Несвобода
Шрифт:
Усмехнулась и отвела взгляд, попутно заметив, как одна из покупательниц с интересом прислушивается к нашему разговору. Вряд ли я справлялась настолько успешно, что он без меня бы не обошелся. Дело, конечно, было не в этом. И про «никаких отношений», вероятно, сейчас говорил честно. Но надо быть глупцом, чтобы не понимать — передумаем мы быстро. Очень взаимно и очень страстно. Потому что, в принципе, не можем переносить присутствия друг друга без желания коснуться. Вдохнула медленно и, не глядя на него, ответила:
— Я работаю, Вадим. Прошу, не мешай.
— Ясно, — равнодушно ввернул и тут свое любимое словечко. — Когда кончается твоя смена?
— В семь, — ответила, чтобы закончить. — Но мне нечего тебе сказать.
— Посмотрим.
И, резко развернувшись, вышел. После чего весь персонал уставился на меня. Я пожала плечами и повернулась к покупательнице — теперь ей придется купить эти тени, даже если не собиралась! Заплатит за любопытство. Ну, и тенями обзаведется, пусть они ей и не нужны.
Само собой, что я рассмотрела машину сразу и не удивилась. Не стала корчить из себя принцессу, подошла и села в салон. Если Вадим хочет поговорить, то хоть весь мир начнет трещать по швам, мы все равно поговорим. Легче торнадо остановить. Но за истекший час я успела настроиться и потому начала сама — твердо и уверенно:
— Вадим, я понимаю, чего ты добиваешься…
— Чего?
— Не перебивай, пожалуйста! Мне и так сложно, — смотрела вперед, чтобы не сбиться с мысли. — Я понимаю, чего ты добиваешься. Наверное, все же привык ко мне и теперь не можешь отпустить.
— Привык и не могу. Продолжай.
— Благодарю, что разрешил, — я со злостью зыркнула на него и тут же уставилась в лобовое стекло. — Но я так не хочу, неужели непонятно? Тебя могут не впечатлять мои успехи — мне достаточно, что они саму меня впечатляют. Если я снова сяду тебе на шею, то не смогу собой гордиться.
Он помолчал недолго, потом заговорил более мягким тоном:
— То есть тебе нужна независимость? Арина, работай в этом своем бутике, если так надо. Возьми с меня письменное обещание, что я не стану покупать без твоего дозволения тебе вещи или решать твои проблемы. Мне это не нравится, но воля ваша, Арина Алексеевна. Нормальная независимость? Устраивает?
Прозвучало так неожиданно, что я уставилась на него:
— Ого… Сам Вадим Андреевич готов отказаться от всепоглощающего контроля? Да ладно!
— Готов.
— А что взамен? — я попыталась улыбнуться, но вряд ли получилось, слишком была напряжена.
— Как будто сама не понимаешь.
Я понимала, еще как. Быть с ним, спать с ним, любить его — и все потому, что его симпатия оказалась сильнее, чем мы оба сразу понимали. Но она есть. Да настолько сильная, что он — может быть, впервые в жизни — готов на какие угодно уступки. Почувствовав свою власть, я смогла и улыбнуться шире:
— Не понимаю. Объясни.
Теперь он уставился в лобовое стекло, тоже начиная улыбаться, но как-то смущенно.
— Все ты понимаешь.
— Не-е-ет, — протянула я самодовольно. — Ну же, скажи это вслух, Вадим. Быть может, если бы сказал раньше, то я не смогла бы уйти?
— Что именно сказать?
— Что слишком сильно скучаешь по мне.
— Есть такое дело.
— Что хочешь меня, — продолжала я подсказывать.
— Этого я и не скрывал никогда.
— А может, ты меня любишь? Нет, ну всякое может случиться. Времени-то ого-го прошло, а тебе все неймется.
Уголок его рта поднялся еще выше, но он не повернулся — не позволил насладиться его состоянием, в кои-то веки хоть на каплю смущенным.
— Арин, ты так любишь эти громкие слова… я мог бы сказать «люблю», а дальше что? Неужели тебе сахарных признаний только и не хватало, чтобы делать что сама хочешь?
Я выдохнула, открыла дверцу и вышла на улицу. Не оглядываясь, зашагала по улице. Это не было наказанием, ничего подобного, просто и ему, и мне нужно все осознать. На самом деле в его чувствах я именно с этой фразы уже не сомневалась. Просто Вадиму нужно переступить через себя, а это всегда непросто.
Я и не думала, что он отступится. Во вторник без пяти семь я имела честь снова видеть его на работе. Если девушки вчера кое-как удержались от расспросов, то после этого они уже сдерживаться не станут. Он остановился в двух шагах и заявил:
— Сегодня едем ужинать, я заказал столик.
— Вадим! Нет!
Он уже почти развернулся, но замер:
— Нет?
— Нет! — уверенно повторила я.
— Ясно. Цветы?
— Представить не могу тебя с цветами!
— Я тоже. Тогда цветы.
В среду заявился с шикарным букетом. Просто подошел, положил на край прилавка и молча вышел. Пришлось девчонкам рассказывать, что мы с ним встречались, а потом расстались, а потом… ну вот…
Сергей в мою сторону больше не смотрел.
В четверг машина снова была припаркована недалеко от входа. Я немного помялась, но потом подошла. Вадим сдаваться не умеет, но доводы разума слышит всегда. На них и ставка. Потому я села внутрь и сразу начала:
— Ты сводишь меня с ума. Честно. И не стану врать, что мне твое внимание неприятно. Но с тобой я не буду. Хотя бы из-за отца. Ты ведь понимаешь, что тебя не трогают только потому, что мы не вместе?
Он вместо ответа заблокировал двери и повернул ключ зажигания.
— Вадим!
Никакого ответа.
— Вадим! Да ты спятил!
— Нет. Я пригласил тебя на ужин еще в понедельник. Но столик в ресторане сегодня не готов, так что едем ко мне.
— Не хочу!
— Хочешь. Или не хочешь. Тогда считай это похищением. Все-все, Арин, хватит уже от меня бегать.
Вздохнула и смирилась.
Вадим, как всегда, готовил превосходно. И даже пальцем меня не коснулся, и скользких тем не поднимал. Он просто готовил, а я таяла уже от одного его вида. И вдруг в голову пришла идея, которая в тот момент показалась единственным выходом: