Невеста для босса. Куплю тебе новую жизнь
Шрифт:
Не хватало ещё, чтобы этот гад решил, что я на него пялилась.
— Ну тогда, не хочется тебя расстраивать, но ты уже окосела. Потому что ты смотришь на лайм, а твои зрачки на меня.
Гад! Щетинистая сволочь!
— А вы что сюда на мотоцикле приехали? — спрашиваю с как можно более безразличным выражением лица.
— Слушай, ты так быстро темы разговора меняешь, что я не успеваю за твоим ходом мыслей, — усмехается. — Нет, Стрельникова, я сюда приехал не на мотоцикле. Почему ты так решила?
— Потому что у вас вид, как у пристарелого байкера, — киваю на его куртку.
— Пристарелого? Лизок, мне всего тридцать два, рановато ты меня в пенсионеры записала.
— Ну не знаю, не знаю… — пожимаю плечами. — Мне в мои двадцать, все мужчины старше двадцати пяти кажутся пенсионерами.
— Так значит, Карим твой сопля зелёная, я правильно понимаю? — выгибает бровь.
Поджимаю губы, пытаясь справиться с раздражением, но ничерта не выходит! Нет, ну какой же он всё-таки гад проклятый! Специально мне постоянно этим Каримом в рожу тычет. Понятно же, что не верит.
— Марк, а не Карим. И он не сопля. Он молодой, крепкий и очень сильный!
Без предупреждения хватаю Горского за руку и сыплю ему соль.
— Приятного аппетита. Смотрите, не накушайтесь, а то в вашем возрасте это опасно для здоровья. Давление может подскочить.
А потом разворачиваюсь и быстрым шагом иду в другой конец бара, пока Горский не успел отреагировать.
Глава 19
— Блин, как же холодно. Может окно где-то открыто?
Зайдя в комнатку для персонала, нажимаю на чайник и достаю с полки свою чашку и пакетик чёрного чая.
Слава богу, что Осёлович, не дождавшись конца смены умчал домой, и мы с Евой выкроили благодаря этому пятнадцатиминутный перерыв. Меня в сон клонит дико и ноги отваливаются!
Уже час я курсирую среди толпы полупьяных мужиков, стараясь не попадать в поле зрения четвёртого столика. Хотя, скорее всего, Горский уже ушёл. Но проверять всё равно как-то страшновато.
Не надо было называть его престарелым байкером. Снова я лишнего ляпнула. Да и не старый он совсем…
Не понимаю, почему не могу держать себя в руках рядом с этим мужчиной.
Пьяных мудаков из бара терплю, а рядом с ним не могу себя контролировать.
— Холодно? Да с меня уже три ручья пота сошло пока мы тут между столиков расхаживали, — Ева плюхается на стул и, подтянув к себе второй, складывает на него ноги. — В зале народу как килек в банке. Там вообще дышать нечем. И жутко воняет носками. Блин, вот что с мужиками не так? Иногда у меня такое ощущение, что они произошли не от обезьян, а от скунсов! От женщин так никогда не воняет.
— Да не знаю, — пожимаю плечами. — У меня нос заложен, так что я ничего не чувствую.
Сажусь напротив Евы и обхватываю себя руками за плечи. Сейчас эта дурацкая полуголая униформа особенно раздражает, потому что мне дико холодно так сидеть.
По коже бегают противные мурашки и голова как будто ватная. По началу это так остро не чувствовалось, но спустя какое-то время неприятные ощущения стали нарастать и становиться всё сильнее.
— Тебе просто повезло, что тебя Осёлович четвёртый столик отправил обслуживать, — Ева стаскивает с ног ботинки и начинает разминать ступни. — Блин, я себе мозоль, кажется, натёрла…
— С чего это мне повезло?
— Ну там такой красавчик сидел. Не то что те два жирных борова, которые мне достались. Я битых полчаса терпела их тупые вопросы, приправленные пошлыми намёками. А они в итоге так ничего и не купили. Налакались дешёвого пива в баре и свалили. Два козла… Твой-то что-нибудь заказал в итоге? Я видела он тебя тоже долго мурыжил.
— Да, — ёжусь, потому что от упоминания Горского, в груди ёкает. — четыре шота.
— Ну вот, я же говорила, нормальный мужик. — Вообще странно, как он в нашем баре оказался. Он ведь явно не местный. Девчонки с параллельной смены на него так пялились, что чуть глаза не выпали.
— И ты тоже? В смысле, он что, тебе понравился? — почему-то напрягаюсь в этот момент.
Разговор о Горском вообще мне не нравится. Тем более в таком ключе. Знать не хочу, кто там и как на него слюни пускает.
— Нуууу… — тянет задумчиво. — Он, конечно, мужик харизматичный, но как-то не ёкнуло. А мне нужно, чтобы обязательно ёкнуло, без этого никак.
— Ев, за те полгода, что мы знакомы, я не видела тебя ни с одним парнем, — усмехаюсь, смотря на серьёзное лицо подруги. — Я вообще сомневаюсь, что у тебя когда-то были отношения, ты уж прости…
— Так поэтому и не было. Потому что ни к кому не ёкало. Да и этот твой с четвёртого столика взрослый слишком. И богатый. Вот прям оба качества, которые меня в мужчинах отталкивают.
— Почему?
— Есть причины, — отвечает уклончиво.
— А с чего ты взяла, что этот богатый? Обычный мужик вроде…
— Пф, — фыркает. Достаёт из своего шкафчика косметичку и, сев обратно на стул, подкрашивает губы красной помадой. — Обычный мужик часы за две тысячи баксов не носит.
— На них что, ценник висел? С чего ты взяла что они столько стоят?
— Лиз, поверь, я могу отличить настоящий ролекс от китайского ширпотреба…
Последнюю реплику никак не комментирую. Потому что объективно мне на это нечего возразить.
Заливаю в стакан воду из чайника и, сев напротив Евы, обхватываю его двумя руками.
— Блин, сейчас бы ещё в тёплый плед замотаться, — делаю глоток горячего чая, который почему-то всё равно никак не согревает.
— Слушай, а ты случайно не заболела? — подорвавшись с места, Ева наклоняется над столом и прислоняет ладонь к моему лбу. — Чёрт, Стрельникова, да ты горячая, как твоя чашка! А я говорила тебе, что не надо столько пахать! Организм этого не вывезет! Ты же вообще не спишь сутками!