Невероятные приключения Фанфана-Тюльпана. Том 2

Рошфор Бенджамин

– Вы куда-то исчезли, - заметил сэр Бэзил, когда они вышли оттуда. У него был суровый вид.

– Я искал сэра Перси-Перси, - ответил Тюльпан.
– Какое огромное несчастье! Увы... Как мисс Вильгельмина приняла известие об этом горе, сэр Бэзил? Она очень добра и должна сожалеть о сэре Перси-Перси.

– Я не знаю, как она восприняла это известие, - сказал сэр Бэзил.
– Но когда Чарльз, наш садовник, обнаружил несчастного, то я сказал, чтобы она выпила большую чашку рома. Сейчас она спит.

Тюльпан, у которого не было желания бродить по окрестностям, тем более, что пошел дождь, и

на этот вечер воспользовался гостеприимством сэра Бэзила, несмотря на то, что предложение было сделано без особого желания и, к слову сказать, не без умысла.

Они поужинали в одной из строгих столовых, которая, как ни странно, была украшена висевшей над камином гравюрой, прямо скажем, несколько легкомысленной, изображавшей молодую девушку, раздетую несколько более, чем это позволяли приличия, то есть попросту голую. Тюльпану показалось, что она смутно напоминает ему кого-то, но атмосфера была слишком натянутой и он не осмелился спросить, кого. Возможно, это просто память о давнем приключении.

В меню главное место занимали жалкие остатки цыпленка, которого они ели прошлой ночью. Никакого вина. Этой похоронной трапезе больше всего подходила вода. В качестве последних новостей было сообщено, что Вильгельмина все ещё спит. Узнал ли когда-нибудь сэр Бэзил, что горечь любви, а не дружеская скорбь заставили её так крепко спать? Тюльпан не получил ответа на этот вопрос до конца своих дней.

Сэр Бэзил открыл рот только за десертом, который был похож на медузу, окрашенную в розовый цвет, - одно из тех желе, секрет приготовления которых англичане столь ревностно хранят.

– Сэр Даббл-Бартон, а может быть Бартон-Даббл, - сказал он строго, указывая с неизвестно откуда взявшейся яростью своей вилкой на Тюльпана: Вы не являетесь ни тем, ни другим. Я хочу сказать: ни Даббл-Бартоном, ни Бартон-Дабблом! Мой сосед и вместе с тем мой друг, сэр Перси-Перси, память о котором мне ненавистна, знаете ли вы, как он скончался? Только это между нами, ради его чести, моей и чести моей племянницы; послезавтра на его похоронах я скажу речь, в которой подтвержу всем, кто пришел с ним проститься, что он спешил на битву, стремясь своими руками убить пирата Джона Поля Джонса, и проходил через мой сад для того, чтобы как можно скорее попасть на поле боя. Так где я, собственно, остановился?

– Где вам будет угодно, сэр Бэзил, - сказал Тюльпан, которому начало становиться не по себе.

– Ах, да. Этот человек - вот почему я отказываю ему в своем уважении, - умер потому, что хотел вскарабкаться по глицинии, которая ведет в комнату Вильгельмины - с целью, которую вы можете себе представить. Она увидела, как он появился в её окне, открыла его и яростно толкнула этого грязного негодяя...так что он разбил себе затылок, упав туда, где я выращиваю свою клубнику.

– В наши дни совершенно не осталось достойных людей!

– Перед тем, как свалиться смертельно пьяной, Вильгельмина смогла рассказать мне о том, что произошло. Я надеюсь, она простит такое ужасное посягательство со стороны столь уважаемого человека.

Он на мгновение замолчал, задохнувшись от охватившего его возмущения и здесь мы должны поблагодарить Бога за то, что он никогда не узнал, что на самом деле Вильгельмина выбросила сэра Перси-Перси в окно из-за преждевременного возвращения сэра Бэзила, чтобы не уронить своей чести в его глазах - иначе бы этот последний, сраженный слишком жестокой правдой, никогда бы не смог дожить до своей сто седьмой годовщины.

Затем, проглотив с помощью двух ударов ложкой остатки желе, он остановил свой пронзительный взгляд на Тюльпане, стремясь сразить его взглядом наповал.

– Ну. мистер?

– Да, сэр Бэзил?

– Кто вы такой?

– Но...

– Без всяких но! Перси-Перси скончался на моих руках. Так как в тот момент я не знал о совершенной им низости, то мне хотелось порадовать его. Я сказал ему, что немедленно пошлю Чарльза в город на розыски сына его молочного брата для того, чтобы он смог умереть в кругу своей семьи.
– Увы, - ответил негодяй, - этот милый мальчик вот уже два месяца как находится в Мексике и вернется только к Новому году.
– И с этими словами он скончался.

– Представим себе, - сказал Тюльпан, огорченный тем, что приходится лукавить, - что я ускорил свое возвращение!

После этого старик вскочил со скоростью, которую трудно было себе представить, исчез в вестибюле и вскоре вернулся, размахивая как трофеем небольшой круглой шляпой, такой обычной, которую мы уже видели на голове Тюльпана. Он перевернул её для того, чтобы показать огорченному Тюльпану её донышко.

– "Уинни и братья", IV-я авеню, Нью Йорк? Вы хотите заставить меня поверить, что вы пересекли охваченный войной континент для того, чтобы приобрести головной убор в Нью-Йорке! Мистер, я скажу вам все, что я думаю. Я думаю, что вы один из банды Джона Поля Джонса, который по каким-то причинам не смог вернуться на корабль. И если нужно ещё какое-то другое доказательство, помимо вашей шапчонки, - закончил он громогласно, - то вот оно: (Одним щелчком он развернул на столе во всю длину это доказательство, добавив, что нашел его в комнате, в которой спал Тюльпан) - это был американский доллар с изображением Вашингтона!

– Очень хорошо, сэр. Выполняйте ваш долг, - сказал Тюльпан, который в этот момент и не думал немедленно сматываться, это можно было сделать только нанеся ущерб сэру Бэзилу.

К тому же сэр Бэзил вытащил из под полы маленький пистолет.

– Мой долг состоит в том, чтобы немедленно препроводить вас в полицию, - сказал он, поднимая свое оружие.

– О, да.

– Но, ради Бога, вы сознаетесь?

– Это было бы крайне нелюбезно с моей стороны - продолжать обманывать такого уважаемого джентльмена, как вы, который к тому же сделал для меня столько хорошего, сэр Бэзил.

– Но эти типы захотят вас повесить!
– озабоченно сказал встревоженный старик, убирая в карман свой пистолет.

– Но если вы позволите мне уйти, - рискнул Тюльпан после непродолжительного молчания, почувствовав, что симпатия сэра Бэзила к нему исчезла ещё не окончательно, несмотря на столь плачевные обстоятельства. Это позволит вам избежать сознательного убийства человека, не так ли?

– Но тогда я поступлю как плохой англичанин!
– воскликнул сэр Бэзил с горячностью. (А затем, добавил весьма удрученно:) - В какую неприятную историю вы меня втянули, сынок...Кстати, как вас зовут?