Нетипичный секс
Шрифт:
Еще одну проблему таит в себе неоднозначность внешнего проявления девиации. Достаточно долго бытовало мнение, что у данного лица может наблюдаться только одна конкретная форма девиации и лишь единицам свойственна мультидевиационность. Однако вопрос оказался более сложным, чем это представлялось. У многих людей одновременно имеются различные формы девиаций, но мы даже примерно не знаем, каков диапазон этого явления. Исполняя обязанности судебного эксперта, я столкнулся с 3 лицами, у которых сразу отмечались более чем 5 различных девиаций. У 9 человек уживались 3-4 отклонения, а у 21 — 2. А ведь это были люди, вступившие в конфликт с законом и выявленные только благодаря этому. Ответить на вопрос, насколько широко распространено в обществе это явление, пока не в состоянии никто.
Очередную проблему представляет собой интенсивность девиационных потребностей и поведения. Об этом мы также знаем очень мало. У одного человека девиационное
— в различной степени сосуществует с так называемой нормальной половой жизнью, у третьего — носит характер эпизодических сексуальных экспериментов. Известно также, что многие из считающихся нормальными людей очень часто воображают себя участниками носящих девиационный характер эпизодов, хотя и не реализуют их на практике. Это может быть как следствием отсутствия таких потребностей, так и результатом их преднамеренного подавления, обусловленного страхом наказания или неблагоприятным социальным климатом. Если гипотетически предположить, что в данном обществе стали одобряться все виды сексуальной активности, сколько людей начало бы демонстрировать девиационное поведение и для скольких оно оказалось бы желанной и основной формой половой жизни? Вопросы такого рода можно ставить без конца, но пока они остаются без ответа.
Следующая проблема заключается в механизме возникновения сексуальных девиаций. Существование множества связанных с этим теорией доказывает одно
— это явление еще не полностью изучено. Применительно к некоторым лицам можно говорить о врожденных механизмах, применительно к другим — о ней-рогормональных, выученных и т.п. Сейчас, много пишется о ранних стереотипах, т.е. о возбудителях де-виационного типа, с которыми индивидуум случайно столкнулся в детстве. Возникшие стереотипы проявляют особую тенденцию к закреплению у лиц, замкнутых в себе и воспитывающихся в ригористических условиях, которые препятствуют ликвидации возникших нарушений. Дело в том, что добраться до этих ранних стереотипов нередко бывает очень трудно, так как они могут быть стерты в памяти, подавлены и т.д.
Связи между девиациями и партнерскими отношениями диффренцированы. У некоторых лиц девиа-ционное поведение наблюдается при отсутствии каких-либо партнерских уз, например трансвестит, переодевающийся в одежду противоположного пола, бывает сексуально "независим" и не нуждается в контактах с кем-то еще. У других бытует параллельность девиа-ционного поведения и типичных (так называемых нормальных) партнерских отношений, напоминающая (кстати, так часто и бывает) раздвоение личности. Партнеру кажется, будто близкий человек известен ему до мельчайших деталей. Он даже не подозревает, что тот ведет другую, скрытую жизнь. Уилсон установил, что 69% фетишистов состоят в постоянных гетеросексуальных союзах, лишенных даже малейшего налета девиационности, точно так же дело обстоит и в случаях иных девиаций. Обнаружение партнером этой второй натуры чаще всего бывает делом случая (недавно ко мне обратилась потрясенная женщина, которая после 7 лет удачного брака узнала, что ее муж — транвестит: вернувшись как-то домой необычно рано, она неожиданно для себя застала его "с поличным", и он признался ей, что занимается этим еще с добрачных времен, причем часто и систематически). Открытие подобного рода может стать подлинным шоком, например, когда жена узнает, что ее партнер, являвшийся для нее эталоном прекрасного мужа и любовника, оказался опасным сексуальным преступником. В других случаях девиационное поведение включается в партнерские отношения, и затронутые им люди относятся к нему как к неопасному чудачеству, которое им лично не мешает. В конце концов встречаются даже партнерские союзы, базирующиеся на взаимных девиационных потребностях (пара садист — мазохистка или наоборот).
В связи со сказанным встает новая проблема: можно ли ограничить девиационность так называемой партнерской нормой? Здесь речь идет об утверждении, что все нравящееся партнерам и дающее им взаимное удовлетворение может считаться нормальным. Однако дело обстоит не так Просто, ведь тут же возникают сомнения: оказывает ли девиационность влияние (и если да, то какое) на отцовство-материнство, на воспитательную функцию и не попадают ли дети, родившиеся в таких союзах, в неподходящую воспитательную среду? Следует ли йз этого, что девианты не должны иметь детей и их следовало бы лишать родительских прав? На эти вопросы нельзя ответить однозначно, необходимо учитывать специфику каждого случая, а это очень нелегко. Кто должен заниматься подобной оценкой и какими критериями руководствоваться?
Вопросы и проблемы, связанные с сексуальными девиациями, можно продолжать до бесконечности, что свидетельствует о важности затронутой темы. В заключение остановимся на задачах их лечения. Как я уже упоминал, лишь часть лиц с сексуальными девиациями ощущает потребность в нем, других к этому принуждают по требованию партнера, судебных инстанций, под страхом наказания. При этом важны как мотивация лечения, так и реальные шансы его проведения. Терапевтов, обладающих опытом в рассматриваемой области, немного, однако не это главное. Применяемое в настоящее время лечение представляет собой главным образом динамическую, поведенческую (последняя имеет особенно много сторонников) психотерапию. При наличии девиаций, несущих в себе опасность для правопорядка, применяется лечение с помощью антиандрогенных препаратов. Прибегали также к хирургическим кастрациям (на добровольной основе), но вследствие многочисленных протестов против таких операций в большинстве стран от них отказались.
Современный уровень знаний о девиациях и лечебные возможности во многих случаях обеспечивают получение хороших результатов, хотя при этом необходимы соответствующая мотивация и продолжительное выполнение многочисленных процедур. Впрочем, сам лечебный процесс тоже не свободен от проблем. Должен ли он служить тому, чтобы приспособить девианта к обществу, помочь ему достичь социальной нормы или чтобы способствовать приятию собственного Я, сложившихся партнерских отношений? Многие из этих вопросов по-прежнему остаются открытыми и спорными.
Нарциссизм
Нарцисс, сын прекрасной нимфы Лейриопы, унаследовал от матери красоту и по воле мстительной Артемиды влюбился в самого себя. В этом мифе особенно подчеркивается раздвоение его личности: влюбленного в себя юношу снедала досада из-за невозможности обладать любимым существом, но даже это страдание доставляло ему наслаждение, так как он знал: другое Я будет хранить ему верность до гробовой доски.
Понятие "нарциссизм" применительно к одной из форм сексуальной девиации, заключающейся в достижении полового удовлетворения вследствие самолюбования или восхищения, демонстрируемого другим лицом, было введено в медицинскую терминологию в 1889 г. Сначала оно ограничивалось только девиаци-онным поведением, но в наши дни используется в сексологии также для определения одной из разновидностей фетишизма, при которой фетишем служит собственное тело. Существуют и другие понятия, связанные с нарциссизмом: нарциссические особенности и такая же индивидуальность.
Таким образом мы имеем дело с тремя различными проблемами, связанными с понятием нарциссизма. Начну с наиболее распространенной — с особенностей. В принципе их можно обнаружить у большинства людей. Психологические исследования показывают, что довольство собой, фаворизация собственной персоны, превращение своего Я в эталон для оценки других
— вещи весьма распространенные. В подобном понимании такие черты тесно связаны с эгоизмом и эгоцентризмом, а уровень их интенсивности у разных людей весьма различен. Противоположным полюсом для нарцис-сических особенностей служат комплекс неполноценности, мазохистское самоуничижение, отрицание собственной ценности. Психика человека колеблется между этими полюсами, а психическое здоровье и зрелая индивидуальность заключаются в разумном определении собственного Я посредине, между ними. Тенденции к нарциссизму проявляются вне зависимости от возраста, пола, образования, положения, среды. Они могут ограничиваться лишь воображением, в котором собственное Я предстает в идеализированном виде.
Нарциссические особенности могут также связываться с реальными успехами, достижениями, с завоеванным общественным положением, образованием, вот почему они часто наблюдаются у людей, сделавших карьеру, достигших вершин в научной или общественной иерархии, принадлежащих к так называемому социальному Олимпу. Упомянутые особенности более всего распространены в кругах, которые склонны рассматривать себя как элитарные, исключительные, например в артистических, творческих, обеспечивающих популярность (массовая культура, печать). Это вовсе не означает, что черты нарциссизма являются в такой среде чем-то общераспространенным и естественным: многие из принадлежащих к ней лиц известны критическим отношением к себе, скромностью, не считают свою славу и общественное положение пропуском к вседозволенности, предъявляют к себе повышенные требования. Тем не менее известность и высокий пост зачастую служат благодатной почвой для появления нарциссических особенностей, усиливающихся с возрастом. Именно об этом пишет в романе "Женщины" Филипп Соллерс: "В действительности я прекрасно понимаю, что Мальмора находится на стадии абсолютного старческого помешательства ... Неужели в конце пути оно уготовано всем? Возможно ... Все должны говорить только о книгах Мальмо-ры. О тонкости Мальморы. О гении Мальморы. О концепции мира Мальморы. А на самом деле все обстоит не так ... И он прекрасно знает об этом ... Слова, деньги, фильмы, актрисы, жюри — ничто не в состоянии залечить этой раны, заглушить беспокойство... Жестокая тайна славы".