Неудавшееся ограбление
Шрифт:
— А мы кто? — подмигнула мне Карина. — Честные учёные или джентльмены удачи? Да, кстати, надо ещё печати на колбах восстановить.
— Что?! — я подскочил с дивана.
— Ну, они же опечатаны были, — развела Карина руками. — А мне просто интересно стало, что там такое. Зато, видишь, сразу поняли, что чего-то не достаёт. А так бы отдали это всё кураторам и кирдык нам.
— А вот это уже не по моей части, — развёл уже я руками. — И хрен с этими печатями. Просто вымой колбы, чтобы на них клей не остался.
Опечатан только
— Ой, халтура, — сморщилась Карина.
— А вот тут уже ты виновата. Нечего было лезть, куда не следует.
Ладно, я до дома. На завтра у меня к тому же ещё одно дело есть. Не возражаешь, если я эту часть карты возьму?
— Да, хоть всю забирай. На кой она мне?
— Не, вся карта мне самому на хрен не нужна. А вот этот кусочек, прям так на меня аппетитно смотрит. И чувакам позвоню. Может, и вправду кто согласится с золотом поработать.
Едва я спустился во двор, как внутри меня запел знакомый голос.
День тяжёлый, да к тому же заканчиваться никак не хочет. Ещё и возня с этими кураторами, да с грузом. В общем, мне надо бы расслабиться. И ноги сами понесли меня по двору в сторону магазина.
— Куда намылился?! — голос на всю Ивановскую, от которого я чуть сознание не потерял. Я задрал голову и увидел Карину на балконе пятого этажа.
— Да, за хлебом я!
— Обойдёшься! Домой иди и шевели извилинами по поводу нашего дела.
Я только злобно плюнул на асфальт и повернулся в сторону своего двора. Благо идти далеко, двор длинный и Карина всё равно не будет прям уж так пристально следить за мной… Короче, кружок вокруг своего дома, немного больше чем получилось бы идя от дома Карины, и вот я уже не с пустыми руками и карманами заваливаюсь в свою родную квартиру уже второй раз за этот вечер. Кусок карты летит на стол перед компьютером, рядом ставится 0,25 и на стул приземляюсь я.
Лень даже за стопарём идти. Махнув рукой, я лихо вывернул пробку и прям с горла сделал большой глоток. Градус настроения поднялся тут же, даже водка ещё не спела до печёнки добраться.
Не понимаю я людей, которые сидят, пивасик посасывают или строят из себя интеллигентов, выбирая только коньяк (гадость ещё та). Другое дело водка — глоток и уже и голова заработала, и настроение наладилось.
Я смотрел на карту совершенно пустым взглядом. Что-то мне в ней нравилось и одновременно не нравилось. Ну, карта и карта, и что в ней такого? Я махнул рукой и добил бутылку. Утро вечера мудреней. И так денёк выдался не ахти.
Встал я, что называется с первыми петухами — сосед за стеной со своей курицей начал с утра пораньше кукарекать, звеня посудой. Опять они чего-то там не поделили. Да и хрен с ними. Я шустро так ополоснулся в душе и рванул в наш «штаб» — в ангар, где когда-то мы строили наполеоновские планы по захвату Мира. Сделав своё маленькое дело, которое затевал уже давно, я рванул обратно.
В голове вертелись совершенно разные мысли. Первое, и
В общем, голова кипела, а вот про груз и махинации с ним я думал только в самую последнюю очередь. Точнее, вообще, не парился по этому поводу.
Путь мой пролегал через двор дома, где обитала Виолетта. Знакомый мотоцикл стоит на стоянке-кармане. По двору начинают бегать первые прохожие. А на балконе второго этажа стоит знакомая фигура.
— Ну, и куда это мы ходили в такую рань? — вместо «здрасте» начинает Виолетта.
— Да, вот надо было, — улыбнулся я в ответ.
— Убить бы тебя, — Виолетта вытащила из кармана своего халатика связку ключей и замахнулась на меня. — Ладно, заходи.
Связка полетела вниз, я успел её поймать. Чипом открыл домофон и поднялся на второй этаж. И вот уже душистый чай парит у меня перед носом в большой чашке.
— Вот говорила же я, — вздохнула Виолетта. — Не надо было вам туда влезать.
— Нормально всё будет.
— Ага. Надежда на извечный авось. А вот он возьмёт и не пронесёт. Ты новости смотришь?
— Я сейчас телевизор включать, вообще, боюсь. Даже слышать не хочу, что мы там натворили.
Вместо ответа Виолетта отодвинула в сторону чашку с чаем и положила на стол планшет с нужным видео. Вот что было написано в начале этой книги, то и показали в новостях. Я, честно говоря, смотрел на всё это с не особым желанием. Даже вспоминать не хотелось тот день.
— Вот мы с Мариной, как чувствовали, что вы вляпаетесь в это.
— Поэтому, и рванули в Кемерово? — я отдал планшет Виолетте.
— Да. Где-то внутри себя мы понимали, что вы ещё не совсем конченные люди и вас ещё можно, хотя бы попытаться спасти.
— Ага. Потому и золото наше спёрли?
— Оно не ваше. Думали бросить машину где-нибудь в глуши, куда даже грибники не доходят и пусть бы там стояла до скончания времён. Вас бы зато отвели бы от греха. По золоту же всю банду и вычислят.
— Да, — почесал я затылок. — Проблема. Что теперь с ним делать? У тебя, случайно, нет никакого знакомого банкира? Нам бы золотишко на деньги обменять.
— Нет!
— Мы даже сейчас на налоги согласны. Фиг с ним, заплатим. Просто, хоть что-то поиметь хочется за наши труды.
— Статью вы сейчас поимеете. Причём за терроризм. А это, я уже погуглила, как минимум, пожизненное.
Здесь даже мне стало не по себе. А ведь так оно и есть.
— У меня даже ювелира никакого нет, — продолжала Виолетта.