Нетрацы. Тетралогия

Раков Николай Михайлович

Когда грохот и визг рвущегося металла затих, диверсант медленно поднял голову и провел по лицу руками. Ладони стали липкими, а голова отозвалась болью.

– Эй на палубе, есть кто живой? – прохрипел инженер, не узнавая собственного голоса.

– В качестве водителя тебе нельзя доверять даже тележку уборщика улиц, – ответил из темноты голос Каянова. – Я, кажется, сижу на фартуке электровоза, а ведь начинал путешествие в кресле.

Колдун прокашлялся и, сделав глоток из своей фляжки, уже нормальным голосом продолжал:

– Поблагодари

за это своих назойливых соседей. Твое положение на электровозе только свидетельствует о моем высоком мастерстве как пилота.

– Что это там сзади взрывалось, когда мы сюда влетели?

– Моя самоделка пригодилась. Взрывом сбило ракеты с курса или они сдетонировали. Лучше посмотри, как там наш пассажир. Без него лучше к Шаману не возвращаться. У тебя найдется укромный уголок, где можно провести в тишине остаток нашей жизни?

– Живой, – донеслось через несколько секунд из темноты, – только сознание потерял.

– Тележка мусорщика сейчас бы пригодилась, – пробурчал Колдун, выбираясь из кресла. – Не тащить же его на себе.

Где‑то в салоне послышался треск короткого замыкания и включилось аварийное освещение.

Инженер огляделся и через перекошенный проем двери шагнул в салон. Потолок дисколета прогнулся внутрь от удара о металлическую балку. Два задних ряда кресел были сорваны с креплений и подпирали собой третий. Трап и задний люк отсутствовали, будучи впечатанными в потолок мощным ударом, а из проема в салон высовывалась черная сцепка вагона. Борта машины от ударов о стены тоннеля были вдавлены внутрь. Их обшивка зияла трещинами и отвалившимися панелями.

В середине салона, по‑прежнему пристегнутые ремнями к креслам, сидели Каянов и Брос.

– Приехали, господа, пошевеливайтесь, – проговорил, подходя к сидящим, Колдун. – Ужин отменяется в связи с окончанием рейса и отсутствием стюардессы.

Подойдя к Бросу, он расстегнул на нем страховочные ремни.

– Ты уверен, что с ним все в порядке?

– Мне, кажется, да. Дыхание не прерывистое, внешних повреждений нет.

– Выбирайся через пилотскую кабину, я подам тебе его сверху.

Разведчик, выпутавшись из ремней, полез по спинкам кресел, и вскоре звон падающего стекла известил о том, что он спускается наружу через разбитый проем лобового обзорного обтекателя.

Колдун, стараясь быть осторожным, не делая резких движений, извлек тело геолога из кресла и, держа его на руках, протиснулся в пилотскую кабину.

– Принимай осторожно, возможно, повреждены внутренние органы.

Он просунул в разбитый проем сначала ноги Броса и, перехватив его под мышки, начал медленно опускать вниз.

– Принял, – услышал он голос Каянова и проследил, как тело медленно соскользнуло с наклонной поверхности корпуса дисколета вниз и оказалось на руках у напарника.

Спустившись тем же путем, инженер приказал положить Броса между рельсами и тщательно обследовал его сам. Никаких крупных энергетических сбоев он в организме геолога не уловил.

– Как думаешь, ему можно сделать инъекцию стимулятора? – спросил он Каянова. – Носить его на себе у меня нет никакого желания.

– Делай. Наша пища и обмен практически идентичны. Думаю, все будет в полном порядке.

Колдун порылся в кармане и приложил к шее Броса капсулу, содержимое которой тут же проникло через кожу в организм.

Брос зашевелился и сел, поддерживаемый под спину с обеих сторон.

– Солнечники, – проговорил он, почти без нотки удивления.

– Это что‑то меняет в наших отношениях? – спросил инженер.

– Многое, но сначала ответьте, где мы находимся?

– В одном из тоннелей вашей подземки, и лучше нам побыстрее отсюда уйти. Очень скоро здесь могут появиться штурмовики, желающие вернуть тебя обратно на рудник, а нас поставить к стенке за безвизовый въезд и нарушение правил полетов.

– Вы можете идти? – спросил Каянов.

– Кажется, да. Помогите мне встать.

Взяв Броса с двух сторон под руки, они подняли его, поставив на ноги.

– Да, все в полном порядке, – проговорил геолог, махнув пару раз руками и поочередно подняв ноги.

– Крис, вперед, – скомандовал Колдун. – Нам нужно побыстрее покинуть центральный тоннель. Впереди нас может ожидать горячая встреча, а я не любитель вспышек автоматных очередей только потому, что со мной хотят познакомиться.

Зрение подземного жителя в темноте было ничуть не хуже, чем внутреннее тренированное зрение диверсанта.

Каянов пошел вперед между рельсами, вглядываясь периодически в надписи на стенах.

– Через сто метров технологический колодец, – наконец проговорил он. – Спустимся и пройдем ремонтным коридором до развязки. Там три выхода. Один ведет в старую пневмотрубу, вот по ней и выйдем на одну из моих транспортных магистралей.

Описанный подземным жителем маршрут был абсолютно непонятен для непосвященных, но никто не высказал своих замечаний, полностью доверяя проводнику.

– Веди быстрее, – обращаясь к Каянову, проговорил на универсальном языке Колдун. – И не вздумай вызывать свое воинство. Если здесь появится Няня, то я, возможно, не смогу защитить Броса. Ей без разницы наши проблемы, он просто чужой на ее территории.

Проводник ускорил шаг, постепенно переходя на бег. Когда они добрались до нужного им прохода, в непроглядной дали тоннеля замелькали слабые светящиеся точки фонарей преследователей.

– Успели, – переводя дыхание, проговорил Каянов и, пропустив мимо себя Броса и Колдуна, задраил за собой люк, поворачивая верньер рукоятки замка.