бернс
Меня в пути застала тьма, Осенний ветер, колкий снег, Закрылись наглухо дома И я не мог найти ночлег, Но к счастью, девушка одна Со мною встретилась в пути И предложила мне она В ее уютный дом войти.
Я низко поклонился ей, Той, что спасла меня в метель, Учтиво поклонился ей И попросил постлать постель, Она тончайшим полоотном Укрыла белую кровать, И, угостив меня вином, Мне пожелала сладко спать.
А так, как очень было жаль Мне отпустить ее уйти, Я попросил ее, нельзя ль Еще подушку принести. Она подушку принесла Под изголовие мое, И так она была мила, Что нежно обнял я ее.
Был нежен шелк ее волос, И завивался, словно хмель, Она была душистей роз Та, что стелила мне постель. А грудь ее была кругла, Как будто юная зима Своим дыханьем налила Два этих маленьких холма.
Она не спорила со мной, Не открывала милых глаз, И между мною и стеной Она уснула в поздний час. Проснувшись в ярком свете дня, В подругу я влюбился вновь, Ах, погубили вы меня, Сказала мне моя любовь.
Целуя веки влажных глаз И локон, вьющийся как хмель, Сказал я:
Мелькают дни, бегут года, Цветут цветы, метет метель, Я не расстанусь никогда С той, что стелила мне постель.
Во дворе, во дворике
Ю.Харченко
Во дворе, во дворике Две, три собаки спорили, У кого длиннее хвост, У кого крупнее нос,
Лапы у кого сильнее, Зубы у кого острее, У кого короче шерсть, Собралось собак пять, шесть, Семь, восемь, девять..
Наконец, нашли одну, Хвост измерили в длину И сказали: Whery well! Wonderful! O, ya, ya!
Плавает как кашалот, А зубов там полон рот, Шерсти нет у ней совсем, Чемпион, тут ясно всем!
Только дятел возразил: Это ж, братцы Кро...ко...дил!
А.Розенбаум Кувшин
Жил старик, колесо крутил, Целый век он кувшин лепил свой, На ветраз замешивал воздух, И скрипел друг гончарный круг, Тихо пел раноо поутру он, Старец и мудрец к алым звездам:
Ты вертись, крутись, мое колесо,
Не сташны мне ни вода, ни песок,
Напоит людей росой мой кувшин,
Мой серебряный кувшин.
Будет легким он, как крик птичьих стай
И прозрачным, словно горный хрусталь,
Тоньше тонкого листа у осин
Будет лунный мой кувшин.
Годы шли, спину сгорбили, Круг скрипел, ветры гордые, взвив, Затихали в пальцах покорно, И, смеясь, а что дурного в том? Люд кричал: "Сумашедший он!" Но Им в ответ шептал старец: "Вздоры".
Зло свое кто осудит сам? Раз в сто лет чудо сбудется, и Засверкал кувшин круторогий. Полон был голубой росой, До краев ледяной росой, пей, Путник, он стоит у дороги.
И теперь зависть белая,
И теперь люди веруют и
Чудеса в цене потерялись.
А дожди грустной осенью
С неба ветром доносят нам
Лишь обрывки песенки старой:
А.Розенбаум Серый конь
Видел я часто сон беспокойный, Как за далекой рекой Под облаками, над колокольней В небе летит серый в яблоках конь. В небе летит, В небе летит В небе летит серый в яблоках конь.
В беге тягучем топот не слышен, Мерно вздымается грудь, И, поднимаясь все выше и выше, Конь исчезает, а мне не уснуть. Мне не уснуть, мне не уснуть, Конь исчезает, а мне не уснуть.
В руку ли сон то, что же он значит? Слышишь, цыганка, постой! И отвечала старуха, к удаче, Будешь счастливым, мой золотой. Мой золотой, это к удаче, Будешь счастливым, ты мой золотой.
Только не видел больше не разу Серого в небе коня. Видно, я счастье в яблоках сглазил, Видно оно позабыло меня. Счастье свое в яблоках сглазил, Видно оно позабыло меня.
Новелла Матвеева
Девушка из харчевни
Любви моей ты боялся зря, Не так я страшно люблю. Мне было довольно видеть тебя, Встречать улыбку твою.