Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь
Шрифт:
Даже малейшей крупицы магической силы.
Колючая, терпкая паника обняла и стала втягивать Дениса в себя, когда единственная, жуткая догадка вдруг зажглась в пустом и ещё не до конца пришедшем в себя сознании.
А в следующее мгновение, осознав, что произошло, он закричал, исступлённо и страшно.
* * *
Первым посетителем Дениса был психолог. На самом деле, проверять его состояние приходили и другие врачи, но он в это время был без сознания — датчики засекли гормональный всплеск и скачок сердцебиения, сработала автоматика, и в кровь щедро вспрыснули седативов,
Психологом была невысокая женщина лет тридцати пяти, с добрым и понимающим взглядом.
Она зашла, нажала несколько кнопок на пульте медицинских агрегатов, и Денис начал медленно просыпаться.
Пока вязкий медикаментозный сон нехотя отпускал его сознание, психолог устроилась на высоком стуле возле его кушетки, терпеливо дожидаясь, пока его взгляд прояснится настолько, что будет понятно — он может слушать.
— Здравствуйте, Денис. Меня зовут Элия. Можете звать меня просто, Эли, — сказала она и мягко улыбнулась.
Вероятно, она оставила подачу только части седативов, потому что проснулся Денис ровно настолько, чтобы суметь поддерживать диалог, но не настолько, чтобы была энергия опять начать кричать.
— Где моя… магия?.. — выдавил он, как только язык стал ему повиноваться. — Где она?..
— Позвольте, я включу вам краткую выжимку о вашем состоянии.
Не переставая мягко улыбаться, она нажала на клавишу пульта. Над Денисом выросла голограмма лица человека в медицинском головном уборе.
«Денис Шевелев, тридцать два стандартных конфедеративных года, маг, родственников в пределах средне-сложной транспортной досягаемости не обнаружено.
Поступил в состоянии средней тяжести. Правая нога ниже бедра раздроблена. Левая рука ниже локтя отсутствует. Множественные сдавленные раны грудной клетки и ушибы головы.
Полная потеря магической силы. Невосстановима на фоне полученных повреждений ингибиторных желёз…»
Дальше Денис не смог слушать. Глаза вдруг защипало, и по его неподвижным щекам покатились слёзы.
Самым тяжёлым кошмаром любого мага была невозможность творить магию. Многим буквально снились кошмары о том, как они делают себе очередную инъекцию магической пыли — и ничего не происходит. Никакого тонуса ощущений, никакого прилива прохлады или жара. Просто ничего.
Это было жутко. Невыносимо.
Страшнее было только одно — необходимость воздерживаться от инъекций сознательно, потому что они отчего-то теперь смертельно опасны.
Этого не получалось ни у кого. Рано или поздно бывший маг срывался, шёл в свой последний магический «трип» и не возвращался больше.
Психолог, видя слёзы на лице Дениса, остановила отчёт голограммы. Её он уже не замечал.
— Вы, вероятно, отвлеклись и прослушали все хорошие новости, Денис, — снова улыбнулась она, плавно положив свою правую руку на его единственную.
Только лишь ради жеста, ниже шеи Денис всё равно ничего не чувствовал.
— А есть… хорошие?..
— Конечно! Поскольку вы в клинике господина президента, ваши нога и рука полностью восстановимы, через месяц-другой будут как новые, вы даже не заметите, что с ними что-то когда-то случалось, — она погладила его целую правую руку, снова без единого тактильного сигнала для Дениса. — А
В первые сутки?..
— Сколько… я уже… здесь?
— Тринадцатый день. Но не волнуйтесь об этом, пожалуйста! Это не стоило и не будет стоить вам ни талера, согласно договору. До полного восстановления! Кстати, господин президент уже перевёл ваш гонорар куда вы указали. Что тоже, безусловно, хорошая новость!
Её мягкий и уютный, умело поставленный голос, бархатный взгляд глубоких добрых глаз убаюкивали Дениса. Он даже почти поддался…
— Где моя… сила?..
Элия коротко вздохнула, постаравшись сделать это как можно более незаметным. Но Денис всё равно почувствовал.
— Понимаете, Денис… Обычно, когда силы мага иссякают, сознание отключается и все заклятия отключаются вместе с ним, чтобы не истратить всю силу досуха. Потому что это очень опасно для желёз природных ингибиторов действия магического агента. Они быстро разрушаются, когда магия перестаёт течь в крови.
Денис знал, что она дальше скажет. Но сил остановить, перебить её, прокричать, что ему ничего не хочется слышать, что они обязаны просто вернуть ему его магию, — не было.
— Ваш уровень был сильно выше базового. Ваше тело к такому не привыкло. С подобной разницей нужно всегда быть очень осторожным… Вокруг вас было сильное защитное заклятье, которое вы продолжали какое-то время подпитывать, даже потеряв сознание. Это спасло вас, Денис. Без него вас раздавило бы камнями ещё до того, как подоспели спасательные капсулы. Благодаря этому вы живы.
Денис прикрыл глаза.
— Разве это — жизнь?..
— Это — жизнь, Денис. А для вас теперь — обеспеченная жизнь. Десятки миллиардов граждан Конфедерации мечтают о такой!
— Они — не маги…
— А сколько магов о такой мечтают? Вы думаете, мало?
— Никто… Вы — не маг… Вам… не понять…
Женщина посмотрела в сторону. Магом она не была, это правда.
— Я — не маг. Но я не жалею об этом, Денис. Вспомните сами. Жизнь мага трудна. Маг вынужден медленно, но планомерно себя убивать. Его тело в какой-то момент неминуемо начинает отказывать, переставать выдерживать нагрузку саморазрушения. И с тех пор так же, как и у вас, больше не восстанавливается. Вам же повезло много больше. В вас ещё осталось много жизни к тому моменту, когда саморазрушение остановилось.
Не желая спорить, Денис прикрыл глаза.
Она была права в одном — саморазрушение и правда лежало в основе магии.
Любой маг был вынужден делать инъекции пыли каждый день. Многие — по несколько раз в день. «Сотники» с высшими — по несколько десятков раз, даже во время сна.
Какой бы инертной ни была магическая пыль — печень, почки, стенки сосудов страдали всегда. Это сейчас можно вырастить себе некоторые органы заново в инкубаторе, заменить их в клинике — и получить ещё один шанс. Века назад подобное было серьёзной проблемой для магов. Но ни одного из них, ни единого это не останавливало. Да даже и сегодня, если подумать — сколько пересадок выдержит несчастное тело, прежде чем сломаться насовсем? Говорили, самые крепкие и богатые маги выдерживали до десяти, но таких были единицы…