Неумолимая королева

Уиннерс Ева

«Ты и я против всего мира, девочка с корицей».

40

АМОН

я

Это чуть не уничтожило меня, чтобы я не сдался.

Мой член напрягся в штанах, требуя оказаться внутри нее. Я не хотел делать то, о чем буду сожалеть всю оставшуюся жизнь.

Поэтому, когда она задремала, я воспринял это как скрытое благословение, потому что знал, что больше не смогу ей сопротивляться. Я развязал ей запястья, натянул одеяло на ее обнаженное тело, а затем контролируемыми шагами направился в ванную. Мне нужен был холодный душ. Это было единственное,

что могло остановить этот бушующий стояк. Хотя я не мог дрочить. Нет, пока я отказывал своей коричной девочке в ее удовольствии.

После ледяного душа я посмотрел на свое отражение в зеркале, пламя, горящее внутри меня, все еще присутствовало. Мужчина, который смотрел в ответ, отличался от того, который взял ее на карусель и танцевал с ней под небом, наполненным фонарями. Я был еще злее, полон сумасшедшей энергии и ярости, настолько сдерживаемой, что мог бы сравнять с землей континент.

Только женщина по ту сторону двери могла облегчить этот гнев, и она не хотела иметь со мной ничего общего.

Я надел спортивные штаны и белую футболку и вернулся в номер.

Рейна лежала посередине поверх своего разорванного платья, ее обнаженная кожа покраснела от возбуждения. Она спала глубоким сном, ее рот слегка приоткрылся, а грудь поднималась и опускалась.

Я не ожидал, что она окажется такой упрямой, отказываясь сдвинуться с места. Нисколько. Может быть, это была ее новая сторона, или она была там всегда, но мне так и не удалось ее увидеть.

Я забрался на кровать и обнял ее застывшую фигуру. Я пытался заснуть, но мой мозг отказывался отключаться. Мой член тоже, пульсируя сильнее.

Низкий стон подступил к моему горлу, взбудоражив Рейну, и я внутренне проклял себя.

— Шшш, — тихо пробормотал я, и моя грудь сжалась, когда она с тихим вздохом нырнула в меня.

Внезапно в мире все наладилось.

Я закрыл глаза и проспал всю ночь впервые с тех пор, как разбил наши сердца.

Я проснулся от слабого запаха корицы и от того, что нога перекинулась через мою. Как будто она предъявляла претензии. Меня это тоже вполне устраивало. Я принадлежал ей; она всегда была моей.

Я провел пальцем по гладкой коже ее бедер, пока не почувствовал, что она стала неровной или приподнятой. Я прищурился и подвинулся, чтобы лучше рассмотреть его.

Были ли это…

Нет, этого не может быть.

И все же… они выглядели слишком совершенными, чтобы возникнуть из чего-то еще. Они не казались недавними, но у меня все равно сжалась грудь при мысли о том, что Рейна поранилась. Что. Не было. Хорошо.

Я вернул задумчивый взгляд на горизонт.

Восход солнца раскрасил море яркими красками, отбрасывая оранжевую палитру. После того, как я похитил ее вчера, я поехал к своему вертолету, который был в режиме ожидания, а затем доставил нас в Монако, где была пришвартована моя яхта.

И вот мы здесь.

Новый день. Новая глава.

Мне просто нужно было заставить Рейну снова поверить мне, и тогда мы будем вдвоем против всего мира. Вместе.

Я смотрел, как она спит, ее золотые волосы развевались по наволочке. Я убрал выбившуюся прядь с ее лица и провел пальцем по ее нежной линии подбородка.

— Я не отпущу тебя, — прошептал я.

В моем мозгу прозвучало предупреждение, но я его проигнорировал. Я бы запер ее и выбросил ключ, пока она не осталась бы по своей воле, если бы мне пришлось. Человек, которым я был до лжи и обмана, знал, что я делаю неправильно, и все же я не остановился. Я не смогу заставить ее простить меня и дать мне — нам — еще один шанс, если я освобожу ее.

Кроме того, я спасал ее и Данте от настоящего кошмара, который их ждал.

Она слегка подвинулась, позволяя мне увидеть шрам на ее правом плече. Я буду чувствовать вину, которую олицетворял этот шрам, всю оставшуюся жизнь.

Я потянулся за телефоном и проверил свои деловые отношения. Все шло гладко, но мне нравилось держать руку на пульсе. Когда я перешел к сводному отчету о доставке моего кузена, мои губы подтянулись. Я расплатился с некоторыми федералами, и еще одна его поставка была сорвана. Если быть точным, еще один из Переса Кортеса.

Меня беспокоила эта постоянная ерунда с моим кузеном и Кортесом. Тела женщин — клонов Рейны, которые мы недавно нашли — продолжали меня раздражать. Что-то назревало, я чувствовал это своими костями.

А еще был мой двоюродный брат, которому я не доверял больше, чем мог ему бросить, а сейчас и подавно. Ицуки приложил руку к чуши Софии Волковой, торговле плотью Кортеса и бог знает чему еще.

Пришло время покончить с ним, но не раньше, чем я одолею свою королеву.

Я уже собирался убрать телефон, когда пришло сообщение от моего капитана.

Ваши посылки на борту.

Всхлип отвлек мое внимание от телефона, и я обнаружил, что Рейна корчится на простынях.

"Нет нет нет." Сильный ужас пропитал ее голос, и глубокая хмурость исказила ее лицо. «Мама, пожалуйста».

Пот покрывал ее верхнюю губу, а ее тонкие черты лица были полны боли, когда она билась, ее ноги сжимали мое туловище, как будто она держалась изо всех сил. Она шептала неразборчивые слова, но все, на чем я мог сосредоточиться, это то, как вид ее боли распотрошил меня.

Я схватил ее за плечи и встряхнул. Ее глаза распахнулись, а голубые радужки стали темными, как самые глубокие океаны. Как у Данте. Сходство было настолько сильным, что это походило на удар под дых. Как я раньше этого не видел?

Медленно глубокий темно-синий превратился в аквамарин, не оставив ничего, кроме разбитой невинности, смотрящей на меня.

"Дышать." Я сжал ее плечи, и только тогда она слегка расслабилась. Она глубоко вдохнула воздух. — О чем ты мечтал?

Она вонзила зубы в нижнюю губу, и мои глаза проследили за ее движением. Затем она медленно выдохнула, поджала губы и сузила глаза.