Нет ничего невозможного
Шрифт:
Завернувшись в полотенце, Ева заткнула концы на груди. Она так долго проспала? Наверное, устала сильнее, чем думала.
– Во-первых, я не давала согласия встречаться с тобой по твоему требованию, – отрезала она и выразительно на него посмотрела, когда он уставился на ложбинку у нее на груди. – Во-вторых, ты не ответил, как попал в мой дом.
Он оказался почти вплотную к ней, пальцы води ли по ее голым рукам. Молча, он наклонил голову и провел губами по ее лицу, по скулам, по подбородку. Сильная дрожь пробежала по телу Евы, она стиснула ладони и прижала руки к бокам, борясь с желанием уступить ему.
– Ты восхитительно пахнешь, – прошептал он, продолжая гладить ей кожу. – Я забеспокоился, когда ты не появилась.
Ева откинула голову, наслаждаясь лаской и презирая себя за это. С этим мужчиной она себе не принадлежит. То, что он забеспокоился, приятно, но все равно они с Грэмом не влюбленная пара, и их разговоры не выглядят разговорами близких людей.
– Грэм, – Ева толкнула его в грудь, – не надо…
Его это не остановило, он обнял ее и заглянул в глаза.
– Знаешь, мы с Бруксом поняли друг друга.
Ева недоверчиво сощурилась:
– И он откажется от расследования моих семейных дел?
– Пока что он прекратит публикации. Но я не склонен говорить сейчас о моих братьях или о твоем отце. – И призывно покусал ей губы. – Ева, поверь мне. Я не стану тебе вредить.
Поверить ему… О, как бы ей этого хотелось! У нее есть секрет, о котором она еще не готова ему рассказать. Может, он и не намерен навредить ей, но уничтожить ее отца он намерен, а это нанесет удар ей.
Грэм дернул полотенце, и оно упало на пол. Ева не успела ему помешать. Все их прежние интимные общения – это натиск, неистовство, сброшенная в ярости одежда. А это медленное обольщение в ванной кажется даже более сексуальным.
– Не надо ни о чем думать, – раздался требовательный шепот Грэма. – Ты просто чувствуй. И все.
Можно подумать, что у нее есть выбор…
Глава 4
Грэм никак не мог насытиться Евой. Когда она не появилась, он подумал, что она еще работает, но когда она даже не ответила на эсэмэску, то он запаниковал подобно влюбленному дураку. Но он не влюблен и не дурак. Тогда что с ним?
И он приехал к ней, используя секретный дверной код, который как-то подсмотрел у нее. А когда увидел ее в ванне, то первое побуждение у него – забраться туда самому. И желательно побыстрее.
Но действовать надо неспешно. Она выглядит такой беззащитной, что у Грэма защемило сердце. Правда, он сразу подавил это чувство – лучше думать о желании ощутить ее под собой.
Он хочет ее, и он ее получит. Сейчас.
Посередине ванной стоял туалетный столик. Грэм подхватил Еву, усадил на край и втиснулся у нее между бедер. Он гладил ноги, округлые бедра и тонкую талию.
– Нам больше не следует этого делать, – прошептала она, вцепилась пальцами ему в плечи и задрожала, выдавая свое желание. Начало хорошее, и скоро она будет извиваться и, задыхаясь, выкрикивать его имя.
Грэм провел кончиком пальца по ее груди и ниже, к животу.
– И почему же?
Ева выдохнула и прикрыла глаза. Да, вот оно. То, что ему нужно увидеть, – полное подчинение ему.
– Потому что…
Грэм наклонился и ртом проделал тот же путь, что и пальцем.
– Мы оба этого хотим, – сказал он.
Она взяла в ладони его лицо и подняла ему голову.
– Мы хотим разные вещи, – заявила она, глядя ему в глаза.
– Прямо сейчас и здесь мы хотим одного и того же.
– Я не про то, что сейчас.
– Я же говорил тебе доверять мне, – напомнил ей Грэм, просунув руку между ее бедер. – А теперь хватит разговоров.
Она застонала и откинулась назад. Он весь день представлял себе ее… такую. Он, конечно, предпочитает, чтобы все происходило у него в пентхаусе, в гостиной, залитой городскими огнями. Но и здесь тоже неплохо. Если кто-нибудь нагрянет с визитом, то не заметит его автомобиль, потому что она предоставила ему на всякий случай отсек в гараже позади дома. Эта таинственность лишь увеличивала желание.
Чем ниже его рука спускалась, тем чаще у Евы вырывались чувственные вздохи. Она закусила губу. Он подался вперед и завладел ее ртом. Ева – идеальная партнерша в спальне, у них абсолютно одинаковые желания, они знают, как удовлетворить друг друга, не произнося ни единого слова, и оба не ожидают ничего, кроме сексуального наслаждения.
Ева зажмурилась и вся напряглась. Для Грэма наблюдать за ней в такие мгновения – необъяснимое удовольствие. Ее не смущают ни звуки, которые она издает, ни влажные, прилипшие к шее растрепавшиеся волосы. Это Ева. Его Ева.
Нет. Не его. Она никогда не будет принадлежать ему. Все это временно, ненадолго.
Как только ее тело расслабилось, Грэм подвинул ее к краю стола и расстегнул брюки. Он не может ждать ни минуты. Она – все, что нужно ему в этот момент, а задумываться, что будет дальше…
У них нет будущего.
Она обхватила его за шею, прижалась грудью к его груди. Ему было все равно, что он так и не разделся. Ноги Евы сомкнулись у него на талии, и Грэм наклонил голову, чтобы еще раз вкусить сладость ее бесподобного рта.
Устанет ли он от нее когда-нибудь?
Прошло несколько недель с тех пор, как они вместе, а ощущение новизны никуда не делось, он по-прежнему страстно ее хочет. У него внутри такое неутолимое желание, какого он до нее не испытывал. Он спрашивал себя, продолжалась бы у них эта связь, если бы обе семьи не были Ньюпортами и Уинчестерами.
Ева выгнула спину, и он поймал губами сосок, за что был вознагражден тихим стоном. Она ухватилась за его плечи, устанавливая быстрый ритм, а он с радостью ей вторил. Когда она выкрикнула его имя, это было знаком для него не останавливаться.