Нет ничего невозможного
Шрифт:
Ева готовилась к этой встрече не одну неделю. Она всегда действовала профессионально и точно, и всегда по плану. Электронные таблицы у нее были в полном порядке, и даже месячные не задерживались ни на день.
Вот почему она сразу поняла, что ей необходимо купить тест на беременность.
И если бы Грэм действительно хорошо ее знал, то уличил бы во лжи, когда она сказала, что ей нужно подготовиться к встрече. Он знал бы, что все замечания и текст выступления выучены наизусть, раз она хочет заполучить перспективную новую компанию. Значит, это доказывает, что они не знают друг друга достаточно хорошо… помимо спальни.
Грэм потянул узел на поясе ее халата, но Ева схватила его за руки.
– Тебе, возможно, отлично думается и в ванной тоже, но не мне.
Грэм игриво покусал ей мочку уха, но настаивать не стал:
– Ты всегда мне льстишь.
Как будто его самооценка нуждается в поощрении!
Ева закончила поправлять постель, а Грэм уселся в угловое кресло, надевая ботинки. Этот мужчина чертовски привлекателен и в голом виде, но дизайнерский костюм творит чудеса и с ним. Каждый раз, когда он приходил после работы к ней, Еве не могла не восхищаться этой картинкой из модного мужского журнала, которую он являл собой, особенно с небрежно падающей на лоб прядью волос. Его волосы нуждались в стрижке, но при этом он выглядел безупречно, как и подобает влиятельному чикагскому юристу.
Ох уж этот взгляд искоса! Чувственный взгляд из-под густых ресниц и легкий наклон головы, совсем как у Джорджа Клуни [2] . Да… аквамариновые глаза – главная составная часть его обаяния, чтобы поймать вас на крючок. И как только он вас очаровал, он затягивает вас дальше в сеть своими соблазнительными приемами.
Грэм встал и закатал рукава модной черной рубашки.
– У меня вообще-то есть одно дело на сегодня. Мы встречаемся с Бруксом, но скажи только слово – и я с радостью все отложу.
2
Джордж Клуни – американский актер, режиссер, продюсер и сценарист (р. 1961).
Ева, смеясь, покачала головой:
– У нас с тобой у обоих встречи. И если наши семьи заметят, что мы одновременно отсутствуем, они опять начнут выяснять, что к чему. Лучше не дразнить гусей.
Он молча шагнул к ней, обнял и поцеловал. Может ли поцелуй вместить в себя столько огня, волнения и возбуждения? Тело мгновенно оказывается во власти желания, которое захватывает ее каждый раз, когда он дотрагивается до нее.
Грэм провел руками по ее спине, и шелковая ткань приятно защекотала кожу. Легонько покусав ей губу, он пробормотал:
– Я вернусь к ночи.
С этим обещанием он отпустил ее и ушел. Ева продолжала неподвижно стоять, глядя на аккуратно заправленную кровать и старясь осмыслить, как эта незапланированная беременность вольется в ее тщательно продуманную жизнь… и как Грэм воспримет новость о том, что он станет отцом.
– Чего бы мне ни стоило, я разоблачу этого обманщика и негодяя, – заявил Брукс.
Грэм сжал переносицу пальцами. Саттон Лазарус Уинчестер всегда был бельмом на глазу – его риелторский бизнес был главным конкурентом «Ньюпорт корпорейшн». Но с тех пор, как они узнали, что у Саттона была связь с их матерью, Синтией Ньюпорт, все обострилось до предела.
Это началось, когда Синтия приехала в Чикаго. Ее настоящее имя – Эйми Джоу Тернер. Так ее звали, пока она, беременная близнецами, не сбежала от побоев отца. Взяв новое имя и перебравшись в другой город, Синтия стала работать в кафе и копить деньги на воспитание своих мальчишек. Ее взяла под крылышко Герти, официантка на пенсии. В этом кафе Синтия познакомилась с Саттоном, затем незаконная связь – и вот появился брат по отцу Карсон.
Вся цепь событий представляла собой запутанный клубок. Но сейчас, когда анализ ДНК был признан официальным документом, Грэм и Брукс знали наверняка, что Саттон не их отец. Что и позволило Грэму обольстить Еву. Эта женщина связала его по рукам и ногам. Он считал часы, когда мог снова быть с ней, слышать, как она, задыхаясь в порыве страсти, шепчет его имя и прижимается к нему всеми изгибами своего изумительного тела.
– Ты меня не слушаешь?
Грэм опустил руки на подлокотники кожаного кресла и тяжело вздохнул. Он слушал невнимательно, потому что в голове крутилось, как бы найти способ вывести Еву из-под удара.
– Я тебя слушаю. И я согласен – Карсон имеет право на наследство после смерти Саттона. Это справедливо, раз Карсон его сын. Имущество не должно быть разделено только среди дочерей.
Три дочери Саттона также будут биться за наследство. Нора, Грейс и Ева не были готовы делиться еще с одним претендентом, но поскольку анализы доказали, что Карсон по рождению тоже Уинчестер, кто чем недоволен, не имеет значения.
Грэму было противно, что он и его братья сплотились против Евы с сестрами. Но справедливо, чтобы Карсон, когда Саттона не станет, получил причитающуюся ему долю. В интересах Уинчестеров не опровергать этот факт, потому что Грэм выступит против них… и выиграет.
Вся эта сумятица являлась еще одной причиной, почему связь Грэма и Евы была исключительно физической, без каких-либо чувств. Без обременительных обязательств и без обещаний длиться вечно.
И ни за что на свете их братья и сестры не должны знать правды о том, каким сильным было их взаимное притяжение. Вначале знакомства они не очень-то остерегались, но вскоре поняли, что лучше держать их связь в секрете. Это никого не касается, они видятся исключительно в спальне, а что творится за ее пределами, им безразлично. Никаких разговоров о семьях или завещаниях и вопросов о здоровье Саттона. Только так их связь держится, и Грэм не спешил покончить с этими отношениями, порвать с женщиной, страстность которой равна его собственной.
– Итак, нужно, чтобы ты вручил Еве повестку в суд.
Слова Брукса, холодные, резкие, вывели Грэма из задумчивости. Он выпрямился.
– Прости?
– Я так и думал, что ты не слушаешь, – проворчал Брукс. – Нам необходимо, чтобы она и ее сестры дали показания на слушаниях по наследству Саттона. И ты вручишь эти повестки.
А вот и плата за связь с Евой. Черт подери. Он всей душой за то, что Карсону положена его доля, но он не хочет воевать с Евой. Конечно, не потому, что он не одержит верх, – это для него не проблема. Когда Грэм Ньюпорт приходил в суд, он приходил за победой и выходил победителем. Всегда. Но воевать с Евой…
Нет-нет. Он не хочет ничего длительного или серьезного, но он не готов остановить эту восхитительную тайную связь. И должен признаться, что секретность доводила возбуждение до предела. Секс всегда давался ему легко, к тому же Ева соответствовала ему в накале страсти – подобного он не встречал. Итак, сейчас он хочет одного – чтобы судебная повестка исчезла и не мешала его интимной жизни.
– Когда заседание суда? – спросил он у Брукса.
– Через две недели. Я бы предпочел, чтобы пораньше. Хочу успеть, пока Саттон жив.