Неукротимый враг
Шрифт:
— Пожалуй, оба они были сильно взволнованы. Они собираются пожениться, знаете ли.
Спэннер презрительно фыркнул.
— Вам об этом Дэви сказал? — спросил я его жену.
— Они оба сказали, — она мечтательно улыбнулась. — Я понимаю, они еще так молоды. Но я рада, что он нашел хорошую девушку. Я дала им десять долларов на свадебный подарок.
Спэннер воскликнул со страдальческим выражением на лице:
— Ты дала ему десять долларов? Да мне нужно постричь целых десять человек, чтобы заработать такие деньги!
— Я сэкономила их. Эти деньги не твои.
Спэннер сокрушенно покачал головой.
— Не
— Неправда. Я окружила его любовью. Он так нуждался в ней после стольких лет в сиротском приюте.
Подавшись вперед, она мягко тронула мужа за плечо, как если бы он и Дэви были для нее одним человеком. Он отпрянул назад и произнес с еще большим отчаянием в голосе:
— Нам следовало оставить его в том приюте.
— Ну, зачем ты так, Эдуард? Все эти годы нам было хорошо втроем.
— Хорошо? И дня не проходило, чтобы я не порол его ремнем для правки бритв. Если бы я никогда больше не слышал о нем, я был бы...
Миссис Спэннер коснулась пальцами его губ.
— Не говори так. Он так же небезразличен тебе, как и мне.
— После всего, что он сделал с нами?
Она посмотрела на меня через его плечо.
— Муж не может говорить об этом без боли. Он столько вложил в Дэви. Был по-настоящему добрым отцом. Но Дэви требовалось больше, чем мы могли ему дать. И когда с ним случилась неприятность в первый раз, Святая Община Непорочного Зачатия потребовала, чтобы Эдуард приостановил исполнение своих обязанностей мирского проповедника. Для него это явилось ужасным ударом, а когда неприятности с Дэви стали продолжаться, мы уехали из своего города и стали жить здесь. Потом Эдуард слег с язвой и долго не работал — почти три последних года. При таких обстоятельствах мы не могли сделать для Дэви многого. В общем, к этому времени он уже был фактически предоставлен самому себе и жил в основном самостоятельно.
Откровенность жены повергла Спэннера в замешательство.
— Все это давнишняя история.
— Я как раз и приехал к вам, чтобы ее услышать. Вы сказали, что переехали сюда из другого города?
— Мы почти всю жизнь прожили в Санта-Терезе, — ответила жена.
— Вы знаете человека по имени Джек Флейшер?
Она взглянула на мужа.
— Это не тот, кто был у нас в прошлом месяце?
Я подсказал им:
— Крупный мужчина с лысиной. Говорит, что он отставной полицейский.
— Да, это он, — ответила миссис Спэннер. — Задавал нам массу вопросов о Дэви, главным образом, о его происхождении. Мы рассказали ему то немногое, что нам известно. Взяли его из приюта в Санта-Терезе в возрасте шести лет. Фамилии у него не было, поэтому мы дали ему свою. Я хотела усыновить его, но Эдуарду показалось, что такая большая ответственность будет нам не по плечу.
— Жена хочет сказать, — вмешался Спэннер, — что если бы мы усыновили его, то власти округа перестали бы нам платить пособие на его содержание.
— Но относились мы к нему как к родному сыну. Своих-то детей у нас так и не было. Мне никогда не забыть, как мы впервые увидели Дэви в кабинете заведующего приютом.
Он подошел прямо к нам, встал рядышком с Эдуардом и ни в какую не хотел отходить от него. «Хочу стоять рядом с этим дядей,» — так и заявил. Ты помнишь, Эдуард?
Он
— А сейчас он уже с тебя ростом. Жалко, что ты не видел его сегодня.
«Типичная женщина, — подумалось мне, — старалась создать семью из мальчика-беглеца и неподатливого мужа, хрупкую ячейку из неудавшихся судеб».
— Вы знаете, кто его настоящие родители, миссис Спэннер?
— Нет, он был просто сирота. Какой-то сельскохозяйственный рабочий умер, оставив его сиротой. Я узнала об этом от того человека — Флейшера.
А Флейшер сказал вам, почему он так интересуется Дэви?
— Я не спрашивала его. Боялась спрашивать, ведь Дэви освобожден условно-досрочно, и все такое. — Она заколебалась, глядя мне прямо в глаза. — А вы позволите задать этот вопрос вам?
За меня ответил Спэннер:
— Миссис Лорел Смит сильно избита. Я уже говорил тебе. Ее глаза округлились.
— Дэви никогда не сделал бы этого. Она была его лучшим другом.
— А вот я не поручился бы за него, — мрачно сказал Спэннер. — Помнишь, в старшем классе он ударил учителя, с этого все неприятности и пошли.
— Учителя или учительницу? — переспросил я.
— Учителя. Мистера Лэнгстона, преподавателя старших классов. Одно они в школе не могут простить — это если поднимаешь руку на зрителя. После этого случая принять его в школу обратно они отказались. Мы не знали, что с ним делать. Работу он нигде получить не мог. Это одна из причин, почему мы переехали жить сюда. После этого так ничего у нас больше и не наладилось. — Он говорил так, словно речь шла не об обычном переезде, а по меньшей мере об изгнании.
— Он не только ударил учителя, за этим крылось нечто большее, — сказала миссис Спэннер. — Генри Лэнгстон был не просто учителем, а — как это называется — наставником, воспитателем. Он пытался наставлять Дэви, когда это случилось.
— Наставлять относительно чего?
— Этого я так и не узнала.
Спэннер резко повернулся в ее сторону.
— У Дэви ведь психическое расстройство. Ты никогда не признавалась себе в этом. Но тебе уже давно пора это сделать. Неприятности с ним начались с того самого времени, как мы взяли его из приюта, и для меня они никогда не прекращались. Нормальным парнем он так и не стал.
Она медленно покачала головой из стороны в сторону, упрямо отрицая услышанное.
— Не верю.
Этот спор между ними длился, по-видимому, годами. И прекратиться ему, вероятно, суждено было лишь со смертью одного из них.
Я решил вмешаться:
— Сегодня вы видели его, миссис Спэннер. Вам не показалось, что его что-то тревожит?
— Ну, особенно-то радостным он никогда не был. Мне показалось, что он в сильном напряжении. Но таким выглядит и любой молодой человек в наше время, когда он собирается жениться.
— О женитьбе они серьезно говорили.
— Я бы сказала, очень серьезно. Ждут не дождутся. — Она обратилась к мужу. — Не хотела тебе говорить, но думаю, не стоит скрывать. Дэви предложил, что, может быть, ты их поженишь. Я объяснила ему, что раз ты просто мирской проповедник, то у тебя нет права на это.
— В любом случае я не стал бы этого делать, кто бы она ни была. Не питаю особого уважения к женской породе.
— Говорили они что-нибудь еще о своих планах, миссис Спэннер? Где они собирались пожениться?