Невероятные приключения русских, или Азиатское притяжение
Шрифт:
Я трогала товары, выражала заинтересованность, общалась и продавцы раскрывались, хотели продать именно мне.
19 ноября 2007
После ЛуангПрабанга мой путь лежал в столицу Лаоса, город Вьентьян. Но долго ехать по дорожному серпантину мне не хотелось, и я сделала остановку по пути, в деревне ВангВианг. То, что эта деревня — «наркотический рай», было ясно еще по отзывам, но насколько, стало очевидно по приезду.
В первом кафе, где хотелось поесть после дороги, за выбором блюда из баклажанов меня отвлек официант и подал меню, третье по счету, так как еду и напитки я уже выбирала. Хэппи меню предлагало опиум, магические грибы и счастливые фруктовые шейки.
Эта деревня стала искусственно созданным «хэппи островом» в океане обычной жизни. Место настолько фальшивое, что даже красота окрестностей его не спасала. Видимо, оно концентрировало людей, у которых понятие счастье не возможно без стимуляторов, и это чувствовалось. Атмосфера — с гнильцой. На улицах белых лиц больше, чем местных, и все было сделано для того, чтобы «белые» расслабились, отдохнули, почувствовали себя героями. Быстрорастворимое
На следующий день я была в столице. Население Вьентьяна — 200 тысяч. Самая маленькая и тихая азиатская столица. Чистый приятный город, наполненный атмосферой буддизма, с огромным количеством ватов.
В центре города красовалась местная Триумфальная Арка, построенная французами, и Золотая Ступа, символ Лаоса. Прогулка доставила мне большое удовольствие, но очень быстро закончилась из-за невыносимой жары. На рынке, настойка на змее (которая от всего помогает на Хайнане) за 6 долларов. Бутылка — один-в-один.
Пребывание в Лаосе подходило к концу. Если бы въездной штамп был на 30 дней, я бы рванула на юг страны. ЛуангПрабанг и Вьентьян подарили мне столько эмоций, что хотелось раскрыть страну до конца. Но я решила оставить это на следующий раз. Страна настоящих улыбок стоит того, чтобы обязательно вернутся.
Итак, Лаос. Здесь практически ничего не производится — все из Таиланда и Китая. Зато единичные местные производители популярны на весь регион. А именно — лаосское пиво. Темное «LaoBeer» поселяется в сердцах всех без исключения мужчин. В беседе о Лаосе — это обязательная тема для разговора. Местная кухня не очень разнообразна. Это ощутимо после Китая с его изобилием.
В Лаосе присутствует культ Таиланда. Местные жители смотрят тайское телевидение, любят Тайского короля. С 1975 года Лаос стал республикой. На вопрос:
— А где ваш король?
Отвечают, что никто не знает.
Лаос — печально известен как страна, сильно подвергнувшаяся бомбардировкам. В джунглях до сих пор есть не разминированные участки.
Мне несколько раз встречались лаосцы в возрасте хорошо знающие русский язык. Они учились в России. В одном хостеле, владелец не только отлично разговаривал по-русски, но и включил русский канал по телевизору, предложив угоститься воблой вчера-из-Москвы. Встреча с русскими для него всегда праздник, с его же слов.
В последний день моего лаосского вояжа, я услышала русскую речь в массажном салоне. Это оказались приятные ребята: муж с женой и их друг, которые приехали в Лаос за визой Таиланда, где они живут. Они арендовали машину, которая ждала их на тайской стороне, завтра получают визу и едут прямиком в Паттайю. Мне было с ними по пути, и они оказались не прочь меня подвезти.
В последний вечер за ужином мы встретили целую группу русских девушек. Они тоже ждали визу и возвращались в Таиланд работать гидами. За 14 дней в Лаосе я встретила русских во много раз больше, чем за 2 месяца в Китае. Дикий Лаос существовал только в моем воображении. В жизни оказалось все по-другому.
Завтра мы пересечем границу, доберемся до машины и продолжим путь уже по тайской земле. Я поеду до города Након Рачисима. Оттуда посмотрю кхмерские развалины Пимай, потом в знаменитый национальный парк Као Я. Далее направлюсь в древнюю столицу Аюттая, нынешняя — Бангкок, и наконец-то на море, на остров Ко Чанг. Такие планы на ближайший месяц.
ГЛАВА 22.
Шестое чувство
Стремясь сделать свой домашний быт комфортным, мы его систематизируем, и начинаем делать многое «на автомате», по инерции, превращая каждый шаг, каждую мысль в привычку. Ту самую, которая со слов поэта, заменяет нам счастье. Если выйти из привычного круга, покинуть зону комфортности, то попадешь на «границу». Это состояние, когда прошлые каноны уже позади, а новые еще не начались, длится не долго. Мы движемся, а чаще бежим куда-то, и переходим эту границу быстро, опять попадая в привычное состояние, то, что будет считаться новой нормой. Только на той «границе» можно уловить что-то непостижимое о себе и об окружающем мире, то, во что сложно поверить, пока не увидишь это собственными глазами и не почувствуешь лично.
Я оказалась там, когда позади меня был офис, а впереди полгода незнакомой и непонятной Азии. Я узнала, что смотрела на мир, но видела далеко не все, слушала, но не слышала. Неожиданно, я поняла, что больше вижу, запоминаю и острее чувствую. Было странное ощущение — я шла по улице и видела все. Выражения лиц людей, покосившиеся вывески на зданиях, паркующуюся машину, подбрасываемый ветром пакет, упавший из рук ребенка пирожок, плевок прохожего, убегающую за угол крысу. И все это одновременно, в одном месте и вокруг меня. Можно было бы назвать это просто обостренным восприятием, повышенной готовностью, вызванной напряжением, но это было что-то другое. При этом меня не ждал экскурсовод, время не было расписано, я не опаздывала на автобус, и задачи успеть все посмотреть за отведенные дни не стояло. Я, наверное, впервые в жизни была не винтиком огромной системы под названием общество, а лишь маленькой частичкой маленькой планеты.
В поездке, я научилась доверять интуиции также, как слуху и зрению. Она стала равноправным советчиком в процессе принятия решений. Это уже были не тени догадок, которые осознаешь только по факту свершившейся ошибки. Это были готовые решения, в которых даже не хотелось сомневаться. Куда поехать, что можно кушать, с кем не разговаривать. Особо чувствовались люди. Их в дороге было так много, но я точно знала с кем можно общаться и как. Кому можно рассказать все детали и открыть душу, а кому, вообще лучше объяснить, что у меня завтра самолет домой. Кстати, отличный способ отвязаться от назойливых людей. Это было только начало. Мне постоянно встречались знаки.
Еще дома, за несколько месяцев до отлета, когда решение было принято, но все казалось таким нереальным мне стали встречаться подсказки: все, с чем я соприкасалась, было на азиатскую тему. А когда стартовала, в первом же поезде три семерки. Эти знаки показывали, что я на верной дороге.
Бывают и знаки, которые показывают, что решение не правильное. Все начинает валиться из рук, появляются неприятности, которых тут быть не должно и отчетливое чувство дискомфорта. В моем случае, такие ощущение никогда не были на пустом месте, я понимала «о чем речь». Но когда все вокруг стремилось показать мне, что я не права, я меняла решения.
Двери просто так не закрываются, это значит только
Самый главный совет, на который я опиралась в трудных ситуациях: «Если не знаешь, что делать — не делай ничего». Для меня это не был повод к бездействию, когда нужна была активность — я старалась, но бывали ситуации, когда решения не было. Вообще. Тогда я делала волшебную паузу и «отпускала» ситуацию, позволяя ей разрешиться самой. И это работало. При положительном настрое — выход всегда появлялся.
Через пару месяцев я привыкла и к путешествию, это было неизбежно. В определенный момент регулярно сменяющиеся люди, страны, культуры и обычаи стали чем-то естественным. Обостренное восприятие реальности прошло. Но я узнала, какое оно на вкус. Мне больше не требовались доказательства, что бывают чудесные совпадения, я знала, что мысли материальны, я увидела, что совпадений не бывает. Я понимала, что выход найдется из любой ситуации и это не просто так, а потому что я движусь в ногу со своей мечтой, делаю то, что мне по-душе. Люди, которые встречались в дороге и помогали, рассказывали, советовали, были не просто так. Все было взаимосвязано. Благодаря им, шаг за шагом, выстраивался мой Путь, и по-другому быть не могло. И также, я поняла, что это практически невозможно доказать. Мелочи, случайности, которые осознаешь только, когда они выстраиваются в одну большую и вполне ощутимую нить. Это можно почувствовать на «границе».
21 ноября 2007
Я в Таиланде. В городе Након Рачисима.
Приехали поздно, около одиннадцати часов вечера, хоть и планировали в семь. А все из-за очереди. Три с половиной часа мы стояли на границе с желающими попасть в манящее королевство Таиланд. Это были не бэкпэкеры, а экспанты всех мастей: европейцы, негры, азиаты. Они приехали в Лаос, чтобы обновить тайскую визу и теперь стояли в очереди перед заветной границей.
Мои новые друзья довезли меня прямо до гестхауса. Ребята взяли в аренду автомобиль и установили GPS-навигатор. Мы забили туда адрес гестхауса из Лоунли Плэнет, и он нас к нему привел, прокладывая путь по-русски: Поверните направо и следуйте маршруту около 3 километров, а потом налево. Плюс все показывал на мониторе.
Приехала в город-с-длинным-названием вечером, а утром пошла гулять.
Узкие грязноватые улочки, толпы народу, все такое серое, включая лица людей (а где знаменитые тайские улыбки?). Зато много-много вкусной еды на улице. В Лаосе отвыкла, там такого разнообразия нет.
Первоначальное желание после 30 минутной прогулки — уехать отсюда. Но я остановилась и поняла — собственно, вот возможность посмотреть настоящий тайский город, увидеть отличия от рафинированных туристических городов. На улицах нет открытой проституции, нет старо-молодых евро-тайских пар, нет трансвеститов. А еще практически нет красивых таек, вернее гламурных, как в Бангкоке, здесь все без косметики, без стильных европейских брендов и очень простые.
Након Ратчисима второй по величине город Таиланда, население 2 миллиона. Город имеет народное название Корат. Ничем достопримечательным не отличается, поэтому и туристы тут редкость.
Еда — это просто с ума сойти. Первое, что бросается в глаза — полное отсутствие кафе в европейско-туристическом стиле (очень не привычно глазу), зато полное присутствие лотков и открытых кафешек. Кухня в таких едальнях — прям рядом со столами — видно, как все готовят.
Экзотические фрукты, жаренные и печеные бананы, шашлыки из всего, разные виды лапши и, конечно, рис. На улице пекут, жарят и парят. Запах невероятный — и это центр города.
Я пошла в одну из таких кафешек, в которой никогда бы не стал есть обычный добропорядочный турист. Она была битком забита школьниками.
Когда делала заказ, стало понятно, что по-английски не разговаривают ни официанты, ни посетители. Вместо того, чтобы как нормальный фаранг (иностранец) тыкнуть пальцем в аппетитное блюдо, которое на моих глазах уплеталось двумя девочками, давая понять, что мне такое же, я решила объяснить сама.
Показывала на лапшу, на овощи, затем на сковородку и говорю, чтобы без мяса (по-английски):
— Понятно, понятно! — машет головой таец.
Вместо жареной лапши с овощами и тайскими специями, мне принесли суп из лапши с мясом. Ах да, я в Таиланде — главное не потерять лицо, поэтому им все всегда «понятно». Мне любезно убрали мясо и кинули еще овощей. Было очень вкусно.
Если в Лаосе мне было лень что-то делать, то здесь мне лень ничего не делать. В тот же день я поехала в Пимай, смотреть кхмерские развалины. Я хотела обойти все строения и почувствовать дух истории. Пимай был крупным центром Кхмерской империи, построен в XI-XIII вв. н.э., раньше знаменитого Ангкора в Камбодже.
Сам город Пимай очень хотел быть туристическим — везде были указатели на английском, карты. Но количество туристов не увеличивалось, пляжным туристам ехать далеко, а супер опытные путешественники исследуют развалины в Камбодже. Вечером я вернулась в Корат. Наутро было решено ехать дальше.
ГЛАВА 23.
Глазами девушки
Женское одиночное путешествие вызывало много вопросов: начиная с мужского внимания и приставаний, заканчивая внешним видом и гигиеной. Как же девушка и одна? Перед стартом я смогла найти только один совет, что одеваться нужно скромнее. Но, уверена, этот совет подразумевал золотую середину. Я не собиралась скрывать женственность за бесцветными одеждами, пытаясь отгородиться от любого общения деланной скромностью. Призыв выглядеть не вызывающе означал для меня уважение к культуре конкретной страны, как в одежде, так и в поведении. Я изначально не включала в гардероб короткие шорты, юбки или откровенные майки.
Правда существует мнение, будто все девушки-путешественницы носят одежду в стиле многодневного похода, а волосы перевязывают старой резинкой. Большинство девушек-бэкпэкеров, которых встречала я, успевали за собой следить, и хорошо выглядеть. Путешествие не могло быть помехой опрятности и красоте.
Вопрос чистой одежды решался самым простым образом. В Азии популярны прачечные (laundry), их можно было найти на любой улице, а зачастую, и в каждом гестхаусе. Стоимость услуг — очень низкая. Моя одежда была из немнущихся материалов, что решало проблему глажки.