Неспящие
Шрифт:
— К сожалению, мы не можем вмешиваться в его деятельность, — мягко предупредил мистер Хикари. — Пока Лас-Риас предоставляет всему миру куполы-биосферы и свои программы по выращиванию продуктов…
— Я понимаю, — кивнул мужчина. — Но я бы все же хотел попросить о помощи в моей работе на благо общества. Я хочу получить прогноз… в частном порядке. Для всего Лас-Риаса.
— Хотите определить свою примерную продолжительность жизни? — поинтересовалась Наоки. Габриэль Тимидо усмехнулся.
— С ней все хорошо. Нет, я бы хотел получить прогноз сценариев развития жизни в городе. Но для этого нам не хватает данных. Но, может, их удастся получить на месте. Скажем, если кто-то из ваших специалистов поедет в Лас-Риас и проанализирует
Супруги Хикари неуверенно переглянулись. Но вот Кана была полна уверенности. Она смело шагнула вперед, и отец не успел бросить предупредительный взгляд, когда она сказала:
— Я слышала, что в Лас-Риасе действует особая политика социального здравоохранения, — невинно улыбнулась она. — И что бедное население вынуждено работать без сна, но данные об эффективности, которые подтвердили бы гуманность и целесообразность такого решения отсутствуют.
Габриэль Тимидо смерил девушку оценивающим взглядом.
— Это правда, — улыбнулся он. — Мисс Кана, я полагаю. Наслышан о Вас.
Он учтиво поклонился, а Кана была искренне благодарна, что он не упомянул о том, что она — первый ребенок, полученный благодаря «Кассандре».
— Я изучаю связь благополучия населения и качества сна, — опустила взгляд девушка. Отец поджал губы. А вот Габриэль Тимидо, наоборот, улыбнулся еще шире.
— Уверен, в Лас-Риасе вы найдете множество материала для исследований, если сможете до него добраться. Как думаете?
Кана кивнула и бросила вопросительный взгляд на родителей. Те переглянулись, словно решали очередную аналитическую задачу.
— Что скажете, если я предложу вашей дочери увлекательную командировку в Лас-Риас? — продолжил Тимидо. — В рамках программы обмена знаниями. В Лас-Риасе богатое население крайне обеспокоено своими показателями здоровья. А пока мисс Кана будет его изучать, мы постараемся добыть засекреченные данные о бедной части населения. Избавимся от белого пятна в глазу «Кассандры».
И он бодро отсалютовал им бокалом вина. От такого предложения создатели нейросети не могли отказаться. Они, конечно, еще немного посомневались, стоит ли отправлять Кану — книжного червя, так и не сделавшего ни одного важного открытия. Но в конце концов решили, что так даже будет лучше. Кана знала, как работает «Кассандра», а ее работа не привлечет лишнего внимания. В общем, через несколько дней Кану проводили на лодку Габриэля Тимидо.
Она впервые покинула Нару с ее мостами, исследовательскими центрами и лабораториями. Впервые увидела океан, простирающийся за проливами и заканчивающийся безжизненной гористой пустыней там, где когда-то были мегаполисы. Мать и отец отправили ее в путешествие с плохо скрытым облегчением, Кана так и не смогла понять, почему. Пожелали не тратить время зря.
Несколько дней они с Габриэлем провели бок о бок на борту небольшой яхты. Мужчина все время был занят чем-то на борту, помогал команде, то и дело уточняя, комфортно ли Кане. Девушка сначала чувствовала себя беспокойно от такого пристального внимания красивого и обаятельного мужчины. А он, словно чувствуя ее дискомфорт, разговаривал, рассказывал истории, показывал фотографии Лас-Риаса на своем трекере. Он придерживал ее, если яхта налетала на достаточно высокую волну. Он обсуждал с ней книги, которые она взяла в дорогу. И постепенно Кана расслабилась. Однажды вечером, втайне от себя, она заглянула в данные Габриэля Тимидо, передаваемые «Кассандре». Судя по его профилю, они с Каной вполне могли бы быть парой. Эта мысль вызвала в ней одновременно восторг и страх. Страх от того, что единственной пользой, которую она сможет принести в жизни, будет рождение ребенка от «правильного» человека.
И все же она искала возможности провести с ним больше времени. Спрашивала о Лас-Риасе с его садами-биосферами под стеклянными куполами. А Габриэль Тимидо рассказывал.
Когда синева океана сменилась мутными зеленоватыми водами, лижущими новенькую пристань, они пересели на вездеходы. Еще несколько дней они неслись по пустыне, пока, наконец, на горизонте не появились скалистые утесы с нахлобученными на них куполами биосфер.
— Мне кажется, в Лас-Риасе самые живучие и стойкие люди. После кризисов у нас был только песок и безжизненная земля, а мы даже из этого смогли построить новую жизнь, — гордо сказал Габриэль Тимидо, придерживая бледно-зеленую Кану за плечи. Если путешествие на яхте ей удалось пережить без проблем, то вездеход оказался непосильным испытанием для ее вестибулярного аппарата. Она сгорала со стыда, но когда Габриэль Тимидо придерживал ее и старался отвлекать разговорами, она готова была мириться со своим состоянием. Пусть ее хоть наизнанку вывернет, если этот мужчина будет рядом. Она стерпит все.
Он сопровождал ее до самого дома, выделенного ей на время пребывания в Лас-Риасе. К их приезду уже все было готово. Холодильник наполнен едой с местных плантаций, постель заправлена, багаж выставлен в просторном коридоре. Габриэль отпустил телохранителей и провел девушке экскурсию по дому, а затем, как участливый хозяин, приготовил ей кофе.
— Тебе предстоит многое увидеть и узнать, — произнес он с теплой улыбкой.
Кана тем временем расползлась по дивану и старалась собрать себя в кучу. Больше всего ей хотелось распластаться на кровати и уснуть, не было ни восторга, ни возбуждения, только всепоглощающая усталость. Казалось, за все дни на борту и в кабине вездехода она забыла, каково это, ходить по твердой земле. И все же было что-то еще. Веселость. Удовольствие. Чувство свободы, каким-то образом уместившееся под стеклянным куполом. Габриэль продолжал расхаживать по комнате, потягивая свой кофе.
— Здесь все не так строго, как в Наре. Возможно, к тебе будут относиться немного отстраненно, но это только первое время. Здесь все происходит очень легко, никто не любит долгие расшаркивания. Поэтому не пугайся, если при встрече тебя постараются расцеловать в обе щеки.
— А это гигиенично? — спросила Кана и сама рассмеялась, словно выдала удачную шутку. Габриэль улыбнулся.
— Неплохой настрой, доктор Хикари. Я попрошу тебя об одолжении — не говори никому, что ты будешь делать прогноз для меня. Это конфиденциальная информация, — попросил он. Улыбчивое лицо резко стало серьезным, жестким. Улыбка тут же слетела с губ Каны. Девушка кивнула. — Я устрою тебе встречу с губернатором Никколо. К сожалению, все вопросы доступа решаются напрямую через него. Но это пока.
— Думаю, я справлюсь.
— Я в этом не сомневаюсь.
Он допил кофе, проверил время на трекере, взглянул на Кану еще раз.
— Чуть не забыл. Дай мне свой трекер, я попрошу техников обновить его под нашу версию системы, — он протянул руку, как нетерпеливый ребенок. И Кана протянула руку с трекером в ответ.
Она не успела смутиться, а его теплая ладонь уже сомкнулась на ее запястье, вторая рука заботливо освобождала от ремешка. Большой палец аккуратно огладил выпирающую косточку. Кана чуть вздрогнула, как от щелчка током. Габриэль заметил это. Улыбнулся. Трекер невесомо соскользнул с запястья, но руку мужчина не торопился отпускать, внимательно наблюдал за девушкой. И Кана приподнялась с дивана, подалась вперед, прижимаясь к крепкой груди, цепляясь за его пиджак на случай, если земля прямо сейчас разверзнется под ней. Габриэль наклонился к ней, утягивая в мягкий, головокружительный поцелуй. Обхватил ее талию. Движениями опытного фокусника избавил ее от одежды. И в эту секунду Кана подумала, что к черту все эти научные открытия и пользу обществу. Если ее единственной заслугой будет делить постель с таким мужчиной по указанию «Кассандры», она согласна. И она подтверждала это каждым стоном и слабым выкриком «да!».