Неугомонный Носир
Шрифт:
— Гайрат! — вдруг позвал меня Носиршатрама. — Я хочу пить. Пойдём посмотрим, нет ли здесь какого-нибудь родничка.
Я согласился.
— Поблизости нет ни одного источника, — сказал Шерали.
Но Шатрама заупрямился.
— Хоть из-под земли, да найду воду! — сказал он и начал спускаться в ущелье, а я остался.
Мы с Шерали собрали четыре вязанки хвороста и присели под старой, может, даже тысячелетней арчой. Пора было в обратный путь. Мы уже навьючили наших ослов, однако Носиршатрама всё ещё не возвращался.
— Что с ним могло случиться? —
— Не знаю, — отвечал я, оглядываясь вокруг.
Стояло ясное летнее утро. В роще на разные голоса заливались птицы. Высоко в поднебесье, распластав крылья, парил орёл. В когтях он держал что-то чёрное, похожее на камень. «Как это ему удалось поднять камень, да и для чего ему камень?» — подумал я.
Шерали тоже следил за орлом.
Вдруг орёл выпустил свою ношу. Камень стремительно полетел вниз. Орёл плавно опустился на дно ущелья и, снова подхватив камень когтями, взлетел на скалу и принялся клевать.
— Понял уловку орла? — с улыбкой спросил меня Шерали.
— Признаюсь, нет.
— Это не камень, а черепаха, — пояснил Шерали. — Панцирь её слишком твёрдый, и орёл не может добраться до мяса. Поэтому орёл сбрасывает черепаху с большой высоты, чтобы разбить панцирь.
— А соображает этот стервятник! — сказал я, восхищённый находчивостью орла.
— Но что же всё-таки случилось с Носиршатрамой? — встревожился Шерали. — Неужели он до сих пор ищет воду?
— Уж не заснул ли он где-нибудь, — отвечал я, чувствуя, что в сердце закрадывается непонятный страх.
— Разве он такой соня?
— Ещё какой! Стоит ему только прилечь, как он тут же и захрапит.
— Тогда немедленно нужно искать его! — вскочил с места Шерали.
Мы принялись кричать что было сил. Горы отвечали нам гулким эхом. Поднялись в воздух потревоженные птицы. Затихли красноногие куропатки. Носиршатрама не откликался.
— Видно, и в самом деле он где-то крепко уснул, — заметил Шерали.
— И всегда он такой, — распалялся я, — то уснёт, то отстанет! Одно слово — шатрама!
— Однако ждать, пока он выспится, пользы мало. Нужно начинать поиски, — решительно сказал Шерали. — В этих диких местах какие только хищники не водятся!
— Тогда — на поиски!
— Пошли!
ДИКИЙ ЗВЕРЬ
Не знаю, где лазил бедняга Шерали. Мы разошлись в разные стороны.
Я спустился в ущелье. Горы теснились вокруг. Здесь, на дне ущелья, темно, словно уже наступил вечер. Я оглянулся вокруг и немножко струсил. Арчовые пни и большие камни среди травы казались мне дикими кабанами. Хоть и страшно было, но надо искать друга, и я, продолжая громко звать Носиршатраму, снова пошёл вперёд.
«Не может же человек пропасть бесследно? — рассуждал я. — Значит, с ним что-то случилось».
— Гайрат! Скорей сюда! — вдруг услышал я чей-то голос.
Он доносился сверху, из зарослей арчи. Это Шерали звал меня. Но самого его не было видно. Подниматься по крутому склону было трудно. Я карабкался вверх, прижавшись к скале, как змея. Последнее усилие — и я взобрался. Но что это? Под большой арчой стояли Шерали и Носиршатрама! И Шатрама, вместо того чтобы извиниться за свой поступок, стал ещё насмехаться надо мной:
— Посмотри-ка, Шерали, на этого лежебоку. Наш Гайратджан совсем выдохся, словно машина, у которой кончилось горючее!
— По правде сказать, ума у тебя ни на грош! — рассердился я.
— А что случилось-то? Что случилось? — сразу стал задираться Носиршатрама. — Мы с Шерали никак не дозовёмся тебя, где ты ходишь?
Ну каков этот Шатрама! Я с ног сбился, ищу его по всему ущелью, и я же виноват. Отлупить бы его как следует, да только связываться не хочется.
— Эх ты, лежебока! — не унимался Носиршатрама. — Ты лучше спроси, как я от медведя удирал!
— От медведя! — не поверил я своим ушам. — Не может быть! И медведь не тронул тебя?
— А что он мог мне сделать?
— Да разорвать на кусочки!
— Верно ты говоришь, — сдался наконец Носиршатрама. — Если бы я не влез на эту арчу, то мне бы уж был конец! Медведь положил передние лапы на ствол и встал во весь рост. Я уж думал: конец мне. Хорошо, что косолапый не смог влезть!
Да он не хотел лезть! — вмешался в наш разговор Шерали. — Дерево для такого зверя не препятствие. Во всяком случае, с медведем шутить не стоит. Он добрый, пока не разозлишь его. Но сам первый на людей не нападает. А стоит лишь немного рассердить его, так он и на голый столб вскарабкается.
Шатрама молчал. И я попросил его рассказать, как же он повстречался с медведем.
Упрямый Шатрама всё-таки нашёл родник и увидел возле него стаю куропаток. Одна птица прихрамывала. Носиршатрама решил сначала поймать куропатку, а потом напиться. Да не тут-то было. Только он нагнулся, чтобы схватить птицу, как та увернулась и быстро-быстро заковыляла в кусты. Шатрама — за ней. Ему казалось, ещё немного — и он поймает куропатку, но всякий раз птица увёртывалась. И, наконец, нырнув в густые арчовые заросли, совсем исчезла. Носиршатрама оглянулся — и чуть не присел от страха!… На него шёл огромный медведь! Носиршатрама одним махом вскарабкался на высокую арчу.
— Так я и сидел на ней, пока медведю не надоело и он не ушёл восвояси. А потом я спустился на землю. Здесь и нашёл меня Шерали, — закончил рассказ Шатрама.
— Короче говоря, ты спасся! — заключил я. — Но смотри, в другой раз будь осторожнее. А не то всё расскажу твоему отцу.
— Есть, лежебока! Есть быть осторожным! — вскинув ладонь к виску, отвечал Шатрама.
— Ладно. Посмотрим! — заметил Шерали.
Мы двинулись к тому месту, где оставили ослов и вязанки хвороста.