Несостоявшийся стриптиз (сборник)
Шрифт:
— Не могу! Это же помереть можно со смеху…
— У нас один доллар девяносто восемь центов. Тебе смешно, а мне нет. На мой унылый взгляд все выглядит совсем даже не весело, ты уж мне поверь.
Бонни попыталась взять себя в руки, и ей это удалось. Машина мчалась по плоской равнине, а вокруг были пустые поля, выжженные кукурузные посадки, брошенные фермы.
Поселки казалось, обезлюдели. Они въехали в городок, очутившись на главной улице. На глаза им попалась бакалея.
— Останови машину, — коротко приказал Клайд.
— Зачем? — не поняла
— Останови, — холодно повторил он, и глаза его превратились в ледышки. — Но мотор не выключай.
Она послушалась. Он вылез из машины, она с тревогой глядела ему вслед. Бонни никогда не видела Клайда в таком настроении, и это пугало. Она пожалела, что смеялась над ним. Впрочем, разве над ним? Нет, конечно. Она смеялась над тем, как их грабительский дебют обернулся полным провалом. Она тихо вздохнула. Может, Клайд не годился для таких дел? Да и она, пожалуй, тоже из племени неудачников. Она нервно глянула на дверь бакалеи. Что он там мешкает?
Когда Клайд вошел в магазин, он заметил только продавца. Он не обратил внимание, что в задней части зала стоит мясник.
— Добрый день, мистер, — сказал продавец. — Что вам угодно.
— Буханку хлеба и десяток яиц.
— Да, сэр. — Продавец подал все необходимое и спросил: — Что-нибудь еще?
— Масла, ветчины и сосисок. И еще каких-нибудь овощных консервов. И фруктовых тоже.
Продавец собрал все необходимое в большой пакет, подсчитал сумму, открыл кассу и поднял улыбающееся лицо, чтобы сообщить сколько Клайд ему должен. Улыбка застыла на его лице, когда он увидел дуло тускло поблескивающего черного револьвера, наставленного на него покупателем.
— Это налет, мистер, — сообщил продавцу Клайд. — Я возьму все деньги в кассе.
Продавец замешкался, а Клайд протянул руку через прилавок за банкнотами. Ухватив большой комок, он победоносно посмотрел на оцепеневшего продавца. Так-то лучше. Наконец дело пошло на лад. Это удача!
Клайд не заметил, как сзади тихо, по-кошачьи, подкрался дюжий мясник, размахивая топориком. Топор, просвистев в воздухе на волосок от головы Клайда, врезался в деревянный прилавок. Клайд отскочил в сторону с криком:
— Я хотел по-хорошему!
Мясник, передвигаясь с удивительной для человека его габаритов быстротой, обхватил Клайда за пояс и приподнял его.
В животе у Клайда зашевелился ужас. Он попытался освободиться или по крайней мере высвободить руку с револьвером. Мясник свирепо сражался, издавая хриплые звуки, никак не реагируя на крики Клайда, что он хотел по-хорошему. Мясник пытался его повалить на пол.
Наконец ему это удалось, и у Клайда перехватило дыхание. Он собрался с силами и предпринял последнюю отчаянную попытку освободиться. Без толку. Мясник стиснул его еще сильнее. Они катались по полу, а Клайд все пытался освободить руку с револьвером так, чтобы можно было пустить его в ход. Силы и решимость неудержимо таяли, и Клайд с ужасом подумал о том, как еще немного — и его схватят и потащат в тюрьму.
Он наконец вырвал одну руку из тисков мясника и заработал ею, колотя врага. Опять без толку. Мясник только наддал жару. Они катались по полу, дрыгали ногами, отчего на пол летели консервные банки, упаковки с продуктами, бутылки.
— Пусти, — истерически выкрикивал Клайд, с трудом отбиваясь от противника. В какой-то момент он выбрался из его объятий, встал, рванул с места, но, споткнувшись о ногу мясника, опять полетел на пол, а тот снова на него навалился. Его ручищи так сжали Клайду грудную клетку, что тот испугался, вдруг она треснет.
Призвав на помощь все силы, Клайд, шатаясь, встал вместе с обхватившим его противником. Он неистово махал рукой с револьвером и наконец угодил рукояткой в лицо мяснику. Он почувствовал хруст кости, хряща, и увидел, как лоб врага залила кровь. Клайд бросился к двери, но мясник вцепился в него мертвой хваткой. Они оба оказались на улице. Не помня себя от ярости, Клайд снова и снова бил рукояткой по лицу мясника, превращая его в кровавое месиво. Потом ручищи мясника разжались, и он осел на землю. Клайд с диким криком ринулся к машине.
— Быстро убираемся! Быстро!
Бонни нажала на акселератор, и машина бешено рванулась вперед. Вскоре они снова неслись по пустынной равнине…
— Что случилось? — спросила Бонни.
— Я не хотел его калечить, — еле выдохнул Клайд. — Я хотел взять только деньги. Ну зачем он полез? Я бы взял деньги и все.
Бонни сосредоточенно смотрела на дорогу.
— Черт бы побрал этого мерзавца. Он чуть меня не убил. У меня же нет глаз на затылке. Что это он так взбесился?
Бонни резко крутанула руль, и машина на двух колесах прошла поворот.
— Человек хочет немного поесть, а какой-то кретин из-за этого чуть не лишает его жизни. Я хотел взять немного еды и немного денег. Я не собирался делать ему ничего плохого. Неужели не понятно? Я такой же, как и он, простой человек. Я и в мыслях не держал его убивать. Я вообще не хочу никого обижать.
Он покосился на Бонни, словно ожидая услышать от нее какие-то слова, но она молчала.
Вскоре и он замолчал. В угрюмом молчании они ехали по все той же пустынной равнине. Клайд задремал и стал клевать носом, но вскоре поднял голову и покосился на Бонни, опасаясь, что она начнет его упрекать. Подступающий сон вызывал в нем такие же чувства, что и подкрадывающийся враг. Но что-то в гуле мотора заставило его стряхнуть дремоту.
— Это еще что такое? — пробормотал он.
— Что? — спросила Бонни.
— Да мотор. Послушай. Вот опять. С ним какие-то неполадки.
Бонни прислушалась и, нахмурившись, сказала:
— Я ничего не слышу.
Но странные звуки раздавались снова и снова, машина дернулась раз, другой, потом снова помчалась вперед, но мотор через небольшие промежутки словно жаловался на недомогание. Время от времени машина подрагивала.
— Видишь! Видишь! — лихорадочно повторял Клайд, с готовностью ухватываясь за эту механическую неполадку, чтобы забыть о казусе с магазином. — Мотор барахлит.