Неверная
Шрифт:
— Но ведь это ненормально. Он меня ударил…
— Ой, Карина, все ссорятся, ты ни одна такая. Вспомни нас с твоим папой. У нас на эмоциях дело порой тоже доходило до драки, ну и что с того? Мы всё ещё вместе. Радуйся, что твой Ваня не пьёт и не прыгает по бабам, да и вообще работает. Уже к утру он отойдёт и извинится.
Вот только мне не хотелось жить в вечном страхе сказать что-то не то и разозлить мужа. Он уже почувствовал свою власть надо мной, так что запросто сможет пускать в дело кулаки. А если он поднимет руку на Алину? Зачем мне его извинения, когда я буду жить в постоянном напряжении?
Вытерев снова побежавшие
— Я хочу подать на развод.
— Из-за такого пустяка? Из-за бытовой ссоры? Карина, ты в своём уме? Ну что ты себя накручиваешь? Ваня что, так часто тебя бьёт? Это вообще была ваша первая ссора. Ты только подумай, как долго вы с ним женаты, ещё и растите общего ребёнка. Вот какой развод? Ты о будущем подумала? Ты куда собралась уходить? Где будешь жить? В нашей с отцом однушке? Нет, так дело не пойдёт. Тебе надо не бежать от проблемы, а решать её. Надо поговорить с Ваней, найти к нему подход, чтобы в будущем у вас не возникало подобного недопонимания.
Разговор с мамой ни к чему не привёл, а только заставил меня почувствовать себя ещё хуже. Ну не была я готова искать подход к сорокалетнему мужчине, который не владел своей агрессией. И почему только я должна идти на компромиссы? Разве это не должны делать оба партнёра?
Ещё и разговор с Мариной не помог мне получить поддержку.
— Ой, Карина, вот это ты зря. Нельзя мужчин попрекать деньгами, это никогда ни к чему хорошему не приводит.
— Но это и мои деньги! И я никогда не опускалась до рукоприкладства, в отличие от мужа.
— Ещё бы! Твой Ваня такой шкаф, так что надо быть дурой, чтобы попробовать его ударить. — Марина громко рассмеялась, явно не воспринимая мои слова всерьёз. — Ну, чего ты грустишь? Вы же любите друг друга, так что всё будет хорошо.
— Может, мне стоит пойти в полицию и снять побои?
— Дура что ли! Ты что, собралась на мужа писать заявление? М-да, ну ты даёшь. Мне, незамужней, сейчас очень неприятно слышать такой бред. Будь у меня такой мужчина, я бы его на руках носила, но мне не повезло. К тому же какие побои ты собралась демонстрировать? У тебя ничего не сломано и не разбито, всего-то пара синяков. Хочешь, чтобы тебя высмеяли в участке?
Единственным человеком, который отнёсся к моим чувствам с пониманием, как обычно, оказался Владислав Николаевич.
— Я так понимаю, Карина, в детстве у вас перед глазами был нездоровый пример отношений между мужем и женой, что доказывают слова вашей матери. Психически уравновешенный человек никогда не поднимет руку на другого, никогда не будет решать конфликт криками и побоями. Всё это показатель слабой личности, находящейся в дисгармонии с самой собой, привыкшей обесценивать чужие эмоции и чувства.
— Но что мне делать?
— Вы должны сами ответить на этот вопрос. Это же ваша жизнь. Вы разве хотите и дальше мириться с таким отношением Ивана?
— Нет.
— Хотите жить в страхе перед ним?
— Нет.
— Хотите, чтобы и ваша дочка, увидев, как муж обращается с вами, подумала, что такие взаимоотношения нормальные?
— Конечно же нет!
— Значит, вам надо на что-то решаться. Вы уже не раз говорили мне, что не испытываете радость, а это один из звоночков депрессии. Но проблема в том, что вас не устраивает ваша жизнь, но вы ничего не делаете, чтобы улучшить её, оправдывая свою несостоятельность нехваткой
Разговоры с Владиславом Николаевичем помогли мне справиться со своими страхами. И хотя я не была готова уйти вот так сразу, я стала откладывать деньги, чтобы нам с Алиной хватило на первое время. И с каждым новым посещением психиатра, я всё сильнее замечала, как меня начинает тянуть к этому спокойному, всегда вежливому мужчине. Чуть позднее я заметила, что стала больше времени тратить на уход за собой, тщательно подбирать одежду, желая выглядеть всегда красиво, и уже старалась не заедать грусть и неудовлетворённость едой.
С Ваней мы стали жить как сожители, которых мало что связывает. Мужа это устраивало, ему было плевать, что со мной происходит и почему иногда я задерживаюсь на работе, ну а мне стало плевать на его плохое настроение. Больше я не пыталась разговорить его и узнать, что с ним происходит, как и не пыталась угодить его вкусовым предпочтениям. При этом я чувствовала, что нас ещё что-то связывало, возможно, совместные воспоминания или какие-то отголоски былой любви, но я задалась целью разорвать эту связь. Я хотела поменяться и стать сильнее, перебороть свою неуверенность и комплексы, появившиеся благодаря Ване.
Глава 7
Иван
Жить с Кариной стало совсем невыносимо, хоть она снова вела себя тихо. Не знаю почему, но она как раздражала меня, так и раздражает. Мне уже не нравится её внешность, её голос и характер. Да она вся мне не нравится, не говоря уже о том, что она меня не возбуждает. Домой я возвращаюсь без особого желания, ведь там мне нечего делать. На работе и то повеселее будет. А мне хочется чего-то нового, необычного, чего-то такого, что смогло бы меня встрепенуть и взбодрить, пока я окончательно не увяз в рутине.
Раньше я себе по-другому представлял свою жизнь, думал, что у меня всё будет ни как у всех, что я буду заниматься спортом, чем-то увлекаться, много гулять и проводить время с детьми. Но всё пошло не по плану. С каждым днём я всё больше чувствую себя уставшим. Ещё и денег всегда впритык, а на выходных мне просто хочется тишины и покоя.
Не знаю, может, будь у меня сын, я бы проводил с ним время, играл в футбол, обучал всяким мужским делам, чтобы и помогало мне взбодриться. Ведь девочкой должна заниматься её мать, а вот сыном — отец. Вот только мне и с этим не повезло. Ладно бы Алина была умной и училась на пятёрки, или выделялась в спорте, так нет же, она такая же, как и все, вообще ничем не одарённая. Но зато ей, видишь ли, нравится играть в теннис. На соревнованиях никогда не занимала первое место, а вот как купить ей новую ракетку или кроссовки, так это сразу к папе. И непонятно, зачем я спонсирую пустую трату времени, ясно же, что из неё не выйдет великой теннисистки.