Неукротимый Соблазн
Шрифт:
– Я полагаю, так было сначала. До того, как двойники полностью сформировались. Не уверен, что это суждение долго будет верным.
– Так, что ты хочешь сказать, Уингс?
– осторожно спросил Тай.
– Я говорю, будь осторожен, дружище. Не думаю, что только твоя смерть вернет ему твою половину души, но, возможно, есть и другие способы.
Он рожден магией. Я видел доказательства магии, которой он все еще может обладать.
– Объясни, - сказал Лион.
– Кугар и я загнали его в угол.
– Мог ли он приобрести способность Тая перекидываться?
– спросил Фокс.
Тай фыркнул:
– Мое животное не может быть так же разделено.
Хоук покачал головой:
– Мы не знаем, какие способности он приобрел. Они могут быть каким угодно.
– Как мы собираемся поймать его?
– потребовал Лион.
– Ловушка Димена.
– Кугар провел рукой по своей бородке.
– Если нам удастся расшифровать одно из старых заклинаний.
Хоук застонал.
– Их пять тысяч лет не использовали. Каковы шансы?
– Найдите одно из них.
– Лион повернулся к Таю.
– У тебя были еще видения?
Тай перестал ходить взад-вперед и встретился взглядом со своим лидером.
– Девушка из ФБР видит их вместо меня теперь, но может передать их мне, когда я прикасаюсь к ней, и тогда я вижу их четко и ясно. И точно знаю, где он.
Лион встретил его взгляд, его янтарные глаза стали задумчивыми.
– Хоук рассказал, что произошло. Что ты не смог увидеть ее воспоминания.
– Еще нет. Я работаю над этим.
– Где она сейчас?
Тай покачал головой:
– Не знаю. Но я найду её.
Лион кулаком стукнул по столу.
– Мне не нравится, что ты не можешь контролировать свой разум.
Тай скрипнул зубами, и в нем вспыхнул гнев.
– Я же сказал, что работаю над этим.
– Я говорил тебе, насколько это опасно, когда у тебя на хвосте агент ФБР, который знает, кем мы являемся на самом деле.
– Она понятия не имеет, кем мы являемся.
– Пока нет. Но она следователь. И верю, что она уже увидела ответы на свои вопросы о том, кто ты. Что ты. Я ошибаюсь?
– Нет. Не ошибаешься.
– Ты должен противостоять этой угрозе, Страйпс. Просто обязан. Если сам не сможешь, то сможем мы.
Тай четко слышал обещание в словах лидера. Угрозу. Потому что существовал только один способ исправить эту ошибку.
Убить Делейни Рэндал.
Глубоко внутри тигр поднял голову и зарычал.
– Чтобы мы ни решили делать, надо делать это быстро, - сказал Хоук.
– Я позвонил шаману и рассказал о полосах в твоих глазах, Тай.
Тай выгнул бровь.
– И?
С мрачным лицом Хоук сжал челюсть.
– Твоя душа начала распадаться. Как только твои глаза полностью
Но его время было на исходе.
***
Делейни сидела на кровати, манжета для измерения кровяного давления сжимала ее руку.
– Как ты себя чувствуешь?
– в пятидесятый раз спросила доктор Дженсен.
Доктор была низкорослой полной женщиной с крепко стянутыми в пучок черными с проседью волосами и проницательными голубыми глазами.
– Хорошо.
– Словно её сердце вырвали из груди.
– Замечательно. Все показания в норме.
– Доктор сняла манжету.
– Утром мы получим результаты анализов. Я бы дала тебе кое-что, чтобы помочь уснуть, но так как мы не знаем, накачали ли тебя каким-нибудь наркотиком, то я не стану рисковать и прописывать тебе лекарство.
Делейни покачала головой:
– Не нужно.
Последнее, что она хотела, - оказаться в глубоком и неестественном сне, если один из парней Тая найдет способ её выследить.
Только при мысли о Тае её губы сжались в гневе. Глаза обжигали горячие невыплаканные слезы. Он не должен был сбегать. Не должен был умереть.
Господи, какая же она все-таки идиотка.
Доктор Дженсен пожелала спокойной ночи и закрыла за собой дверь спальни, оставив Делейни одну в хозяйской спальне конспиративной квартиры ФБР. Фил настоял, чтобы за ней понаблюдал врач, пока они выяснят, действительно отравили ее или нет.
Вместе с доктором Дженсен внутри квартиры находились еще два высококвалифицированных охранника и еще двое снаружи на случай того, что брат Тая или другие его соратники придут за ней.
Пока они не поймут, во что она вляпалась, не станут рассматривать другие варианты.
Единственный, кто за ней не придет, так это сам Тай.
Делейни прижала ладонь к груди, пытаясь унять ужасную боль. Лежа на кровати, она дала волю слезам, которые сдерживала весь день, позволяя им катиться по лицу.
Ее слезы превратились в рыдания, пока она оплакивала человека, которого никогда не понимала и даже толком не знала. Она не могла винить себя за свои действия, потому что сделала то, что должна была, но она могла бы... и... раскаивалась за содеянное.
Делейни ненавидела Тая за то, что тот был вовлечен в незаконную деятельность и что пожертвовал жизнью, только бы не попасть на допрос.
Делейни лежала на спине, слезы текли по лицу, а в груди ныло от потери. Каким-то необъяснимым образом они связаны. Она чувствовала доброту в нем, увидела человека, который так сильно старался спасти маленькую девочку, что угодил в ловушку, устроенную ФБР.