Нестрашная сказка про домовых и других жителей дома

Гордон Макс

– Я тебя не пугаю, ответил Леша. Я сам испугался.

– Это чего-й то ты голову суешь куды не просют, а потом пугаешься? – отозвалось существо из-под ванной.

– Ну как чего, – стал пояснять Леша. Сперва, мне любопытно стало, кто же там шуршит под ванной ночью. А потом, как ты из-под ванной вылез, то я тебя и испугался.

– Это чей-то ты меня испугался? в голосе существа слышалась обида.

– А как же мне тебя не испугаться то? удивился Леша. – Я как смотрю, что из-под ванной вылезло что-то лохматое, косматое, с длинными ушами и носом –

крючком.

– Сам ты такой страшный! – раздалось из-под ванной. Подкрадывается ночью, пугает, да еще и обзывает. Ты сам то себя в зеркало видел? Большой, неуклюжий, с толстыми руками и ногами. С большой круглой головой. И лопоухий.

– Это кто это тут лопоухий? – рассердился мальчик.

– Ну а кто, – я что ли?! – с издевкой спросило существо из-под ванной.

После этой словесной перепалки, мальчик и маленькое существо сидели молча. Ну, по крайней мере, какое-то время. Потом Леша вздохнул.

– Ладно, ты это, извини меня. Может я и вправду погорячился. Может и нос у тебя не крючком вовсе, это я так, впотьмах не разглядел.

– Тогда и ты извини меня, – тут же отозвалось существо, продолжавшее прятаться под ванной, – может уши то у тебя и не такие лопоухие, может это тень была на стене.

Они опять посидели молча. Наконец Леша сказал:

– Ладно, уже поздно, мне давно спать пора. Я, пожалуй, пойду к себе. На верх.

– Да, уже поздно, согласился тонкий голосок, – я, пожалуй, тоже, спать пойду. К себе. Вниз.

– Кстати, я тут живу. Ну с родителями, а еще с сестрой, дедушкой и бабушкой. И Меня зовут Леша, – представился мальчик.

– И я, тоже, тут живу, – ответило маленькое существо из-под ванной, только моих родителей сейчас тут нет, им пришлось срочно уехать. А еще дедушка уехал к двоюродному брату, тому помощь нужна, у того в доме нечистая сила завелась, вот он и поехал, стало быть, – вместе ее, эту силу нечистую, гонять будут. Пока не выгонят. Но дядя и бабушка со мной остались. За домом, стал быть, приглядывать.

– Ясно, ответил Леша, хотя ему было ничего не ясно. – Ну а сам-то ты кто и зовут-то тебя как?

– Меня зовут Веня. Я домовой, – представилось существо, вылезая из-под ванной.

Мелкие хлопоты. Немного о домовых и троллях.

И снова наступило утро. Оно пришло, как всегда, неожиданно, рано и сонно. Ну, как обычно и приходит утро. Дети встали и пошли умываться. А родители уже давно были на ногах. Мама готовила завтрак, бабушка помогала маме, дедушка дремал напротив телевизора, в котором усатый дяденька, в сером костюме, монотонно что-то рассказывал, время от времени, поднимая взгляд от бумажки, с которой он читал слова, на экран телевизора, – видимо он проверял, все ли зрители уже заснули.

Самым бодрым в это утро оказался папа. Он, вооружившись, гаечными ключами и изолентой, ремонтировал кран в ванной. Из этого крана тонкой струйкой бежала вода, на что мама, уже не раз, говорила, – если вдуматься, то все-таки, это кран, а не Ниагарский водопад. И что у главы семейства уже давно должны были отрасти руки. Отрасти и примениться.

Вот, папа и применял свои руки к крану в ванной комнате. Он, сперва, долго ковырял этот кран гаечным ключом, шепча себе под нос заклинания починения:

– Погоди – погоди… сейчас – сейчас… Ах ты ж!

Но, видимо, гаечные ключи были не правильными, потому, что папа, через какое-то время, отшвырнул их в сторону и взял в руки пассатижи. Пассатижи, как утверждают фиксики, – смешной инструмент. Но, в то утро, папе было не до смеху. Несчастный, подлый кран, – как назвал его папа, ни в какую не хотел починяться.

Не помогли пассатижи, оказался бессильным молоток. И в дело пошли более сильные заклинания и изолента:

– Да я ж тебя сейчас! Ах ты ж зараза! Да что б тебя!

Но злосчастный кран так и не пожелал исправиться. Вода из него продолжала бежать, при чем, как ехидно заметила мама, – до папиного ремонта с этим краном справился бы любой слесарь, а после того, как папа в нем поковырялся, – нужен уже хороший, опытный слесарь. И посоветовала папе, перед приходом этого самого опытного слесаря, убрать с трубы изоленту, которую он туда намотал. А то, этот самый опытный слесарь, может со смеху упасть и не встать, прямо у них в ванной, – сказала мама.

Папа на это ответил, – что просто у него нет нужного гаечного ключа, под этот нестандартный кран, а кабы он был, этот самый ключ, то папа бы в момент все починил. Сказав это, папа приободрился, вытер руки и пошел завтракать.

После завтрака, папа с мамой поехали на работу, а по дороге, завезли в школу Лешу и в детский сад Машеньку. Бабушка с дедушкой остались дома. Разбирать вещи и подметать полы, чтобы вечером было можно расставить шкафы по своим местам.

Вечером, после ужина, папа с дедушкой передвигали мебель. Передвигание мебели, особенно тяжелых шкафов, это, ребята, такой обычай при переезде. Взрослые, этим обычаем, никогда не пренебрегают! Сперва, нужно расставить шкафы и комоды вдоль одной стены. На следующий день всю мебель нужно обязательно передвинуть к другой стене. А потом, через день или два, нужно все передвинуть обратно. А по-другому ни как, – обычаи нужно соблюдать, ребята!

Передвинув мебель, дедушка, держась за спину, пошел послушать новости по телевизору, а папа, гордо достав из сумки новый, блестящий гаечный ключ, пошел в ванную продолжать чинить кран.

Какое-то время, в ванной было тихо, затем раздался звон упавшего гаечного ключа, шум воды и папин голос громко и укоризненно провозгласил:

– Ах ты ж японский городовой!

– Ну все, мы остались без воды, – вздохнув, сказала мама.

Впрочем, как потом пояснила бабушка, которая побежала в ванную, смотреть что же там случилось, – без воды они не остались. Скорее наоборот. Она сказала, что воды теперь в ванной, хоть отбавляй. И кран теперь не работает. Вернее, он работает, но только в одну сторону – в сторону льющейся из него воды. А в другую сторону, он совсем не работает.