Несгибаемый
Шрифт:
– Ну хоть так, – махнул рукой купец и тут же опрокинул в себя рюмку.
В салоне самолета оказалось неожиданно просторно. Четырехмоторный великан смотрелся довольно внушительно, но все же не шел ни в какое сравнение с авиалайнерами из времени Петра. Поэтому он ожидал скученности и тесноты. Но был приятно удивлен. Нет, конечно, простор относительный, и все же.
При входе в салон Петр и купец избавились от верхней одежды. Внутри было тепло, несмотря на серьезный мороз за бортом. Потом прошли к одному из трех прямоугольных столиков, перед которыми стояли по два кресла с обеих сторон. При входе имелась уборная комната. Петр так и не узнал, насколько
Удивляло практически полное отсутствие шума двигателей. Петр, конечно, уже имел опыт обращения с подобной машиной – на аэросанях, просто при виде самолета все его представление говорило о том, что он непременно должен услышать рев моторов. Однако ничего подобного. Только шелест рассекаемого винтами воздуха.
К услугам пассажиров были шахматы, лото, карты, газеты. О досуге позаботились, и, надо сказать, весьма неплохо. В салоне не возбранялось даже курить. Разве что следовало спросить позволения у дам, и если они были не против, то дыми на здоровье. Хм. Н-да. Со здоровьем как-то… Ну да ладно, смысл понятен. Как правило, дамы не противились, потому что привыкли к табачному дыму. Хотя конечно же случались и исключения. Как в этот раз.
Восемь пассажиров были женского полу. Причем четыре из них – невинные девицы. Так что курильщикам пришлось воздержаться от сигар, трубок и папирос. Одна из дам, опекавшая сразу двух девочек, оказалась непреклонной, как скала.
Когда взлетели, выяснилось, что среди присутствующих нет особых любителей карт. Дамы предложили играть в лото, и тут же были розданы карты. Петр не привык к этой игре. Она, само собой, существовала и в его мире, но была скорее семейной, а последнего он был лишен.
Отказавшись играть, Петр решил посетить кабину пилотов, и стюард не стал чинить ему в этом препятствий. Разумеется, предварительно испросив на это разрешение у командира. Нет, причина была вовсе не в опасении теракта. Хотя этот мир террором не удивить. Просто тут пока еще не знали о таком приборе, как автопилот, и летчик постоянно был занят управлением самолетом.
– Здравствуйте. Купец второй гильдии Пастухов Петр Викторович.
– Здравствуйте. Командир экипажа Извольский Валентин Семенович. Вас что-то интересует? – передав управление второму пилоту, спросил он.
– Признаться, купцом я стал недавно, а до того работал в железнодорожных мастерских, заочно окончил красноярское железнодорожное училище. Словом, в технике малость разбираюсь. А потому имею вопрос чисто технического характера. Как вашей птичке удается так долго удерживаться в воздухе? Около девяти часов. Это просто невероятно.
– Ничего невероятного. Технический прогресс не стоит на месте, только и всего, – озарившись озорной улыбкой, ответил пилот.
Высок, крепок, хорошо за тридцать. Но взгляд и вообще весь облик… Ну вот мальчишка, и все тут. Иначе его и не охарактеризовать. Наверное, именно такие и должны были сидеть за штурвалами фанерных самолетиков, чтобы постоянно теребить конструкторов своей неуемной жаждой летать выше, быстрее и дальше. Кхм. Вот только довези нормально, а там и дальше гори душой да закипай разумом.
– А поточнее объяснить нельзя? – попросил Петр.
Пилот вновь смерил Петра взглядом. На этот раз в нем чувствовалось сомнение в способности купца понять прописные истины.
– Вы не подумайте, я соображу, – заверил Петр. – И потом, я ведь не прошу все технические выкладки. Достаточно в общих словах.
– Хорошо. Все относительно просто. Еще до войны был создан котел замкнутого цикла. Перегретый пар отрабатывал в цилиндрах, поступал в радиатор, конденсировался и поступал в емкость, откуда вновь подавался в змеевик котла и превращался в пар.
– Я в курсе этой конструкции. Но от нее до войны и отказались. Подаваемое вместе с паром масло быстро забивало соты радиатора. Поэтому в авиации использовался двигатель со сбросом отработанного пара. Он же перекочевал в аэросани.
– Верно. Но уже после войны один американец предложил использовать масло особой выделки. Теперь на одной заправке котла двигатель может отработать до тридцати часов. Потом конечно же нужно обслуживание, но это не идет ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Если бы у меня вместо пассажирского и багажного отсеков были установлены дополнительные емкости с топливом, то мы могли бы пролететь более пяти тысяч верст. Рекорд составляет пять тысяч двести пятьдесят. Но мы ведь возим пассажиров. Так что максимально возможное расстояние, которое мы можем преодолеть, это полторы тысячи верст.
– А ваш «Муромец» не рухнет, случайно?
– Боитесь?
– Не скажу, что мне столь уж страшно и я тянусь к бутылке. Но опасения все же испытываю.
– Я заметил, что от вас не разит спиртным. Вот поразительное дело, дамы также испытывают страх, но, в отличие от мужчин, предпочитают воздерживаться от алкоголя, – улыбнувшись, отметил Извольский.
– Просто они никак не могут расставить приоритеты между страхом и приличиями. Последнее, пожалуй, для них куда более существенно.
– Хм. А знаете, трудно вам возразить. Что же до падения, я вам честно скажу, я не представляю, что должно случиться, чтобы эта птичка рухнула на землю. Исключительно надежная машина. К тому же послевоенного выпуска, прошедшая глубокую модернизацию. Я служил на «Муромцах» в войну. Был прапорщиком в воздушном флоте. Так вот, за все время войны было выпущено шестьдесят «Муромцев», и за четыре года боев мы потеряли только одну машину. Так-то.
– Вы серьезно?
– Абсолютно. При этом германцам пришлось еще и изрядно попотеть, хотя их напала целая свора [19] . Был случай, когда на высоте несколько сот сажен были выведены из строя все четыре двигателя и командир посадил самолет на одном лишь планировании.
19
Исторический факт: за годы войны в войска поступило 60 машин «Илья Муромец». Эскадра совершила 400 боевых вылетов, сбросила 65 тонн бомб и уничтожила 12 вражеских истребителей. При этом за всю войну непосредственно истребителями неприятеля была сбита всего 1 машина (которую атаковало сразу 20 самолетов), а подбито – 3.
– Ну что ж, если это не бахвальство, то вы меня успокоили.
– Обращайтесь, – задорно улыбнувшись, ответил пилот.
Путешествие продлилось пять часов, и Петр не сказал бы, что оно было столь уж утомительным. Плетеная мебель на алюминиевом каркасе оказалась достаточно удобной. А потом… Ему вдруг понравилось играть в лото. Бог весть что на него нашло, но, взяв себе пару карт, он вдруг увлекся игрой. Возможно, от того веселья и праздника жизни, который излучали молоденькие барышни, громко и непринужденно радующиеся выпавшим номерам.