Неслучайная няня для миллионера
Шрифт:
Последние несколько дней я чувствую себя разбитой. Даже опустошённой... Решаю позвонить маме впервые за последний месяц, чтобы узнать, как она, и рассказать о своём странном самочувствии.
– Как ты говоришь? Спать всё время хочешь? Аппетита нет? – мама неожиданно хихикает на том конце провода. – Может, у тебя мужчина появился, дочка? А ты и рассказать мне ничего не хочешь?
Я и раньше довольно редко откровенничала с мамой. А когда уехала из нашего маленького городишки в большой город,
Иногда её в моей жизни становилось чертовски много. Мама – это я, только умноженная на сто! Энергичная, иногда экспрессивная. И она всегда говорит то, что думает! Вот прямо в лоб! Нравится вам это или нет, но от моей мамы можно услышать лишь правду!
Всю жизнь она растила меня в одиночку, потому что любила лишь моего отца, который и мужем-то ей не был. И заглушала свою боль от одиночества чрезмерной заботой обо мне. Поэтому я и уехала!
А сейчас мама опять ведёт себя так, словно всё знает, и явно больше, чем я. Хотя... Именно за этим я ей и позвонила! Поэтому отвечаю ровным голосом:
– Да, у меня кое-кто появился. Но при чём здесь это?
– Ну-у, когда отсутствие аппетита перерастёт, например, в утреннюю тошноту... тогда ты, возможно, поймёшь.
– Что, прости? – мой голос начинает звенеть от напряжения. – О чём ты, чёрт возьми?
– Не чертыхайся, Аминат! – резко обрывает меня мама, произнеся моё полное имя.
Я морщусь. Это имя было записано в моём паспорте. Переехав в город, я изменила его на Амину. Даже хотела поменять его на что-то попроще, например, на Аню.
Сложно быть девушкой с мусульманским именем и кавказскими корнями и почти не знать об их национальных традициях, не быть знакомой ни с одним родственником... Никого, кроме мамы, у меня никогда не было.
– Я не чертыхаюсь, – бубню себе под нос. – Я просто не понимаю, на что ты намекаешь.
– Вообще-то, не просто намекаю, – она вновь хихикает. – Срок, наверное, небольшой, раз ты сама ещё не догадалась. Какая же ты у меня всё-таки наивная, Аминат.
Я снова морщусь и выпаливаю:
– Я не беременна!! Что ты такое говоришь?
– Ну не знаю... Возможно, я ошибаюсь. Куда уж мне до ваших знаний! – делает вид, что обижается.
Мне уже хочется закончить разговор, но я стойко выслушиваю претензии мамы о том, что я совсем о ней забыла. И вопросы о том, не намечается ли у меня отпуск... И когда я, собственно, приеду знакомить её со своим женихом...
Женихом! Вот она всегда так утрирует!
– Ну скажи хотя бы, кто он? – канючит мама, вновь возвращаясь к теме моего жениха и беременности. – Садовник? Охранник? Водитель?
Да, она знает, что я работаю сейчас няней у богатого бизнесмена. Но почему она считает, что роман у меня может быть только с садовником или водителем?
–
А-а, теперь понятно, почему!
Нечто подобное случилось с ней самой. Она работала в доме моего отца. Несложно догадаться, что в итоге случилось. Она забеременела, а он её бросил. Ну или «поматросил и бросил», как она выразилась.
Но ведь это не мой случай!
– Мам, кажется, ребёнок проснулся, – вру я, выходя из гаража.
– Аминат! Ты ведь не связалась с отцом этого ребёнка? Скажи мне правду, Аминат!!
– Ни с кем я не связалась, – поспешно отвечаю я, морщась оттого, что она так навязчива. – Мне пора, мам... Я позже позвоню.
Отключаюсь. Поднимаясь вверх по лестнице, слышу плач Лизы и бегу в её комнату. Она проснулась немного раньше, чем обычно. Но ведь девочка растёт и, скорее всего, очень скоро будет спать намного меньше.
Но я буквально столбенею в дверях комнаты, когда замечаю рядом с кроваткой малышки кого-то незнакомого. Это девушка. Стройная. Со светлыми волосами. Я не вижу её лица, она стоит спиной и совсем не двигается. Просто смотрит на малышку и на то, как та плачет.
Мне становится жутко. Ещё не отошла от разговора с мамой и её предположений о беременности, как снова испытываю стресс от внезапной встречи с этой незнакомкой, явившейся из ниоткуда.
– Простите... Вы кто?
Я наконец отмираю и шагаю к кроватке. Лиза уже орёт так сильно, словно очень напугана. Никогда она так не плакала.
Быстро беру её на руки, прижимаю к груди и смотрю незнакомке в лицо.
И вздрагиваю.
У девушки такой пустой взгляд, словно она из фильма ужасов вылезла.
– Ты кто такая? – отступаю на шаг назад.
– А? Я? – она растерянно озирается по сторонам, словно только что проснулась и не знает, как сюда попала. – Я... Я здесь живу... кажется...
– Что значит «кажется»? – у меня всё холодеет внутри.
Девушка вновь смотрит по сторонам, потом вдруг вдумчиво смотрит мне в лицо и говорит неожиданно ледяным тоном:
– Ты его любовница, да? А я, между прочим – Жанна! Хозяйка этого дома. Жена Тимура!
В моей голове начинает пульсировать.
Жанна! Она здесь! Она вернулась! И, кстати, неплохо выглядит для пропавшей без вести. Вещи на ней дорогие и чистые. Укладка, макияж, свежий маникюр на ногтях.
Мой голос хрипнет:
– Я няня Лизы...
– Ты няня? – Жанна как-то странно улыбается и протягивает руки. – Дай подержать. Это моя дочь. Я давно её не видела.
Я прижимаю Лизу к себе ещё крепче. Инстинктивно чувствую, что отдавать её нельзя. Жанна не внушает мне доверия.