Невеста для близнецов
Шрифт:
— Кошмар! С девушкой же всё в порядке?
— Почему ты беспокоишься о девушках, что хотели тебя уничтожить? Такая странная. Любая другая потребовала бы судить их по законам Эриндила. Они бы не избежали наказания, включая их семьи, — возмущённо воскликнул Пирис. Даже крылья негодующие зажужжали, но тут же исчезли.
— Котик, я рада, что ты меня защищаешь и беспокоишься обо мне. Но такое поведение свойственно людям. Это называется человечность, сострадание, сочувствие. Не забывай об этом, пожалуйста. Я человек и очень этим горжусь.
Пирис смотрел на меня не
— Можешь рассказать мне о твоём мире? — наконец отмер он.
— Мой мир не такой и радужный, как ты можешь подумать. Уверяю тебя, там хватает злодеев, много боли и страданий. И оружие там пострашнее этой палки, забыла название. Эриндил одним снарядом сотрёт. И следа не останется, ни от существ, ни от леса и животных. Но всё это компенсируется хорошими людьми, что готовы прийти на помощь, могут пожертвовать собой ради других. Полные любви и заботы. Это делает их самих счастливыми.
— П-п-пожертвовать собой? Ты серьёзно? Я не верил легенде, что близнецы пожертвовали своей магической силой на благо Эриндила и Вайпарны. Их жизнь резко сократилась без магии, и они быстро умерли, прожив жалкие сто лет.
Мой весёлый смех привел Пириса в состояние транса.
— Что такого смешного я сказал? Это очень грустная легенда.
— Это замечательная легенда. У этой парочки проснулась человечность. Ты знаешь, что в среднем человек живёт от силы семьдесят лет. До ста вообще доживают единицы. Это нормально для нас. Поэтому я и смеялась.
— Ты не можешь так быстро умереть.
— Я и не собираюсь, в ближайшие лет пятьдесят, точно.
— Не шути так.
Я смеялась от души. Так легко и спокойно мне не было давно.
— Покажешь мне, где ваша площадка? Кстати, Дин тоже примчался на берег. Это он меня притащил сюда.
— Знаю. И не удивляюсь этому.
— Как звать Дина полным именем?
— Принц Динариэль.
— Котик, а можно задать щекотливый вопрос?
— Да.
— Ты вот перевоплощаешься в кота и обратно, куда девается одежда? Голым я тебя не видела.
Очередной шок Пирису был обеспечен. Кажется, я задала очень неуместный или неприличный вопрос.
«Я такая непредсказуемая. Мне начинает нравиться этот мир», — широко улыбнулась я.
Глава 18. Попалась
— Так скажешь или нет? Мне любопытно. Я таких симпатичных оборотней, как ты, никогда не встречала, — мило улыбнулась я.
«Никаких других тоже», — подумала про себя.
— Ну, это не секрет, в общем-то. Вещи убираются в пространственный карман.
— И всё? Можешь не объяснять, что это. Читала. Кое-что в фэнтези авторы не врали. Большой вопрос — откуда у них такие сведения? Путешествия по мирам случаются, Пир. Наверно, это здорово. Так, пошли, прогуляемся? А то, время идёт. Я на взводе, вся такая заряженая адреналином. Счастливо взорвусь, нафиг. Столько впечатлений.
— Я не могу с тобой пойти. Ты же знаешь?
— Пир, дорогой. Ты ведь наполовину сильф?
— И это знаешь? — опустил голову шельмец.
— Я не обижаюсь на тебя. Трудно довериться
— Я доверяю тебе.
— Вопрос не в доверии. Иногда, очень сложно говорить о некоторых вещах. Таких, как например, что ты, пройдоха, можешь быть невидимым. Только я не знаю, сколько сил тебе на это придётся тратить.
— Вообще-то нисколько. И не совсем невидимый. Если захотеть, то можно и разглядеть. Ты рассказала мне о себе всё, а я нет. Мне стыдно.
— Ты и не успел. Так что, я тебя не виню.
Я направилась на выход. Оглянувшись, Пириса не увидела. Прищурившись, различила контуры тела. Он был словно из стекла.
— Офигеть! — восторженно выдохнула я. — И я так же выгляжу?
— Нет. Ты как лёгкая дымка. Миси, а почему ты себя так называешь? Здесь ты Марисэль, а в прошлой жизни как тебя звали?
— Мне сказали, что имя здесь можно называть, и что этим знанием никто не воспользуется. Но Гавринил не дал мне назвать себя.
— Как бы тебе объяснить… Имя, данное при рождении, вплетается в общую магическую структуру этого мира. Если это имя не будет принято, то младенец умирает. Ты здесь появилась, как новорожденный младенец. Назови ты себя истинным именем, могла бы умереть. А может, и нет. Никто этого не знает. Видимо, айви решил не рисковать.
— Миславская Светлана, вот как меня звали дома. Свет было много. Ещё в школе у нас в классе было четыре Светы. Поэтому нас стали называть сокращенными от фамилий прозвищами. Я привыкла и не захотела его менять. Так и осталась Миси. К Марисэль я не привыкла. Может быть, со временем и привыкну.
Так, болтая, мы добрались до тренировочной площадки. Скорее, это была небольшая арена. Я видела такие в фильмах про римских гладиаторов. Только, эта была значительно меньше размерами.
Здесь околачивалось и несколько девушек, пришедших полюбоваться на тренирующихся воинов. И посмотреть было на что. Мы с Пиром удобно устроились в тенёчке под козырьком из нависающего сверху балкона. Из-за барьера впереди нас не было видно, если специально не искать. Пириса и так не видно, а я скромно сидела в закутке. Девушки громко подначивали воинов на поединки, обсуждали правильность ведения боя, ошибки и новые приёмы. За их спинами черной вороной стояла наставница Корин.
«Блин. Одни воительницы. Что я тут забыла, девочка-цветочек?"
Тратить свои бесценные нервные клетки на пустые переживания было неохота, поэтому полностью отдалась созерцанию зрелищных стычек. Здесь было чем восхищаться. Здоровые мужики с мышцами, словно отлитыми из бронзы, гибкие, быстрые, великолепные. Кожа лоснилась от пота, выступившего в процессе нагрузок.
Жаль, что мало видно этой самой кожи. Очень облегающие штаны не стесняли движения, даже самые рискованные. Короткие майки без рукавов. Накачанные руки, обтянутые упругими жгутами мышц, толстые крепкие шеи, прессы под стиральную доску (очередной раз офигевала), голливудские красавчики не только нервно курят в сторонке, а рыдают. Сильные ноги. Про лица говорить бесполезно. Они все здесь модельной внешности.