Несколько зеленых листьев
Шрифт:
На это ответить было трудно, и Эвис решила доложить Мартину, что Эмма страдает от отсутствия личной жизни или, вернее сказать, от неразделенной любви к человеку, который им всем казался довольно скучным, но о вкусах не спорят. Однако женское чутье подсказало Эвис, что, возможно, она несколько упрощает ситуацию. Не найдя что ответить, она ограничилась замечанием, что у каждого бывают свои разочарования, намекнув тем самым и на собственные огорчения. Откровенность может оказаться полезной.
— Я понимаю, — согласилась Эмма. — Женщина, даже если она счастлива в браке, имеет заботливого мужа и прекрасных детей, может чувствовать себя обделенной… Бывает, она жертвует дому открывавшейся
Эвис показалось, что Эмма смеется над ней.
— Ну, даже имея семью, не обязательно забывать о себе и собственной работе, — с вызовом сказала Эвис, Вот она, в частности, оказывает большую помощь местным благотворительным организациям. — Но существуют ведь и другие проблемы, — продолжала она, — к примеру, проблема жилищная. Наш теперешний дом стал нам так тесен, в особенности после того, как мама к нам переехала.
— Да, наверное, ведь у вас, как я думаю, — Эмма сделала мысленный подсчет, — не больше четырех спален.
— Правильно. Наша, конечно, затем спальня мальчиков — они сейчас в одной, маленькая комнатка Ханны при входе и мамина — та, что была для гостей.
— Как раз четыре, — сказала Эмма. — Значит, у вас нет спальни для гостей, и если кто-нибудь приезжает…
— Разумеется! Его просто некуда деть!
— А спать в чужой гостиной среди мягких кресел и всех этих торшеров так неудобно…
— У нас в столовой есть раздвижное кресло…
— О, в чужой столовой — это еще неудобнее! Конечно, вы можете выставить маму — понятно, не в буквальном смысле. Как она отнеслась бы к собственному домику в поселке, если бы представился случай, или к новому домику из тех, что строятся возле церкви? Это могло бы разрешить проблему.
Эвис улыбнулась, вспомнив о разговоре, который они затеяли, пригласив Тома на ужин.
— А знаете, как еще можно было бы разрешить эту проблему? — спросила она.
— Видимо, переехать вам в дом побольше, но ведь уезжать из поселка вы не хотите, правда?
— А уезжать и не надо было бы, если бы мы поселились в ректорском доме.
Эвис с такой яростью ударила по нависшей над дорогой ветке, как будто этим она сокрушала самого Тома.
— Но каким образом? Куда бы делся Том, куда бы он переехал? Ведь не в домик же возле церкви…
— Нет, конечно. — И Эвис пустилась в рассуждения об огромных размерах этих старых домов для ректоров и викариев и о предпочтении, которые теперь так часто оказывают священники домам поменьше и поудобнее. Теперь, с отъездом Дафны, для Тома можно подобрать какой-нибудь флигелек или даже что-нибудь в домах общественной застройки. Зачем считать, будто викарии и ректоры неотделимы от этих специально предназначенных для них ветхих и опустелых строений? Это не в духе времени, потому что священники теперь стремятся к более тесной близости со своими прихожанами, хотят жить как все люди, а не изолированно, не обособленно. Господи, да она даже слышала о каком-то священнике в Лондоне, который живет в высотном доме! Эвис уверена, что для Тома счастьем будет переехать.
— Счастьем? Слово «счастье» к нему как-то не подходит, — начала было Эмма, но тут беседа, получившая такой интересный и содержательный поворот, прервалась, и Эвис, указывая на что-то палкой, вскричала:
— Глядите! Там на поляне старуха! Что она — спит? Или плохо ей? Кто это? Уж конечно, не бродяжка, судя по, одежде.
Насколько можно было судить, это была крупная женщина в длинном пальто из какого-то допотопного меха, купленном, видимо, задолго до того, как люди всерьез озаботились охраной пушного зверя, и когда ондатровую шубу
«Вот вам и престарелая для Мартина Шрабсоула, которой, кстати, и Эвис может оказать благодеяние», — подумала Эмма и отправилась за своей машиной.
28
Телефон зазвонил с пугающей внезапностью, как кажется всякому, кого отрывают от глубоких или неуместных размышлений. Том просматривал Евангелие, готовясь к проповеди, читаемой в последнее воскресенье перед рождественским постом, и думал о том, как управлялся Адам Принс в бытность свою англиканским священником с легендой о пяти ячменных хлебах и двух рыбешках. Что говорил он об этом чуде в своих проповедях и что сказал бы сейчас, так поднаторев в гастрономии.
Подняв трубку, Том услыхал в ней чей-то взволнованный немолодой голос. Доктора Геллибранда он признал не сразу, так как им не часто доводилось общаться по телефону.
— Я подумал, что вам это следует сообщить, — сказал голос. — В лесу нашли мисс Верикер, она заблудилась.
Заблудилась… Как чудесно прозвучало это слово, какой англосаксонской древностью повеяло от него! Но кто такая мисс Верикер, что ему за дело до того, что она заблудилась, и почему ему это следует сообщить?
— В лесу нашли мисс Лилиан Верикер, — повторил доктор Геллибранд, — она заблудилась.
— Да, я понял, — сказал Том, мучительно напрягая ум, — это та, которая…
— Я решил сообщить вам об этом как ректору, хотя вы ее здесь и не застали. Мисс Верикер, если помните, была гувернанткой в усадьбе.
— Ах да! Мисс Верикер обучала девочек, легендарных девочек, с ее помощью они и превратились в вундеркиндов.
— Мартин Шрабсоул там. Вдвоем с Эвис они справятся.
— Я могу вам чем-нибудь помочь? — спросил Том, чувствуя, что спросить он это должен. Может быть, мисс Верикер выразила желание повидать священника, может быть, там нуждаются в нем?
— Помощь требуется скорее по нашей части, — сказал доктор Геллибранд. — Мартин считает, что надо вызвать психиатра, вы ведь знаете, как помешана на психиатрах современная молодежь. Но мне мисс Верикер кажется абсолютно compos mentis [23] . Бронхи не совсем в порядке, как я думаю, вот и все. Видимо, сойдя с поезда, она пошла через лес. Ничего страшного я в этом не усматриваю — давно пора приучиться ходить пешком! Там же поблизости оказалась и мисс Ховик, которая потом пригнала машину. Они с Эвис гуляли и, гуляя, наткнулись на мисс Верикер — поистине счастливая случайность…
23
В здравом уме (лат.).