Невероятный уменьшающийся человек
Шрифт:
Вернувшись к горе мусора, Скотт продолжил поиски. Наконец ему удалось найти еще один камень, похожий на первый, и в придачу еще кусочек коры. Уложенные друг на дружку камни и кора поднимут его примерно на нужную высоту. И более того, в кусочке коры Скотт обнаружил небольшую канавку, в которой можно будет закрепить конец волоска.
Ворча от удовольствия, Скотт подвинул не очень-то легкий второй камень к ступеньке. Затем, стиснув зубы, напрягся до дрожи в теле и взгромоздил его на первый. В спине что-то хрустнуло. Выпрямившись, Скотт почувствовал острую боль в мышцах. «Ты разваливаешься на части, Кэри», — сказал он себе. Странно, но это его даже развеселило.
Он
Он беспокойно взглянул на великана, который все еще ковырялся в водогрее. Сколько еще осталось времени? Скотт соскочил вниз и, застонав от боли в спине, медленно вернулся к горе. Больное горло, поврежденная спина, трясущиеся руки. Что дальше? Порыв холодного ветра заставил его чихнуть. А дальше? Воспаление легких? Все это было, пожалуй, даже забавно.
С обрывком коры проблем было намного меньше. Тонкий край обрывка Скотт положил себе на плечо и, пригнувшись, поволок кору за собой по полу. Похолодало. В голову вдруг ударила мысль: а что он станет делать, выбравшись из погреба? Если на улице действительно очень холодно, можно ведь замерзнуть и умереть. Скотт прогнал эту мысль.
Без особого труда он поднял кору на камни и стал осматривать ее.
Кора и волосок теперь находились рядом, и Скотт увидел, что канавка в коре была слишком узкой для волоска. Он недовольно хмыкнул: «Вот бегаешь, суетишься...» Скотт опять бросил тревожный взгляд на великана. Но откуда ему знать, сколько еще осталось времени? Что, если, едва он заберется на вторую ступеньку, великан закончит работу и выйдет? Если Скотта не раздавят чудовищные тапки, он просто-напросто застрянет на этой высокой ступеньке в непроглядной темноте и не сможет спуститься. Но долго думать об этом он не собирался. Случится так — и ему просто придет конец. Он выберется из погреба теперь или... Не может быть никаких «или». Он не допустит никаких «или».
Скотт поднял с пола маленький осколок камня и, забравшись на свою приступку, стал отковыривать им от края канавки в коре тонкие длинные волокна, пока наконец канавка не расширилась настолько, чтобы в нее можно было воткнуть конец волоска.
Отбросив осколок, Скотт краем халата вытер потное лицо и несколько минут стоял, глубоко дыша, пытаясь расслабиться. «Нет времени для отдыха», — ворчал рассудок. Но Скотт ответил: «Очень жаль, но отдохнуть придется, иначе наверх не залезть». Остается положиться на то, что великан еще не скоро закончит возиться с водогреем. Совершенно ясно: одним рывком наверх не забраться.
И вдруг в голове возник вопрос: «А зачем я все это делаю?»
На какое-то мгновение Скотт замер как вкопанный. Зачем он делает все это? Через несколько дней все закончится. Он исчезнет. Так к чему же тогда так напрягаться? К чему делать вид, что продолжаешь существовать, когда ты уже обречен?
Скотт замотал головой. Нет, так думать опасно. С такими мыслями ему быстро придет конец. Ведь если вдуматься, то все, что он делал и делает, лишено какой-либо логики. Но все же он не может остановиться. Может быть, потому, что не верит, что в субботу всему придет конец? Как можно сомневаться в этом? Разве фатальный процесс прерывался хоть раз — хотя бы раз! — с момента своего начала? Нет, такого не было. Седьмая часть дюйма его роста исчезала каждый день, как по часам. Он мог бы даже разработать математическую теорию, основываясь на безупречном постоянстве своего падения в неотвратимое ничто.
Скотт вздрогнул. Странно, но мысли об этом действовали на него обессиливающе. Уже сейчас он чувствовал, что слабеет. Усталость напомнила о себе. Уверенность начала таять. Затяни он с подобными тягостными раздумьями — и ему крышка.
Скотт двинулся к волоску, нарочно пытаясь не обращать никакого внимания на усталость, вызванную приступом отчаяния. Он больше не позволит себе унывать. Он постарается забыться в работе.
Поднять волосок на кусочек коры оказалось делом чрезвычайно трудным. Одно дело, упираясь ногами в пол, подхватив конец волоска, поднимать его, подтягивая на себя по полу. И совсем другое — поднимать его над полом и затаскивать на возведенную приступку.
Во время первой попытки волосок выскользнул из рук и со стуком упал на пол, придавив носок одной из сандалий. Нога оставалась прижатой к полу, пока он не освободил ее, приподняв волосок.
Скотт привалился к приступке. Грудь сильно вздрагивала от судорожного дыхания. А если бы волосок упал прямо на ногу?.. Он закрыл глаза.
«Не думай об этом, — предостерегал себя Скотт, — мужайся. Не думай о том, что могло бы случиться».
Со второй попытки ему удалось затащить нижний конец волоска на первый камень. Но, пока он переводил дух, волосок опрокинулся на него и чуть не сбил с ног. Ругаясь в бессильной злобе, он подтащил волосок к приступке и, почувствовав резкий прилив сил, поднял его еще раз на первый камень, но теперь уже, прежде чем выпустить его из рук, убедился, что волосок прочно лежит на поверхности.
Со вторым камнем было еще сложнее. Рычаг здесь бы не помог, потому что поднимать конец волоска надо было от уровня пояса почти до высоты плеч, рассчитывая только на мышцы рук и спины.
Набрав полную грудь воздуха, Скотт поджал губы, поднатужился и рывком, как штангист, взгромоздил волосок на верхний камень. Осознание того, какой вес он поднял, к Скотту пришло, лишь когда он выпустил волосок из рук.
Болезненное напряжение в спине и паху проходило очень медленно, как будто мышцы кто-то скрутил, отжимая из них влагу, и теперь они постепенно расправлялись. Скотт прижал ладонь к пояснице.
Немного погодя он был уже на приступке. Резко приподняв волосок, засунул его конец в канавку, затем еще некоторое время устанавливал в наиболее удобное для себя положение. Покончив с этим, присел, чтобы набраться сил для предстоящего подъема.
Великан все еще работал. У него есть еще время, конечно есть.
Затем Скотт встал и в последний раз проверил, как держится волосок. «Хорошо», — подумал он. Сделал резкий вдох. Теперь можно выбираться отсюда. Скотт потрогал висящую кольцами на правом плече нитку. Хорошо. Готов.
Он медленно и осторожно полз вверх по волоску — так, чтобы тот не соскользнул по стене в сторону. Под его весом волосок еще больше прогибался и в какой-то момент соскользнул-таки в сторону. Скотту пришлось остановиться. Поддернув волосок всем телом, он вернул его в прежнее положение.
Переведя дух, Скотт снова полез вверх, плотно охватывая волосок ногами. От напряжения он вытянул губы вперед и крепко стиснул зубы, бессмысленным взглядом упираясь в унылую, серую цементную стену. Забравшись на ступеньку, он опустит вниз петлю нитки и с ее помощью затащит наверх волосок. Там, наверху, не будет камней для приступки, но он что-нибудь придумает. Вот он уже поднялся на двадцать футов, двадцать пять, тридцать...