Неумолимая королева
Шрифт:
Мои легкие сжались. Я столько лет жаждала этих слов, и теперь он предложил их мне. Просто так.
Но было слишком поздно. Теперь я принадлежал его брату. Ладно, не совсем, но я не мог просто забыть о ситуации с договорным браком. И не то, как он разбил мне сердце.
— Тогда скажи мне, почему? Я вздохнул. «Дайте мне вескую причину. Просто знай, что я больше никогда не буду твоей».
За последние три года были времена, когда мне казалось, что я ушел, но потом я вспоминал его улыбки и его слова и снова влюблялся в
Что-то мелькнуло в его темных глазах, мягкое и душераздирающее. Это было то, что я видел своими глазами каждый раз, когда смотрел в зеркало. Но я не смел в это поверить.
Обмани меня один раз и все такое.
— Я не могу, — процедил он. «Но поверь мне, когда я говорю, что ты единственная женщина, которую я хочу».
Мы смотрели друг другу в глаза, пока что-то тяжелое росло у меня в груди.
— Ты опоздал на три года, Амон, — прошептал я. «Ты сломал меня, и теперь ты не можешь меня исправить». Я обернулась, не в силах больше смотреть на него, боясь, что сдамся, если позволю себе слишком долго смотреть ему в глаза. Но он отказался меня отпустить. Он подошел ближе, его куртка задела мою обнаженную руку. "Я тебя ненавижу."
Я сделал небольшой шаг назад.
— Скажи мне, сколько, девочка с корицей. Его губы приподнялись.
Боже, это прозвище. Я ненавидел это. Я должен ненавидеть это.
— Я терпеть тебя не могу.
"Какая жалость."
Краска залила мою шею. «А почему?»
— Из-за того, что я собираюсь сделать.
Я моргнул в замешательстве.
"Чем ты планируешь заняться?" Я рыкнул. "Похитить меня?" Я фыркнул от своего недоверия. Я не знал, почему это пришло мне в голову, кроме того, что именно это сделали Энрико Маркетти и Ильяс Константин. «Потому что в ваших кругах это так оригинально».
Что-то мелькнуло в его глазах, и я лишь покачала головой от этой нелепой ситуации. Мне пора было убираться отсюда.
Мы стояли там, наши груди прижались друг к другу, его темные глаза жгли меня.
«Совершенно верно».
38
АМОН
«Д
ты меня похищаешь? — медленно повторила она. Моим ответом была уклончивая улыбка. Я специально сделал то, против чего меня предостерег Иллиас, но я не виноват, что показал ей свою руку слишком рано — не прошло и минуты рядом с ней, как моя концентрация ослабла.
Я мрачно рассмеялся, температура в пространстве между нами упала на несколько градусов. — Давай уйдем отсюда, пока твой папа снова не изменил планы.
Я схватил ее за предплечье, и она отдернулась от меня. Прежде чем я успел что-либо сказать, она прошла мимо, не сказав ни слова и даже не взглянув, ее плечи напряглись. Я последовал за ней, любуясь теми изгибами, которые соблазняли меня, в то время как шрам на ее правом плече насмехался надо мной, напоминая, сколько унижений мне предстояло.
Мы
Мой взгляд впился в нее. Она пряталась за толстыми стальными стенами, но я поставил перед собой задачу разрушить их.
«Было бы трудно не сделать этого, учитывая, что ты кричишь. Вся улица вас слышит».
Она проигнорировала меня и бросила взгляд на камердинера. — Вызовите мне такси, пожалуйста.
Я схватил ее за локоть, впившись пальцами в ее мягкую кожу. Контакт прожег меня насквозь и попал прямо в пах. Иисус Христос. Прикосновение к ней было похоже на рай.
Прошло много времени с тех пор, как я прикасался к ней, тысяча двести шестьдесят девять дней, если быть точным, и теперь, когда я был там, я был похож на наркомана, которого снова вернули к привычке.
— Ты пьяна, девочка с корицей, — процедил я. — И ты пойдешь со мной домой.
Она понятия не имела, что я имел в виду это буквально.
"За что?" — бросила она вызов, но что-то грустное блестело в ее глазах. «Это моя вечеринка, мой репетиционный ужин, и я могу делать то, что хочу». Мышца на моей челюсти дернулась, когда я боролся с желанием поцеловать ее и заткнуть рот таким образом.
«Давайте не будем забывать, что вы почти пропустили ужин», — заметил я. «Очень зрелый».
Она не ответила, но что-то подсказывало мне, что ее характер был готов сжечь этот город дотла.
«Ваше приглашение было аннулировано», — огрызнулась она. «Для всех будущих событий. А теперь иди к черту».
Галочка. Ток. Галочка. Ток . Я был бомбой, которая ждала момента, чтобы взорваться и изменить нашу жизнь, какой мы ее знали. «Я брат жениха. Я всегда буду рядом».
«Ты…» Она искала слово, которое могло бы меня оскорбить, но не могла подобрать ни одного. "Никто." Я криво усмехнулся, хотя в этом не было ничего забавного. «Я хочу вырвать твое сердце и скормить его животным в зоопарке».
Я испустил сардонический вздох. — Такая злобная, — сказала я тихо, гнев, с которым я жил последние три года, медленно утихал с каждой секундой, проведенной в ее компании.
Рейна сделала шаг ко мне, ткнув пальцем мне в грудь. «Вы еще ничего не видели. Я презираю тебя, Амон Леоне. И жизни, не видя тебя, будет недостаточно.
Мой взгляд скользнул мимо ее головы, где подъезжала моя машина.
— Что ж, мне жаль, что ты так думаешь, девочка с корицей, — протянул я. «Потому что ты будешь видеть меня каждый день до конца нашей жизни».
Она подняла брови, ее глаза сияли, когда она смотрела на меня. От меня не ускользнуло, как ее руки сжались в кулаки. Ее губы выдвинулись вперед и надулись.