Неспящая Душа[СИ]
Шрифт:
Каверина вздохнула.
— Мне было очень жаль свою бедную сестру, — произнесла Аннет печально, — даже для её кроткого нрава подобный контроль показался тиранией. В обществе она усиленно старалась казаться довольной своей супружеской жизнью, но я слышала, как она украдкой плакала, запершись в своей комнате...
Я поблагодарил Аннет Каверину за откровенность.
— Простите, — обратился я, уходя, — я слышал о самоубийстве одного знатного господина, который оказался карточным шулером...
Каверина помрачнела.
— Да, всё верно, речь шла именно о нём...
Журавлёв, один из наиболее неприятных мне светских хлыщей, старался держаться с холодной учтивостью. Его семья добилась привилегий благодаря деньгам, полученным за счёт ростовщичества, чего новоиспечённый светский господин не любил вспоминать. Он встретил меня в халате за утренним кофе, хотя время уже было далеко за полдень. Несмотря на домашний наряд, его лицо было напудрено и нарумянено, а завитые волосы тщательно напомажены.
— Я веду следствие смерти полковника Суханова, — произнёс я, — позвольте узнать, где вы были в утро его смерти?
— Я поспал почти до обеда, — ответил он, — не пристало подниматься слишком рано!
Сделав глоток кофе, он окинул меня гордым взглядом. Не знаю, какая гримаса невольно промелькнула на моём лице, но Журавлёв поспешил отвести взор и явно стушевался.
— Это возмутительно!
– наконец, произнёс он.
– Как вы смеете подозревать добропорядочных людей в убийстве!
— Служба обязывает, — ответил я кратко.
— Ах, служба...
На ухоженном лице собеседника промелькнула тень презрения.
— Вы были знакомы с господином Енским?
– спросил я.
— Нет, не имел чести знать, — ответил Журавлёв.
— Несколько мне известно, у вас были напряжённые отношения с полковником, — напомнил я.
— Старый сноб, он невзлюбил моего отца, и постоянно говорил в обществе нелицеприятные вещи о прошлом моей семьи, — ответил Журавлёв.
– Как долго вы будете донимать меня своими подозрениями?
Мой собеседник снова гордо запрокинул голову.
— Спешу вас разочаровать, наша беседа только начата, — ответил я сурово.
— Учтите, я не намерен сносить оскорбления!
– пригрозил Журавлёв.
— Позвольте узнать, какую кару вы мне приготовили? — мне стало смешно, наверняка, этот павлин ни разу не держал в руке пистолета.
— У меня есть серьёзные связи, — произнёс он оскорблённым тоном, — я могу добиться, чтобы вы лишились службы, которой так дорожите...
Эти слова рассмешили меня, стоило больших трудов, чтобы не расхохотаться. Я вопросительно посмотрел на светского болтуна, который опустил взор. Он попытался взять чашку, чтобы сделать глоток кофе, но дрожь в руках не позволила ему. Журавлёв
Журавлёв бросил на меня очередной гордый взгляд, плотно сжав напомаженные губы. Никак не могу понять, почему некоторым дамам и барышням нравятся подобные... субъекты...
Продолжать беседу далее не имело смысла.
Другим объектом моего любопытства стала чета Заловых. Замечу, не только мне показался подозрительным тот факт, что богатая невеста господина Залова скоропостижно скончалась, успев отписать жениху немалую долю своего состояния. А его внезапная женитьба на другой только усилила подозрение. Мне вспомнилось, как Суханов напомнил Залову о его покойной невесте, похоже, это напоминание не вызвало у юноши тёплых чувств.
Чета Заловых старалась выразить печаль о кончине полковника Суханова.
— Он был таким милым, — вздохнула госпожа Залова.
— Да, он не заслужил подобной участи, — согласился её супруг, — я даже не могу предположить, кто мог совершить подобное злодейство.
— Позвольте спросить, где вы были в утро смерти полковника? — спросил я.
— Мы отправились на прогулку, с нами в компании были госпожа Енская и её младшая сестра, — ответил Залов.
— Вы проезжали мимо места убийства... — но я не успел закончить речь.
— Мы не встретили полковника, — ответила госпожа Залова.
— Увы, мы не заметили ничего, что могло бы помочь вам, — согласился её супруг.
Вместе они очень напоминали двух заговорщиков.
— Вы были знакомы с господином Енским? — поинтересовался я.
— Да, я была знакома с ним, — ответила Залова, — он был очень приятным человеком, разве что слишком серьёзным...
— Серьёзность, скорее, добродетель, чем недостаток, — заметил её муж, — мне бы это качество не помешало...
Он будто бы задумался.
— Енской заботился не только о супруге, но и о её взбалмошной сестре, — продолжала Залова, — эта барышня едва не стала супругой карточного шулера. Вы можете представить, какой бы это был позор? Барышня Каверина невыносима, сестре очень тяжело уследить за ней...
Мне тоже нрав упомянутой барышни показался слишком взбалмошным.
— Аннет Каверина могла стать женой картёжника? — удивился я. — Она не производит впечатление наивной романтической особы...
— Он был знатен и богат, — ответила Залова, — если бы не Енской, никто не узнал о его карточных обманах. Какой позор для родовитого дворянина! Единственное, что он смог сделать, достойно уйти из жизни...
Поскольку я ничего не знал о случившемся несчастье, то не спешил разделить мнение госпожи Заловой.