Нэстэ - Майя. Рассказы

Щукин Михаил Николаевич

Для Луани, бабушка в их семье объявилась совсем недавно. И по сути она была им неродной. Институт вторых родителей не был исконно элфийским. Эту традицию они заимствовали в в Империях Объединенных миров во время Эпохи скитаний. Тогда действительно было обычным делом, когда дети элфов оставались без родных.

После обретения Элфании эта традиция обрела новое значение. Когда государство ставит целью поощрение максимальной рождаемости, очень быстро возникает вопрос как уследить за воспитанием небольшой кучки детишек, то и дело норовящих упорхнуть за ограду дома. Благо тут нашлось решение и проблемы обделенных. Для бескрылых это был шанс на обретение нормальной семьи.

Но бескрылых стало все же меньше. А жизнь в Элфании на много безопаснее. После первых десятилетий колонизации заработали программы поддержки семей.

Институт вторых родителей немного ослабил свои позиции. Хотя среди знати и владеющих опасными профессиями это практиковалось до сих пор.

Оказалось что не только. Эпоха скитаний упорно напоминала о себе многими способами в семьях элфов. В их семье тем, что мама долго болела и лечилась после того, как родилась Луани. И тогда же ее отцу порекомендовали выйти с запросом на удочерение. На этот призыв откликнулась семья фермеров с континента Фарнир.

У этой семьи после гибели сына, остался внук, на тот момент уже подросток. А проживали они где-то в деревне вблизи границ латтории Дарующей. То есть в тех кошмарных землях, где встреча с дикой ниахарой была обыденным делом.

Ну заключили мама с папой договор об обоюдном усыновлении. Она стала названной внучкой, и обрела брата, которого никогда не видела. А мама с папой заполучили названного сына. Впрочем, не надолго. Лекарям не удалось справиться с наследственным повреждением генов. И он умер, когда Луани исполнилось всего три года. Следом ушел и названный дедушка.

С тех пор Луани ничего не слышала названных родных, пока ей не исполнилось девять лет.

Их семья считалась со средним достатком. Но своей загородный дом позволить себе не могли. А правительство требовало вывозить детей на весь каникулярный триместр в места отдыха. Луани взбунтовалась против правительственных лагерей в лет восемь, после того, как увидела реакцию некоторых одноклассников на ее рассказы. Вот тогда и появилась снова названная бабушка.

Родители, оказывается, поддерживали с нею связь, один два раза в год поздравляя с праздниками.

Как оказалось, у бабушки на берегу океана был свой собственный гостевой домик. Огромная роскошь, непонятно откуда взявшаяся в семье наемного работника фермы. Несколько лет простаивал без дела. А теперь был предоставлен в их полное распоряжение.

Домик располагался на гостевом континенте, совсем рядом с огромным береговым обрывом, внизу которого плескалось тёплое море. Она тогда впервые поняла скепсис одноклассниц по поводу вышек и прыжковых площадок над городскими стадионами.

Можно было сорваться с его края и долго нестись вниз в пикировании, закручивать немыслимые виражи на входе совсем рядом с водной гладью. Никакая вышка не сможет повторить ощущение от мелькающих совсем рядом скал, мелких деревцев, чудом на них держащихся, и почти полном отсутствии каких либо правил на виражах, о которых надо думать, чтобы не столкнуться. Главное, выход из пикирования от берега в сторону океана. Так тут делали все.

А потом, окунувшись в море, долго сушить крылышки под горячим солнцем лёжа на почти белом песке.

Жаль только, что это счастье длилось всего пару стандартных недель в году. А потом опять город, тренировочный стадион и ворчание наставников.

Их семья не была богатой. Родители служили в государственных лабораториях. Так что такие поездки позволить себе они смогли всего раз в году. Тогда она наконец познакомилась и с бабушкой, приезжавшей на день специальной, чтобы повидаться с ними.

Хотя какая уж там бабушка. Скорее прабабушка. По возрасту она не далеко ушла от первопоселенцев и вроде как даже лично служила у самой Даруюющей.

Названная бабушка посмеялась над ее комментариями и согласилась отзываться на прабабушку. А уж потом сама Луани сократила это то односложного и емкого "Пра".

Пра жила в деревне, расположенной в латтории рода Аманиатрони. Соратницы и компаньонки самой Дарующей. По слухам, именно Дарующая позвала ее с собой и показала земли будущей латтории, тем самым сделав ее соседкой.

Вот почти на границе этих двух латторий и была деревня, в которой жила Пра. В городе о фермерах этого материка отзывались с некоторой снисходительностью.

Но о деревнях латтории Аманиатрони и Дарующей отзывались с уважением. Говорили что это очень опасные места, из-за вольготно проживающих там ниахар. Амани могла с ходу назвать несколько игровых роликов про браконьеров, рискнувших пойти в земли Дарующей. Впрочем, об этом регулярно случались и новостные сообщения.

Дак что Луани, как и все е ровесники, хорошо знала, что о судьбе таких отрядов часто узнавали много позже, по находкам лесничих, добирающихся к местам их последних стоянок.

И почему Пра остаётся в столь страшном месте она не понимала. Ведь старые элфиане могли жить где угодно. Пенсия позволяла. Но бабушка в Столицу приезжала с ответным визитом только однажды. Оформляла какие-то документы. А родители никогда у неё дома не были. Территории Дарующей и Амани имели официальный статус заповедной. А горная долина которую и делили земли совместного предприятия двух латторий, были знамениты плантациями "зонтиков". Дующих лучшие плоды во всей Элфании. Собственно в деревне бабушки и жили работники обслуживающие плантации и гнезда обоих владетелей.