Невероятно прекрасна
Шрифт:
А это означало, что, либо у парня внутри была какая-то связь, о которой Чарли не знал, либо он каким-то волшебным образом мог проходить сквозь стены. У Чарли возникло неприятное ощущение, что его разыграли. И все же ему пришлось явиться, чтобы выяснить, чего хочет дайвер, поскольку этот человек явно знал о Чарли гораздо больше, чем Чарли о нем.
Наконец, устав ждать, Чарли вышел из машины и направился к причалу. Еще две канистры — все, что он мог легко передвигать сам, уже были там. Было уже слишком поздно для этой ерунды. Его жена думала, что он играл в покер
— Надеюсь, ты не собираешься просить у меня еще денег, — сказал Чарли, не утруждая себя вежливыми приветствиями. Люди, которые засовывали загадочные записки под дворники, не отличались вежливостью. — Я и так плачу тебе больше, чем следовало бы.
Одна изящная бровь лениво приподнялась.
— Неужели? — произнес дайвер, и его ирландский акцент стал еще сильнее, чем обычно. Наверное, потому что он понял, что это раздражает Чарли до чертиков. — Ты думаешь, что переплачиваешь мне за то, что я отравляю море твоим ядом? Возможно, ты хочешь найти другого человека, который будет делать эту работу. — Высокомерная ухмылка, затаившаяся в уголках его губ, говорила о том, что он знал, как это будет трудно.
«Да пошел ты». Но Чарли не произнес этого вслух, как бы ему этого ни хотелось. Найти другого дайвера, способного спуститься в глубину тайной впадины, чтобы избавиться от канистр там, где их не найдут, — и который был готов иметь дело с ядерными отходами, независимо от того, насколько безопасно они были упакованы, — было бы действительно непростой задачей. Тем не менее, это не означало, что он собирался позволить парню грабить его. В конце концов, если он сдаст Чарли властям, у него тоже будут неприятности.
— Чего ты хочешь? — Спросил Чарли, чувствуя усталость. Еще пять лет, и он сможет забрать свои бонусы и уйти на пенсию и поселиться на Карибских островах, куда он вложил уже не малые деньги. Тогда завод, все эти рабочие места и проклятые правительственные постановления станут проблемой другого. — В твоей записке говорилось что-то о наших общих интересах?
Улыбка дайвера стала чуть шире и как-то более зловещей. Чарли вдруг пришло в голову, что, может быть, не так уж и умно было приходить в это уединенное место посреди ночи в полном одиночестве.
— Боюсь, что слово «общих» было чем-то вроде лжи, — сказал мужчина, грациозно ступая на причал. — Только мои собственные интересы сводят нас вместе этой ночью. Видишь ли, я решил, что больше не нуждаюсь в твоих ядовитых отбросах; то, что ты мне давал уже более, чем выполнило свою задачу.
Чарли изумленно уставился на него. О чем, черт возьми, говорит этот человек?
Легкий шаг приблизил дайвера настолько, что Чарли почувствовал запах рыбы в его дыхании, хотя Чарли почти не видел его движения.
— А если мне не нужен твой яд, то и ты мне
Чарли почувствовал внезапную острую боль, похожую на несварение желудка, только более сильную, и с удивлением посмотрел вниз, увидев длинный тонкий нож, торчащий из его груди. Нет, не нож, невнятно подумал он, когда его колени подогнулись. Он больше походил на какой-то бивень или колючку от меч-рыбы.
Он едва почувствовал, как ныряльщик подхватил его и швырнул на дно лодки, смертоносные канистры последовали за ним с глухим стуком. Последнее, что он услышал, когда холод проник в его кости, были сладкие ноты старой ирландской колыбельной о моряке, идущем на свой последний отдых в глубокое синее море, спетой человеком, который только что убил его.
* * *
Бека увидела, как мужчина упал, был схвачен сильными руками и небрежно брошен в лодку. Лунный свет блеснул на серебре, и канистры полетели вслед за ним. Хриплый рев мотора, и их добыча была уже в пути. Ослепительный свет фар брошенного «Мерседеса» освещал пустой причал.
— Что, черт возьми, случилось? — Она ни у кого конкретно не спрашивала. — Этот парень упал в обморок?
— Ну, естественно, — сказал Алексей, схватив ее за руку и быстро потащив вниз по склону, где их ждал собственный транспорт. — Сразу после того, как его зарезали. Когда тебя убивают, ты падаешь без сознания, знаешь ли.
Грегори грациозно поднял ее в лодку и отправился вслед за другим судном с легкостью человека, который провел столетия, управляя всеми видами транспорта, какие только были. Бека с какой-то оцепенелой благодарностью заметила, что ее заклинание, похоже, работает отлично; лодка, в которой они находились, двигалась быстро и бесшумно, словно призрак в океане.
— Убит, — повторила она.
— Боюсь, что так, — ответил Грегори, двигаясь сквозь ночь, как охотник, безошибочно выслеживающий свою добычу.
Грегори посмотрел на нее, и в его темных глазах, сиявших под холодным взглядом луны, мелькнуло что-то похожее на жалость.
— Так это был твой друг Кеш?
Бека с трудом сглотнув, кивнула. Невозможно было ошибиться в нем, в его гордой осанке, в узком изгибе носа, в форме холеной головы. Как только он оказался в луче фар, она сразу узнала его.
— Да. Это был Кеш. И очевидно, он больше не мой друг.
— Не волнуйся, моя маленькая Баба, — сказал Алексей непривычно мрачно. — Я разорву его на мелкие кусочки ради тебя. К тому времени, как я закончу, у нас не останется ничего, кроме объедков, которыми могли бы полакомиться крысы.
Ее разрывали чувства и эмоции, а качка лодки по волнам не добавляла ничего хорошего для ее и так больного живота.
— Я думаю, нам лучше оставить его в целости и сохранности, чтобы отдать Королеве, — сказала она. — Но если по дороге он получит пару синяков, я не буду против.