Невест так много. Дилогия
Шрифт:
Здесь таких вещей нет, в суровом краю они не пользуются спросом, и купцы их просто не довозят.
Сестра Антуана слушала о том, как я танцевала на балу с королем и кронпринцем, и рыдала. На мой вопрос, отчего такая бурная реакция, она ответила:
– Ах, Рика, ты всегда была излишне практичной и прагматичной[2]. Сколько тебя знаю, с самого раннего детства, ты никогда не была романтичной и легкомысленной.
– За нас двоих этим отличалась Ри, – фыркнула я. – Кстати, она вышла замуж. Вы знали?
– Да, к нам дошли сведения, что красотка Марика устроила свою жизнь. Но, Рика, не отвлекайся.
Я не стала расстраивать женщину и говорить, что мне пришлось брать дополнительные уроки этикета и танцев у столичных учителей. У всех должна быть в жизни светлая сказка. Сказка сестры Антуаны сбылась. Одна из ее учениц воплотила результаты уроков не в коровнике, а на балу в королевском дворце среди придворных.
Наставница слушала, утирая слезы умиления, тяжко вздыхала и периодически прикладывала к лицу вышитый носовой платочек. Мой подарок – шелковый шарф и серебряную булавку в виде розы – она изредка бережно поглаживала пальцами и продолжала внимать мне.
Как мало порой нужно людям для счастья... Я и забыла уже.
Остальные наставницы оказались не столь чувствительны, но тоже были рады и моему визиту, и тому, что я смогла устроить свою жизнь в столице. Настоятельница, мучаясь одышкой, тяжело встала, приветствуя гостей. Уделила сначала немного внимания мне, благосклонно приняв сувенир из столицы. Пожелала счастья и не опозорить имя нашего приюта и наставниц.
После чего я ушла, а матушка-настоятельница осталась для приватной беседы с представителем его величества, возглавлявшим инспекцию.
Почти весь день я оставалась тут, в месте, где провела долгие детские годы. Возвращалась в город уже затемно. Маркиз давно уехал, а за мной прислал одного из парней, которые охраняли наш отряд во время путешествия. Тот дождался меня, доставил в целости и сохранности на гостевой двор и ушел ужинать.
[1] Поленница – компактно сложенные дрова, обычно в виде стенки или башни.
[2]Прагматичный человек – это индивид, у которого суждения, в первую очередь, основываются на практике. Такая личность определяет перед собой четкую цель, делает все, чтоб ее достичь, спокойно решая любые проблемы, появляющиеся на жизненном пути. Такой человек не станет думать о прошлом, больше будет планировать
Глава 23
В общей сложности мы провели в Приграничье чуть больше двух недель. У меня не было никаких личных дел, поскольку сестра уехала. С приютскими я уже повидалась. Оставалось быть на подхвате у маркиза и выполнять все его поручения.
Никаких глобальных трагедий за это время не произошло, к моей величайшей радости. Так, периодически отлавливали очередную тварь, но из некрупных. Я даже решилась выходить без очков. Расстроилась, конечно. Некоторые их тех, кого я знала, хоть и не очень хорошо, доживали последние месяцы. Но к моему несказанному облегчению, таковых оказались единицы. Никаких ужасов, вроде того что постиг меня в детстве, не ожидалось, так же как и массовых смертей.
Даже передать не могу, с каким облегчением я приняла это. Назад решила ехать большую часть времени как раз без окуляров и надевать их изредка. Надо смириться и по возможности снова принять свой возросший и изменившийся дар.
Пришло время собираться в обратный путь. Везти из этого сурового края нечего, кроме некоторых сушеных трав. Лечебных, хорошо себя зарекомендовавших. Их я, разумеется, приобрела у местной травницы. А для Лекса после долгих раздумий, что же может порадовать парня-подростка, купила пару поделок местных умельцев.
Чего тут было в избытке – так это не обычных зверей и птиц, а нечисти. Вот из шкур, когтей, зубов и жил местных монстриков и делали всякие штуки. То ожерелье из клыков, то брелок из сушеной когтистой лапы. А так как магов тут хватало, простых боевиков из тех, что на охране и поддержании порядка, то зачастую такие аксессуары еще и зачаровывали.
Вот и взяла я для Лекса кожаный плетеный браслет из шкуры дарманерки чешуйчатой, с отделкой из ее же клыков. Пакость эта злющая, вездесущая, постоянно выкарабкивающаяся откуда-то то тут, то там, но неуклюжая. Ее наловчились убивать даже дети. Главное, чтобы не укусила. Без мага-целителя тогда трудно избавиться от жутких шрамов, остающихся от ее слюны.
Вдобавок к браслету прикупила сумку для тетрадей и учебников из шкуры еще одной нечисти, но более крупной. На эту тварь ходили минимум по двое. Размером с волка, агрессивная, наглая. Но на удачу, дымные суарены – одиночки, избегающие стаи. Даже две особи не могли ужиться рядом. Эти тоже постоянно прорывались, и их регулярно приходилось уничтожать.
Обе вещи были зачарованы магами. От износа, от воровства и так, по мелочи.
Маркиз оценил мой выбор, хмыкнув, прокомментировал в том духе, что, будь он четырнадцатилетним столичным аристократом, умер бы от восторга, заполучив такие штуки.
– Это ж надо придумать, – покачал он головой. – Аксессуары из нечисти.
– Чем богаты, как говорится, – развела я руками.
– Пойду-ка я и себе что-нибудь похожее присмотрю. И Антиону с Дамианом. Они не простят мне, если окажется, что у Лекса есть браслет и сумка из шкуры нечисти, а у двух самых знатных холостяков королевства – нет.
Я не стала никак комментировать. В столице я точно так же ходила по лавкам, смотрела на всё с открытым ртом и порой даже не знала, что это за вещицы, из чего и как их использовать.
Когда я стала паковать багаж в обратный путь, решила взглянуть, что мне оставила Марика. Вытряхнула всё на кровать, начала перебирать.
Комплект скромного, дешевого, но чистого нижнего белья. Ветхая рубашка с аккуратно заштопанными дырочками. Зашитые на коленях брюки.
Она издевается? Положила для меня всё штопаное-перештопаное? Нет, я понимаю, что всё более-менее приличное она забрала. Но получается, сестра была абсолютно уверена в том, что мне не удастся отвертеться от брака по древнему договору. Оставила этот комплект запасной одежды на... даже не знаю какой случай.