Несчастье на полставки
Шрифт:
Но наглость, как говорят, второе счастье. И уже минут через пятнадцать передо мной небрежно выставили половинку чашки кое-как сваренной арабики. Чашка огромная, в потеках, запах странный, жидкости там меньше половины, а цвет бледно-бледно коричневый…
М-да. Максим его сиятельство Сергеевич мне бы такой напиток за шиворот вылил и сказал, что так оно и было. Ай, ладно. Всё равно мне его не пить!
— Ваш кофе, — вежливо оскалившись, известила меня секретарша.
Я тут же сделала эпично-меланхоличную мордашку, которую каждое утро изображал
Блондинку мои кривляния явно не впечатлили. Ну ладненько… Приступаем ко второй части моего гениального плана!
Едва девушка развернулась, чтобы уйти и сделала всего лишь пару шагов, как я резко подорвалась с места с испуганным криком «подождите». Естественно, нога «не специально» зацепилась за ножку журнального столика. Равновесие я не удержала, кофе выплеснулся на точеную спинку секретарши, и я красиво грохнулась на пол, звонко кокнув о свеженький паркет фарфоровую чашку.
Вопль и звон стоял… Глухие бы оглохли!
— А-а-а! Дура, ты что натворила?! — прыгая на месте, визжала секретарша, отчаянно пытаясь расцарапать себе блузку на спине.
Упс… а кофеек-то, кажись, был горячий!
— Простите, — смущенно и даже наиграно произнесла я, садясь на полу. Левой руке было горячо и больно: кажется, падая, я не только себе кипятком по пальцам угодила, но и порезалась осколками. — Это вышло случайно.
Ну, ладно, не совсем случайно. То есть, случайно, но не всё из произошедшего случайно! А, короче, как гласила философия мастера Угвея из мультика про каратиста-панду: «Случайности — не случайны»…
— Дура криворукая! — припечатав меня, девушка ринулась вон, явно собираясь переодеться, ну или принять ледяной целебный душ. А спустя долю секунды, как я и предполагала, в приемную вылез Гордеев собственной персоной, привлеченный шумом, как глупый хомяк вкусной приманкой.
— Что здесь происходит?
— Добрый вечер, Игнат Анатольевич! — радостно возвестила я. И меня даже не мучили угрызения совести, и совсем не волновал тот факт, в какой именно позе застал меня клиент. Я, как бы сказать, как раз пыталась подняться и, в общем…
Короче, страх и ужас всех моих коллег застал меня, стоящую раком посреди его собственной приемной.
Получилось… неприличненько!
— Вы кто? — с удивлением поинтересовался двухметровый мужчина, оглядев царящий беспорядок, отсутствие своей помощницы и бодро улыбающуюся меня.
— Анастасия Соколовская, из риэлтерского агентства «Этажи», приехала подписать договор об аренде вашей квартиры, — почти по-военному кратко отрапортовала я, даже не думая смущаться.
Подумаешь. Как будто я первый раз вижу хаос, полученный благодаря моему невезению! Пускай вон, окружающие привыкают. Мне комфортно и так! Особенно, когда от всего этого я слишком устала…
И вообще. Как говорил персонаж одной занимательной
— А, вы, — на меня посмотрели, как на раздавленного таракана. Честное слово, мужчина поморщился и даже не пытался этого скрыть! — Мало того, что вы опоздали, еще и беспорядок устроили. Не уверен, что до сих пор хочу работать с таким представителем вашего агентства. Да и всего агентства вообще.
Я аж воздухом подавилась.
Это я-то опоздала?! Да ты своей секретарше спасибо скажи!!
И вообще, не хочешь с нами работать — не надо, плакать не будем. Да девчонки мне огромное спасибо скажут за то, что отвадила от нашей фирмы! Правда, шеф за такое уволит, но это уже мелочи. Плакать однозначно не буду!
Или буду? Хорошая работа она не того. На дороге не валяется!
— Я еще вас ждать должен? — донеслось саркастичное из глубины кабинета, пока я мысленно пыхтела от негодования.
— Иду, — мрачно буркнула, шустро линяя в покои «царя», едва не забыв подхватит папку с документами.
Я-то думала, что у меня шеф тиран, самодур и деспот… ан, нет, оказывается, бывает и хуже! Но реже.
Да я Максика нашего уже почти люблю! Всей своей искренней невезучей любовью.
— Итак, — устроившись за тяжелым столом из темного матового стекла, Игнат Как-Его-Там-По-Батюшке, небрежно открыл договор аренды. — Посмотрим, что за каракули вы мне тут приволокли.
Я скромно кивнула, неловко сидя на краешке кресла для посетителей, сунув вспотевшие ладошки между колен, отчаянно надеясь, что не размажу кровищу по темной ткани джинсов.
Было страшно. Неудобно. Неловко. Будто я опять вредной преподавательнице по испанскому зачет за первый курс сдаю!
И вообще. За эту неделю рабоче-офисного рабства я как никогда ранее красочно поняла, насколько я не вписываюсь в мир прожженных бизнесменов и умелых дельцов. А еще цепких деловых барышень и стервозных бизнес-леди…
Сложно было не понять, когда мне об этом все вокруг напоминали ежечасно!
— Надо же, — внезапно усмехнулся Гордеев, когда пауза уже откровенно затягивалась, и я была как никогда близка к обмороку. — Честно признать, я удивлен.
— Чем? — удивленно моргнула. Что он там интересного такого нашел? Размер бюста нашего юриста прекрасного полу, который составлял этот договор?
— Учитывая, кто мне принес бумаги, — и глазками по мне так пренебрежительно раз! — Я удивлен, что договор выглядит приемлемо. Более того, я удивлен, что я это говорю, но он наконец-то адекватный. Браво… как вас там?
— Анастасия, — мрачно скрипнула я зубами.
— Так вот, — сделав вид, будто он мое имя так и не услышал, Гордеев притянул к себе поближе бумаги и оставил изящную размашистую роспись на каждой странице. — Наконец-то ваше захудалое агентство соизволило разродиться чем-то относительно нормальным. Видимо, слухи о способностях Козырева не преувеличены. Надеюсь, хоть он сделает из вашего притона нормальный бизнес.