Неверный муж
Шрифт:
Анатолий Константинович тактично кашляет.
– Вы вчера столкнулись на пороге медицинского центра. По всей видимости, твой счастливый вид Нику взбесил и она закатила отцу очередную истерику.
– Поэтому мне позвонили с новыми угрозами? – спрашиваю, округляя глаза. – Потому что просто кто-то закатил истерику?!
Матвей пожимает плечами. Отворачивается.
– Не переживайте Вика, - говорит отец. – Не последние люди в городе, найдем как наказать ваших обидчиков. Белов защищал дочь, но свою… - голос мужчины ломается, - семью я тоже оскорблять не позволю. Мы еще посмотрим
Рука, лежащая на моей талии, напрягается, становится грузной, а от Матвея исходит такая лютая агрессия, что приходится зажмурить глаза. Я тоже мечтаю, чтобы все получили по заслугам, но не ценой здоровья или свободы моего любимого мужчины.
– В конце концов, это я оказалась дурой, - тихо признаюсь. – Если бы я не поддалась на их манипуляции…
– Не вините себя, Вика. Вы ни в чем не виноваты. С вами работал профессионал, опытный бывший военный психолог. Это просто глупое стечение обстоятельств, которое вот так отразилось на ваших жизнях.Прикрываю глаза. Просто стечение обстоятельств и два самых ужасных года в наших жизнях. Слава богу, всё давно позади.
Вскоре Анатолий Константинович откланивается, а Матвей отправляется его провожать. Когда возвращается, не проронив ни слова, проходит к окну.
– Злишься на меня? – спрашиваю шепотом, крепко обнимая сзади за талию.
– Пздц как, - произносит Матвей. – Ты понимаешь, что мы могли бы никогда не встретиться больше? И всё это из-за того, что ты струсила. Из-за какой-то видеозаписи, которой никогда не было.
– Дело не только в этом. Хотя буду честна, видео, на котором я занимаюсь сексом с тренером по танцам, будучи замужем - это не то, о чем я мечтала, - возражаю. – Они угрожали мне, Матвей. Называли имена Марка, Леши, мамы. Я действительно испугалась. Услышь.
Его тело будто каменное, руки в карманах брюк, лица я не вижу, но и так понятно, что выражение непроницаемо.
– Я испугалась, - повторяю с обидой и отталкиваю его от себя.
– Надо было рассказать мне. И тогда, и вчера, - недовольно говорит Матвей, так и не повернувшись.
– Ну, прости, - взмываюсь.
– Сейчас я не сказала, потому что не хотела портить твои отношения с отцом.
– Какие отношения, Вика? – устало тянет. – Мы не общаемся.
– Но вы и не враги.
– И сейчас и два года назад я бы сказал тебе одно и то же – это точно не отец. Он со странностями, но не отмороженный. Я в душ, - сообщает Матвей, снимая футболку и резко останавливается в дверях. – И выруби телефон, я тебя умоляю. Я сутки не спал, весь день ловили Белова по городу.
– Конечно, - кричу вдогонку и, правда, набираю маме, а потом отключаю.
До тех пор, пока Матвей не возвращается, лежу в спальне, разглядывая потолок. Хотя мы вроде как повздорили, мне хорошо и спокойно. И больше совершенно ничего не тревожит.
А когда Матвей натягивает серые боксеры и растягивается рядышком, тут же крепко обхватываю влажное после душа тело.
– Обижаешься не меня? – узнаю виновато.
– Не обижаюсь, - отвечает грубовато.
Немного улыбаюсь и забираю побольше воздуха в легкие, прижимаясь к его груди.
– Обижаешься, Андреев, - еле слышно
Его тело подо мной сотрясается от смеха, а я счастливо прикрываю глаза.
Глава 39. Виктория.
– Секс не противопоказан? – спрашивает Матвей, прижимаясь ближе утром следующего дня.
Аккуратно сдвигает лямку топа и нежно целует плечо.
Ну наконец-то отошёл, мой хороший. Не может на меня долго обижаться, потому что любит.
– Думаю, не противопоказан, - говорю, прикрывая глаза и отдаваясь его подвижным рукам. – Надо было спросить у Ярослава.
– У кого блд? – хрипло смеется Матвей и чуть сжимает кожу на моей талии.
– У Ярослава, - поддразниваю.
– Я его случайно встретила в центре, и он дал мне свои рекомендации.
– Пздц, тебя одну вообще никуда выпускать нельзя, - жалуется Матвей.
– Туда теперь будем ездить только вместе.
И действительно следующие месяцы он ни за что не отпускает меня к врачу одну. С присущей ему заботой Матвей старается угодить моим капризам и вникает в суть «беременных» проблем. Успокаивает и любит.
А в конце апреля проходит наши долгожданная свадьба и торжественное венчание.
На них мы позвали только самых близких. Мою семью, Таю, Кирилла и в последний момент мне удалось уговорить Матвея, чтобы отправить приглашение его отцу.
Анатолий Константинович отозвал все иски и несколько раз звонил Матвею, чтобы узнать, как обстоят дела с моей беременностью. Несмотря на моё стойкое предубеждение, мне вдруг стало его искренне жаль.
Каждый человек может ошибаться, а близкие люди как раз и нужны для того, чтобы вопреки нашим промахам, дать еще один шанс. О таком дополнительном шансе я и попросила Матвея, а учитывая, что мой будущий муж, человек крайне добросердечный и, как оказалось, незлопамятный, он не смог мне отказать.
– Ты на него зол? – спрашиваю Матвея, поигрывая ножкой фужера, наполненного яблочным соком.
– Нет, тут другое, - отвечает мой муж.
У него в руках пузатый бокал. Виски со льдом.
Мы сидим в плетеных креслах на террасе нашего номера в одном из лучших отелей города. Расслабленные и уставшие. Я сняла сво атласное платье и укуталась в уютный махровый халат. Матвей в белоснежной рубашке с развязанным галстуком-бабочкой и в строгих черных брюках.
Муж.
Весь день перебираю эти три буквы на вкус.
Да, я уже была замужем. За моими плечами есть отношения в целых пятнадцать лет… Но почему-то сейчас кажется, что все это было не со мной.
Где-то слышала фразу, что второй брак – это триумф надежды над опытом.
Улыбнуло, но я полагаю, в этом что-то есть.
– Я не злюсь на отца, - продолжает Матвей. – Папа довольно авторитарен, и с годами мне пришлось свыкнуться с тем, что в наших сложных взаимоотношениях нет моей вины.
– Ты переживал?
– В детстве, конечно. Наверное, как любой ребенок, у которого холодный непринимающий родитель.