Неспешные наслаждения
Шрифт:
Нет. Твоя улыбка - вот, что красиво.
Я мог бы стоять здесь часами.
– Я на самом деле здесь.
– Лола говорила шёпотом. Она так же, как и я чувствовала момент всей душой и не хотела нарушать его.
– Вечером я буду играть перед тысячами людей.
Посмотрев на её бедро, я увидел, как сжались её руки.
– Это тебя пугает?
Когда Лола встретилась со мной взглядом, у меня перехватило дыхание от необузданности в её голубых глазах.
– Конечно, да. Разве ты не боишься?
Я не боюсь музыку. И даже толпу. Я раздумывал
Пока нет.
– Когда я первый раз играл на большой сцене, - медленно произнёс я, - мне было очень страшно. Это нормально.
– Ты называешь себя нормальным?
Вздрогнув, я посмотрел вниз на Лолу. Улыбка, которая всё озарила, была невинной и загадочной. Мне пришлось приложить усилия, чтобы не запустить пальцы в её густые волосы прямо там, перед гигантской сценой, на которой мы вскоре будем выступать.
Выступление.
Эта чёртова девчонка заставила меня захотеть придать этому слову совершенно новое значение.
Разрывая притяжение между нами, она посмотрела на огромные лампы над головой.
– Это всё будет собрано здесь, да?
Я зацепился пальцами за карманы.
– Билеты были распроданы в тот же день, когда было объявлено о концерте.
– Интересно, Шон будет смотреть на меня ?- задумчиво произнесла она так, как будто её вопрос был не ко мне.
Как бы мне тоже хотелось смотреть на тебя, стоя в толпе.
– Barbed Fire будут открывать шоу сегодня вечером. Он сможет посмотреть на тебя из-за кулис, если будет тусоваться рядом.
– Эта мысль была как извивающийся червяк в моём животе. Хотя Лола и Бренда приложили массу усилий, чтобы убедить меня, что Шон Купер не испытывает по отношению ко мне ничего плохого, я не хотел видеть его поблизости. Парень с таким же успехом мог быть Джонни.
Резина шаркала по деревянному, носок её Конверсов ковырял пол.
– Слишком много давления на меня.
Сморщив нос, я наклоняю голову.
– Если это поможет, то я могу убедиться, что его не будет за кулисами.
Крайнее расстройство наполнило её голос.
– Нет-нет! Я хочу, чтобы он был там. Я просто имею ввиду, что это очень важно. Выступление сегодня вечером это... чёрт.
– Она обхватывает своё горло.
– Это всё для меня.
Возникла боль в груди от желания притянуть её к себе. Не так давно я сказал то же самое, что и она. Присутствие Лолы, то, как она ворвалась в мою жизнь, изменило некоторые вещи. Я хочу её для себя. Она, чёрт побери, лучший гитарист для моей группы, она подходит идеально, а я хочу просто увезти её и спрятать от всего мира. Я не хочу, чтобы толпа видела её так, как это сделал я.
Жадный. Вот какой я.
– Могу я кое-что спросить у тебя?
– прохрипела она, покусывая зубами губу. Я бы ответил на любой её вопрос. После моего короткого кивка, она выпаливает.
– Кто-нибудь из твоей семьи пришёл на твоё первое выступление?
Я этого не ожидал.
– Была моя мама.
– От воспоминаний появляется небольшая улыбка.
– Какое-то время она приходила на каждое шоу.
– Она приходила даже когда уже не могла слышать. Если бы тогда давно этот ублюдок не покалечил её, она
– Почему? Ты хочешь, чтобы твои родители присутствовали здесь? Я уверен, что Бренда смогла бы найти способ, чтобы они вылетели сегодня вечером, если мы скажем ей прямо сейчас.
Я не успел закончить, как Лола покачала головой, волосы прыгали из стороны в сторону.
– Нет, нет. Не беспокойся об этом. Они не захотят ...
– Закрыв рот, она тормозит саму себя.
– Что?
– Сгорбившись, я наклоняюсь к ней.
– Скажи мне, что они не захотят? Прилететь?
Безжизненные и затуманенные, её глаза стали похожи на матовое стекло. В них была постоянная тоска, которая выражала такую неприкрытую боль, что меня это беспокоило.
– Да. Они ненавидят летать. Мы можем пойти в отель? Я бы хотела привести себя в порядок до вечера.
От меня не ускользнула смена темы разговора. Лола что-то скрывала.
– Конечно. Иди за мной.
– Выпрямившись, я повёл её обратно по коридору. Эта прогулка была молчаливой. Тягостный страх, нависший так явно, окутал Лолу как тугой жгут. Что случилось? Определённо, что-то насчёт её родителей, но ...
Мой план состоял в том, чтобы поднять девушке настроение, показав ей сцену. Сейчас, глядя на неё, когда мы вышли на утреннее солнце, у меня было чувство, что я воодушевил её только для того, чтобы уронить её ещё ниже.
Мне просто хотелось знать, что я натворил.
***
Мы ехали в обыкновенном чёрном автомобиле, тонированные окна скрывали нас от мира. Я даже надел пару тёмных очков, чтобы скрыть свою личность. Это была короткая поездка, отель «Ramada» располагался выше по улице.
Лола не сказала ни слова пока мы ехали, она обхватила руками свои гитару и сумку. Каждый удар её ногтя по твёрдому дереву посылал электрический разряд по моей шее. Она погрузилась с головой во что-то мрачное. Тем не менее, моё тело страдало от голода, жаждало её. Она расстроена, а я хочу просто притянуть её к своему сиденью и впиться в её пухлую нижнюю губу.
Потираю свой рот, чтобы отогнать эту мысль, я прочищаю горло.
Машина подъехала ко входу отеля. Открыв свою дверь ударом ноги, я смотрю на Лолу.
– Пойдём, давай посмотрим насколько у нас хорошие номера.
Её небольшая улыбка была обнадёживающей.
– Не помню, когда последний ночевала в отеле.
– Ты путешествовала с братом, - говорю я, не обращая внимание на водителя, который пытался помочь мне с моей единственной сумкой.
– Где же ты тогда ночевала?
Её смешок был резкий и грубоватый.
– Когда припрёт, сиденья в автобусе довольно удобные.
Сумка в моей руке стала тяжёлой. Мне никогда не приходилось ночевать на сиденье автобуса. Когда я основал Four and a Half Headstones, мы ездили на местные шоу на своих автомобилях, прежде чем нас не взял агент через несколько месяцев. У нас были деньги, отличный гастрольный автобус и всё, что было нам необходимо для шоу в дороге.
Это было отрезвляющим открытием для меня, осознание того, каким я был счастливчиком. Никогда бы не назвал себя привередливым, но чтобы я делал, если бы Бренда когда-нибудь предложила нам спать на жёстких сиденьях автобуса?